Цветы Айдэна

— Информатор? Среди служителей закона? Я даже не подумал об этом.

— Мы просто догадались о такой мелочи, когда вы намекнули, что Рэм причастен к похищениям. Другие же следователи об этом пока не знают?

— Верно, все полагают, что в это дело не замешан никто, кто прежде служил закону. О том, что Рэм стал преступником, пока никто, кроме вас и меня, не знает.

Том пристально посмотрел на Кипса и сказал:

— Вы ведь держите это в секрете не из-за своей репутации? Господин Кипс, вам же не безразлична судьба Рэма, не так ли? И потому, как и мы, втайне не теряли надежду. Поэтому вы только нам рассказали о своих подозрениях насчет него, а все остальные пока уверены, что он все еще служит закону.

— Да, я хотел, чтобы вы остановили Рэма и спасли, пока не поздно. С каждым днем он роет себе яму все глубже. Еще немного, и его уже никто не оправдает.

— Тогда вы должны знать и причину, по которой он так себя стал вести.

Кипс с трудом скрыл замешательство. Он точно знал больше, чем говорил оставшимся от Группы Риска-III, да и вообще служителям закона.

— Я думаю, на этом мы можем закончить наш разговор, — неожиданно заявил Кипс после короткой паузы. — Просто забудьте обо всем и больше не вмешивайтесь в это дело.

Стелла, услышав подобные слова, вздрогнула и подняла голову.

Том с удивлением посмотрел на Кипса, а потом с затаенной угрозой предупредил:

— А если мы не остановимся, что тогда?

— Тогда я не ручаюсь за последствия.

— Рэм сказал Стелле тоже самое. Он просил просто забыть о нем. Но мы с таким исходом этой истории не согласны.

— У вас что, дел больше нет?! — рявкнул Кипс, казалось, он сейчас всеми силами хочет сменить тему.

Но Том оставался непреклонен:

— Никто без серьезного повода вот так просто не меняет своего поведения. Причина, по которой так резко изменил свой образ жизни Рэм — она же вам известна, да?

— Том, не лезь не в свое дело. Да что вы вообще знаете о Рэме, чтобы защищать его?

— Но мы не знаем ничего, чтобы и обвинять его. Столько лет мы были как одна семья, а теперь вы предлагаете просто разорвать нашу дружбу и записать Рэма в число врагов?

— Забудьте о нем.

— И не подумаю, по крайней мере, до тех пор, пока не докопаюсь до истины, — с завидным упорством стоял на своем Том. — Что-то должно существовать, что толкнуло Рэма на все это. Он же не просто аэромобиль угнал, а организовал массовые похищения людей.

— С этим разберутся следователи.

— Я тоже не останусь в стороне. Следователи не знают даже того, что знаем мы. Вы ведь так до конца всю информацию им и не раскрыли. Более того, даже поспособствовали замести оставленные нами следы наших ночных деяний.

— Том, последний раз предупреждаю, не испытывай моего терпения, всему есть предел! Вам просто надо понять это, принять и смириться. Уже ничего не измените ни вы, ни я.

— Принять то, что друг стал преступником? — возмутился Том. — Опустить руки, смириться, и не сделать ничего, чтобы спасти его? Да кто я после этого буду?!

— Рэм сам избрал свой путь, просто смирись!

В их перепалку неожиданно вмешалась Стелла. Она положила руку на холку Тибо и, медленно поглаживая его, произнесла:

— Даже самый добрый пес может стать убийцей, если его спровоцировать. Какой бы милой и преданной не была собака, если ее бить, она, в конце концов, начнет кусаться и потеряет навсегда доверие к хозяину.

Том и Кипс, прервав свой спор, выслушали эти вялые, и, казалось, бессмысленные отстраненные слова. Стелла впервые за эту встречу с Кипсом нарушила молчание, словно проснувшись. Говорить ей было больно, но все, что хотела, она сумела сказать.

Руктаорец первый понял смысл ее слов:

— Господин Кипс, мы ведь ничего не знаем о Рэме, а ключ ко всему может крыться именно в его прошлом. Тайна, что разделяет каждого из нас, может пролить свет на все происходящее.

— Том, даже не думай об этом.

— Почему? Даже сейчас, когда творится непонятно что, вы будете продолжать хранить в секрете биографию Рэма?

— Это закон.

— Нет закона без исключения. Мы знаем только, что Рэм был когда-то рабом. Возможно, у него появились счеты с кем-то из своего прошлого. Вы об этом не думали?

— Исключено.

— Вы уверены? — вновь вклинилась в разговор Стелла, ее взгляд уже горел новой надеждой на то, что все еще можно исправить. — Мы же не требуем от вас раскрыть всю его биографию. Только часть. Рэм ведь не всегда был рабом? Он родился в семье рабов или стал им потом?

— Он родился свободным, — нехотя признался Кипс.

— Значит, есть человек, виновный в том, что свободный человек потерял свою независимость, — теперь уже и Том начал настойчиво допытываться. — Кто он?

— Это ничего не изменит.

— Просто скажите кто он, его имя! — почти взмолилась Стелла, пытаясь повысить голос.

Кипс держал оборону до последнего, но, подумав, решил, что лучше поставить все точки над «и» прямо сейчас. Иначе кто знает, что эти двое, в своем рвении спасти Рэма, натворят по неведению в будущем.

— Его продал в рабство бродячим работорговцам собственный отец. Рэму тогда было всего пять лет. Вам от этого стало легче? — с затаенной болью и явным неравнодушием произнес Кипс, для него самого это являлось тяжким бременем.

Некоторое время, потрясенные, Том и Стелла молча смотрели на Кипса, будто пытаясь принять как истину, услышанную чудовищную весть.

— Но его можете даже не искать, — продолжал Кипс, предваряя их новые вопросы. — Отца Рэма давно нет в живых.

— Даже если и так, на этом ведь все не кончилось, — обрел дар речи Том. — Дальше ведь Рэм прожил еще двадцать пять лет. За это время могли появиться и враги похуже, тем более у мальчика-раба.

— Например? — Кипс как мог, уходил от темы.

— Его хозяин, — о чем-то поразмыслив, сказала Стелла. — Рэм ведь кому-то принадлежал, и мы не знаем, что это был за человек. Возможно, жестокий деспот, которому и отомстить-то не грех при встрече. Иногда месть застилает ум человека, толкает на непредсказуемые поступки.

— Кто был его хозяином? — задал тут же вопрос Том, глядя на Кипса так, будто держал его под прицелом своего оружия.

— Это не важно.

— Важно! Для нас важно, — ответила Стелла.

— Просто скажите кто это, и все, мы больше ничего от вас не потребуем, — пообещал Том.

Кипс, терпение которого, казалось уже исчерпало свой резерв, произнес:

— Его хозяином был я.

Это признание, сделанное достаточно жестко, повергло руктаорца и терианку в шок. Кипс, не предполагавший, что, придя сюда, сам станет объектом допроса, дал понять, что больше он говорить не намерен.

— Занимайтесь Айдэном. О Рэме забудьте.

Не прощаясь, Кипс быстро покинул кабинет, оставив Группу Риска в полной растерянности и потрясении. Ему и самому было тяжело, но свой груз он должен был нести сам, неважно насколько он тяжел.

Яркие краски ярмарки, в так называемом Озерном парке, привлекли сюда множество гостей Йсенита. Погода выдалась на славу: солнце светило, не переставая, с раннего утра, что выглядело весьма редким явлением на этой планете.

Сегодня тут проходил особый праздник, на котором свое мастерство показывали лучшие швеи, портные, вышивальщицы и кружевницы с нескольких сотен планет. Люди могли полюбоваться и приобрести разнообразную национальную одежду, а также обувь и аксессуары к ней. Все мастера работали вручную, а потому цены на многие одеяния позволяли туристам только любоваться ими.

Принцесса Изабелла, выпущенная на некоторое время из своего невольного заточения в гостиничном комплексе, тоже не обошла своим вниманием эту ярмарку. В разноцветной толпе, где слышались многие языки и наречия, она постоянно искала взглядом ту, из-за которой не спала уже две ночи. С тех пор, как Нейман бесследно исчезла на улицах Йсенита из-под самого носа патрульных, о ней никто ничего больше не слышал. Телохранители альдеруской принцессы наоборот глаз не спускали со своей госпожи и чувствовали себя крайне неудобно в подобном месте. Люди, не знавшие, что на их пути встретилась знатная дама, ненамеренно подходили слишком близко, что очень нервировало охрану Изабеллы. Они в каждом видели потенциального убийцу, ведь им так еще и не сообщили, что истинной мишенью покушений являлась пропавшая без вести Нейман, а вовсе не их госпожа.

— Смотрите! — вдруг воскликнула Изабелла, указав куда-то вперед и немного вправо.

Телохранители, постоянно думавшие только об одном — о безопасности своей принцессы — сразу же приняли это восклицание, как сигнал к тому, что есть опасность. Все десятеро схватились за оружие и, заслонив собой будущую королеву, повернулись в указанном ею направлении.

Изабеллу подобная реакция чуть не вывела из себя:

— Да сколько можно! Хватит бросаться на людей!

— Ваше высочество, мы думали, вы увидели кого-то подозрительного, — услышала она в ответ.

Но это оправдание не вернуло ей того хорошего настроения, которое было всего несколько секунд назад:

— Как же вы мне надоели со своей подозрительностью! С вами даже погулять спокойно нельзя. Смотрите, из-за ваших выходок, прохожие на меня разве что пальцем еще не указывают.

— Ваша безопасность превыше всего.

— Лучше ищите Нейман, — почти беззвучно произнесла приказ Изабелла. — Забудьте обо мне хоть на время.

Она, почти с гневом оттолкнув одного из альдерусцев, и освободив таким образом себе путь, направилась дальше. Только теперь телохранители поняли, что привлекло внимание их госпожи: впереди в одном из просторных шатров расположились мастера с Теры. Здесь они продавали исконно терианские платья и костюмы. Изабелла направилась прямиком туда, ей показалось, что на какое-то время она попала вновь в родную стихию, домой… на Теру. Израненное трагедиями в семье, сердце нашло тут короткое успокоение. Никому, даже подчас себе, Изабелла не могла откровенно признаться, что Тера в глубине души все еще оставалась для нее олицетворением семьи и родины. Тера, а не Альдерус…

Несколько удобных примерочных позволяли всем желающим примерить то или иное платье. Спрос на терианские одежды был весьма велик, но Изабелле посчастливилось найти нечто уникальное и для себя. Она взяла платье и отправилась в примерочную, решив, что без покупки не уйдет.

Телохранители оставались снаружи, чтобы не толпиться в шатре. Там хоть и было просторно, но люди смотрели с недоверием на высоких смуглых людей с оружием. Это смущало Изабеллу, и потому они сочли не вызывать лишнего недовольства своей принцессы и оставались снаружи все, кроме двоих. Те, в ожидании Изабеллы, рассматривали вовсе не наряды, их внимание было обращено только на людей.

Появление еще одной покупательницы в исконно терианской одежде их не сразу привлекло, да и платье было светлым и радостным. Лицо девушки и ее голову закрывала мерцающая вуаль, ниспадавшая до колен. Возможно, это всего лишь очередная довольная покупательница, пришедшая приобрести еще одно платье. Она, не торопясь, очень скромно прошлась вдоль длинных рядов с развешенными платьями и незаметно оказалась возле примерочных. Улучив момент, она быстро сунула белый лист, сложенный вдвое под дверь и отошла, никем не замеченная.