Цветы Айдэна

52. Найти путь к бегству

Стелла металась в отведенных ей покоях, словно человек, которого лишили воздуха. Она не находилась в тюрьме, но и сбежать ей шанса не оставили. Понадобилось меньше часа, чтобы исследовать все помещения и убедиться, что вылезти в окно, через каминную трубу или любым другим способом покинуть дом просто не удастся. Охранники стояли около каждой двери, которая выходила в холл, или в сад, служанки не досаждали, но и они ничем способствовать побегу не станут.

Когда Стелла выразила желание прогуляться по саду, ей никаких препятствий оказывать не стали, но два десятка человек тут же отправились за ней следом. Такой свиты из телохранителей терианка отродясь рядом с собой не видела. Прогуливаясь по извилистым дорожкам, небольшим мостикам, заглянув на каждую аллею и посетив каждую беседку, Стелла и там не нашла слабых мест в обороне этого поместья, расположенного между главным полицейским управлением и королевским дворцом. Сбежать отсюда не представлялось никакой возможности. Все охранники продемонстрировали отличную выучку, не попались ни на какую уловку и не спускали с терианки глаз.

Измучившись после проведенной в полицейском участке ночи, страдая все еще головной болью после большой дозы полученного заряда паралитического оружия, и устав постоянно двигаться и думать, Стелла вернулась в отведенные ей комнаты.

Служанки тут же расторопно принялись за свои обязанности, спрашивая, что бы она хотела на обед, какую одежду приготовить, не холодно ли в комнатах, и так далее. Уставшая сверхисследовательница опустилась в большое мягкое кресло в гостиной, и впала в состояние близкое к трансу, попросив, чтобы ее оставили в покое. Девушки удалились, но ненадолго. Скоро они вернулись, расставляя цветы в вазы и непринужденно разговаривая между собой. К тому времени Стелла уже настолько выбилась из сил, что даже думать не могла. Выглядела она не очень хорошо, но отказывалась от еды и не могла заставить себя спать. О том, что Том тоже был арестован, она не знала, а потому оставалась только слабая надежда на то, что все обойдется и она как-то выкрутится сама или с помощью Кипса.

— Пожалуйста, ну помоги мне, — умоляюще, вполголоса просила худенькая служанка.

Ее подруга, высокая и полная девушка, выглядевшая немного моложе, но гораздо более значительных размеров, сохраняла невозмутимое спокойствие. Она тщательно и не спеша, цветок за цветком ставила в вазу.

— Я же сказала, что не хочу, — ответила та немного флегматично.

— Ну что тебе стоит? Ты же знаешь пять языков! А вдруг мы выиграем главный приз?

— Всего-то пять… А там их будет сотня, наверное. Думаешь, мы самыми умными окажемся?

— На Йсените не много полиглотов.

— Из местных — да, но ведь тут множество приезжих. Полагаешь, они не захотят принять участие в конкурсе?

— Концерт уже начался, мы и так уже пропустили начало!

— Успокойся и занимайся своими делами. Все равно это запись, а не прямой эфир. Все песни были записаны вчера на фестивале.

— Ах, ну как же хочется поучаствовать! — не унималась горничная. — И почему сегодня моя смена? Главный приз — это поездка на Айдэн. Да о таком же мечтать только можно!

До этого, тихо сидевшая в стороне Стелла даже не обращала внимания на непринужденное щебетание девушек. Но слово «Айдэн», коснувшееся слуха, словно укололо ее. На какой-то миг, будто разряд электричества ударил Стеллу.

— Но даже если и не главный приз, там еще их десятка два раздавать будут, — продолжала свои воздыхания горничная. — Наверное, и самый незначительный окажется таким, о каком я только могу мечтать. И почему так не везет? Пожалуйста, ну давай попробуем?

— Ты надеешься перевести все песни до вечера? — скептично спросила ее подруга, переходя к следующей вазе, стоявшей у огромного окна с застекленной дверью, ведущей на террасу. — Да у нас еще работы много.

— А мне сказали, что ты не откажешься, тебя только надо очень хорошо попросить, — не сдавалась худенькая девушка, шустро поправляя подушки на диване, сметая пылинки с мебели и не переставая при этом говорить. — Ты обязательно должна посмотреть концерт! Ты ведь знаешь несколько языков, ну помоги мне!

Все это казалось бессмысленной и ничего не значащей болтовней двух служанок, занятых своими повседневными делами, но что-то Стеллу вдруг насторожило. Эти девушки находились в стороне и не обращались к ней. Однако, настойчивость той, которая усиленно умоляла подругу посмотреть концерт и поучаствовать в конкурсе, где участники должны были перевести как можно больше песен с разных языков, показалась Стелле подозрительной.

— Посмотри концерт! Пожалуйста, посмотри концерт, это очень важно для меня! — эти слова, казалось, были обращены к самой Стелле, они звучали словно призыв.

«Что может быть важного в концерте?» — подумала с некоторым раздражением терианка, но вдруг в ее памяти всплыли слова Кипса, которые он сказал ей сегодня утром. Да, ей не могли передать послание напрямую, ни через какую-либо связь, ни словесно, ни на бумаге, ни даже по телевидению или иным способом. Но что если…

— Пожалуйста, включите телевизор, — неожиданно попросила Стелла. — Я хочу посмотреть концерт.

Девушки, услышав ее просьбу, на миг остолбенели, потом переглянулись.

— А мы не будем вам мешать? — с неловкостью спросила полненькая служанка, которой видимо и самой уже хотелось поучаствовать в конкурсе, за который обещаны дорогие призы, но работа не предоставляла для этого возможности.

— Все нормально, вы можете заниматься своими делами.

Довольные и радостные, служанки включили огромный, занимающий половину стены экран. Они рассчитывали услышать хоть некоторые песни, а остальное прослушают вечером. Стелла с долей сарказма тоже включилась в просмотр концерта. Ее мало заботило то, что девушки теперь больше уделяли времени концерту, чем своим обязанностям.

Зная множество языков, Стелла не заметила, как и сама оказалась вовлеченной в прослушивание. Делать все равно было нечего. Она без труда перевела три песни, согласившись помочь служанке, чем вызвала бурную радость у той. Четвертую песню Стелла слушала в немом оцепенении, потому что она звучала на терианском языке…

Небольшая неполадка задержала отлет с Йсенита. Беглар оставил Нейман в ее каюте и отправился осмотреться в лайнере, чтобы знать, где можно будет пообедать и чем заняться во время полета.

Не расположенная видеть людей, Нейман чувствовала нечто близкое к апатии. Ей ничего не хотелось. Она была спокойна, списывая все на скуку, но в глубине души возникло желание узнать что-то об Изабелле. Новостей от сестры уже долго не приходило, и, возможно, это было связано с событиями на Альдерусе.

Присев на диван, Нейман включила телевизор. Пока они еще не покинули Йсенит, она решила посмотреть сводку местных новостей. Ничего чрезвычайного, кроме обычного в последнее время стечения к Альдерусу и Йсениту зэрграверян, пока не наблюдалось. Отсутствие крайне плохих новостей, уже само по себе успокоило терианку. Машинально и скучающе переключая каналы, Нейман неожиданно наткнулась на концерт. Он бы ее не привлек, если бы она не услышала, как объявили о том, что сейчас будет исполняться песня на терианском языке.

Концерт проходил на площади, и все исполнители были любителями. Это можно было назвать импровизацией. Заранее никто ничего не готовил. Главное, чтобы не пели две песни на одном и том же языке — такими были условия.

На сцену поднялась женщина среднего роста. Нейман, всмотревшись в нее, узнала ту, которую видела в таинственном доме, куда она попала после ранения на оружейной выставке. Да, именно эта женщина тогда, ничего не требуя, ухаживала за ней, дала ей плащ и напоследок заботливо предоставила паланкин.

«Мир тесен», — немного отстраненно подумала терианка.

Нейман никогда не предполагала, что увидит ее снова когда-либо, а тем более при таких обстоятельствах. Женщина действительно не принадлежала к расе людей голубой крови, но пела очень хорошо, хоть и с небольшим акцентом.

— Разве она знает терианский? Вроде же не терианка… Как странно… — прошептала Нейман.

На ее лице промелькнуло сначала удивление, а потом легкая полуулыбка, слово прощальное «спасибо» этой незнакомке, которая однажды позаботилась о ней…

Песня оказалась не простой. Стелла сразу обратила внимание на одно особенное слово, которое произнесла исполнительница перед началом своего исполнения. Термин подобный использовали только териане. На универсальный язык это можно было перевести приблизительно как «ребус».

— Если это загадка, значит, кто-то должен ее разгадать, — прошептала Стелла, впившись взглядом в экран телевизора.

— Ах, какая красивая музыка! — воскликнула восхищенно худенькая служанка, чуть не подпрыгивая на месте от восторга.

Ее подруга добавила с не меньшим воодушевлением:

— И слова удивительно мелодичны! Как жаль, что этого языка я не знаю.

А вот Стелла знала. Не в совершенстве еще, но знала. Исполнительница песни и сама, похоже, не говорила на терианском без изъяна. Женщина, уже не молоденькая, но утонченная и миловидная, пела, стараясь как можно лучше произносить слова, но даже Стелла слышала в ее речи акцент. Она и сама еще изъяснялась на терианском с легким акцентом, потому что он не являлся для нее родным с детства. Выходит, что-то побудило эту певицу петь именно на этом сложном для нее языке. И, не исключено, что причиной тому была именно Луифидели Стелла Риа де Флаэс.

«Ребус… особое зашифрованное послание в тексте… длина строчки, количество строк в куплете, общая численность куплетов… что еще?» — мысли лихорадочно носились в голове, и Стелла пыталась полностью сосредоточиться на тексте. Сложный терианский язык не дал ей легкой работы. Не успевая быстро записывать слова песни на родном языке, сверхисследовательница стала писать эти же фразы, используя простые символы универсального языка. Чувствуя, как от волнения выступила испарина на лбу, и дрожат похолодевшие пальцы, Стелла, не отрываясь и не поднимая голову, записывала на бумаге то, что слышала. Она так старалась ничего не упустить, что не успела рассмотреть саму исполнительницу.

Когда песня кончилась, и еще не стихли аплодисменты восторженной публики, Стелла тут же сорвалась с места и помчалась в спальню. Ей необходимо было остаться одной. Казалось, посторонний глаз сейчас мог без каких-либо сверхъестественных способностей прочесть все ее мысли, ясно отражавшиеся на лице.

Сердце бешено стучало, словно ей предложили внезапно какое-то умопомрачительное и опасное приключение. Зная, что в спальню никто не посмеет войти без разрешения, сверхисследовательница села за стол и включила имевшийся тут компьютер. Его функции были ограничены, ведь предпринялось все, чтобы она не могла получить любую информацию или связаться с кем-то. Переводчика терианского языка тут тоже не оказалось, как она и думала. Выключив бесполезную вещь, Стелла взялась за старый проверенный и надежный метод работы с информацией: бумагу и карандаш. Именно карандаш, а не авторучку или другие подобные ей современные изобретения. Тщательно переписав весь текст услышанной песни уже терианскими письменами, она стала вспоминать, что именно означал стиль подобной песни. Куплетов было двенадцать. В каждом из них содержалось по восемь строчек. Длинная на первый взгляд песня на самом деле таила в себе короткое важное послание. И, если Стелла не ошиблась, это было обращение к ней. В каждом куплете надо было взять определенные буквы, подсказкой к чему служил порядковый номер самого куплета. Так, в первом надо было выписать все первые буквы слов, во втором — все вторые буквы из каждого слова, и так далее. Сначала работа пошла быстро, но уже на четвертом куплете Стелла остановилась. Ведь уже не каждое слово имело по четыре буквы. Она не сразу вспомнила, что в этом случае слова, содержащие мало букв, просто пропускаются. В результате, букв выписывалось все меньше, а из последнего куплета была выделена всего одна.