Цветы Айдэна

25. Двойная ловушка

Изабелла гоняла служанок нещадно взад-вперед, отдавая порой самые противоречивые распоряжения. В лихорадочной спешке она не могла ни успокоиться, ни сосредоточиться. Нервничая и торопясь, она стояла перед огромным зеркалом и то и дело смотрела на часы.

— Время уже выходить, а я все еще не готова! Да поторапливайтесь же! — прикрикнула она на девушек и вновь повернулась к зеркалу.

В этот день все пошло не так. С самого утра, как и все последние дни, просто скучая под усиленной охраной в гостиничном особняке, Изабелла не надеялась на какие-либо новости. Все ее мысли, занятые запропастившейся куда-то Нейман, не давали ни минуты покоя. Она не могла покинуть Йсенит, но и оставаться тут уже не было ни сил, ни терпения. На Альдерус же ее пока не пускали из-за массовых похищений, боясь, что негодование народа выльется на королевскую семью. По этой причине наследную принцессу удерживали на нейтральном Йсените, ставшей для нее настоящим капканом судьбы.

— Не те туфли, не те! Они не подходят под эту одежду, принесите другие! Ну что вы как не живые! — Изабелла нервничала все сильнее.

Сегодня весь ход событий обычного расписания изменил всего один звонок из отдела ЦМБ на Йсените. Принцессе Изабелле сообщили, что в одном из районов города пройдет выставка холодного оружия, где представят свои работы самые искусные мастера со всего ОПМП. Териане, разумеется, тоже там будут. Все это говорило о том, что и Нейман не упустит случая посетить подобное мероприятие, ее интерес к холодному оружию был уже известен многим. Это представился еще один шанс, наконец, выловить Нейман и поговорить с ней, а для пущей уверенности в успехе дела, как дополнительную наживку, попросили поучаствовать Изабеллу де Эриндо. Та, не задумываясь, дала согласие. Ради сестры она готова была даже стать приманкой. Уже было объявлено, что на выставке пройдет показательное выступление альдеруских воинов, которые славились как самая воинственная нация во всем ОПМП. Такая новость точно не обойдет стороной Нейман и та непременно появится, хотя бы ради того, чтобы взглянуть на сводную сестру и убедиться, что с той все в порядке. В ЦМБ на это очень рассчитывали.

Поэтому Изабелла, взволнованная и обрадованная одновременно, тут же заторопилась со сборами. Выставка уже скоро должна была начаться, но показаться на ней необходимо было в подобающем виде. Ведь, как-никак, принцесса Изабелла сейчас олицетворяла Альдерус и не могла уронить в глазах людей престиж своей родины. Поэтому она потребовала самое красивое платье, бесценные украшения и велела сделать ей изысканную прическу. Специально для этого выхода в свет готовился особо роскошный просторный паланкин. Все были в особняке очень оживлены и взбудоражены.

Принцессе Альдеруса, дабы не спугнуть ожидаемую на выставке терианку, разрешили взять с собой только шестерых телохранителей и двух служанок. Остальная защита возлагалась на плечи переодетых служителей из разряда местной полиции и космических патрульных. Это послужило поводом для жарких споров среди телохранителей принцессы. Всем хотелось попасть на выставку, ведь там можно будет если не купить, то хоть полюбоваться на самые невероятные клинки всех времен и народов, а заодно посмотреть на выступление своих соотечественников. Такой шанс никто не хотел упустить, и пока принцесса до упада гоняла своих служанок в процессе сборов, ее телохранители вели жаркие споры насчет того, кто пойдет на этот раз с госпожой. Конец всем распрям положил честный жребий.

Наконец, все приготовления были завершены, споры улажены, паланкин подан и, пусть и с некоторым опозданием, принцесса Альдеруса отправилась в путь. Изабелла, волнуясь, то и дело поторапливала своих носильщиков, которые хотели шествовать важно и достойно нести почетную гостью Йсенита. Телохранители чуть ли не бегом уже бежали за опытными носильщиками, но Изабелле казалось, что паланкин разве что на месте не стоит. Она то и дело выглядывала из-под полога, в ожидании скорее увидеть долгожданную площадь. Две ее служанки, которые тоже находились со своей госпожой в паланкине, сидели напротив нее на многочисленных мягких подушках. Обе девушки выглядели немого напуганными, их эта внезапная прогулка не слишком-то радовала. Тем более все произошло так скоропалительно и без должной подготовки. Едва успевшие собраться, теперь уже во время пути они поправляли друг на друге национальные одеяния, исправляли огрехи в прическах. И при этом еще следили за Изабеллой, которая не могла усидеть спокойно на месте и то и дело выглядывала наружу, поднимая то с одной стороны, то с другой занавески и рискуя свалиться с мягких подушек на деревянную мостовую.

Путь выдался каким-то поспешным, вовсе не приличествующим, по местным понятиям, поездке такой важной персоны, как альдеруская принцесса. На Йсените не принято было спешить, ведь кругом царила атмосфера теплого семейного праздника. А сегодняшняя погода будто расщедрившись, подарила к полудню необыкновенно яркое солнце.

Солнечные лучи, проникая через многочисленные, причудливые и неповторимые витражи над городом, озаряли все вокруг сияющими всеми цветами радуги бликами. Туристы с восторгом фотографировали это чудо, восхищаясь буквально всем. Особенно красиво выглядели воды каналов, фонтанов и небольших озер, а свет, преломляясь в хрустальных уличных фонарях, создавал ощущение радуги, которая раскинулась прямо среди домов.

Выставка уже началась и привлекла к себе всеобщее внимание. Как йсенитцы, так и гости города хотели посетить это место, а потому к этому району стали стекаться многочисленные пешеходы и паланкины. С каждой минутой становилось все оживленнее. Люди делились впечатлениями, торговались, фотографировали все, что только видели. Сюда приходили целыми семьями полюбоваться на невиданные экспонаты. Всевозможные кинжалы, мечи, сабли, шпаги, ножи, стилеты и прочее сверкали на солнце разнообразной сталью и дорогими инкрустациями рукояток и ножен. Многие ждали появление альдерусцев, которые славились тем, что носили при себе очень длинные парные мечи и имели воинственный характер.

Особых гостей в этот день на выставке ждала и Нейман. Не подозревая, что ей готовится ловушка, она явилась сюда едва ли не первой, как только узнала, что Изабелла будет тут. Наученная тем, что стоит быть осторожной, и, так не догадавшись, по какой причине ее тогда на празднике пытались остановить патрульные, терианка оделась не так, как обычно. Свое темное одеяние она сменила на длинное, но не терианское, светло-голубое платье. Сделав достаточно изящную прическу, накинула густую голубую вуаль и отправилась на выставку. Свой стилет она не взяла, чтобы не привлекать внимания. Нейман была уверена, что этого достаточно. Ей не хотелось встречаться со служителями закона, от которых ей кто-то помог избавиться с помощью дымовой гранаты. Она не давала себе повода задуматься, зачем и почему ее тогда хотели остановить, и кто ей помог. Все это не интересовало терианку, пока она оставалась независимой и свободной. На Йсените врагов у нее не было, как она полагала, и потому, не желая усложнять жизнь Изабелле и решив помочь Стелле с ее заданием, Нейман вела тихую неприметную жизнь, запутав все следы.

Итак, прогуливаясь между многочисленными рядами выставки, которую организовали прямо вдоль берега канала и на прилегающей к нему площади, Нейман коротала время за тем, что рассматривала оружие. Она не подходила ни к кому конкретно и умышленно обошла териан, но все же не могла отрицать, что ее заинтересовали некоторые экспонаты. Купить что-либо она не осмелилась, это могло привлечь не нужное внимание. Даже свой неизменный терианский стилет сейчас она не брала с собой, чтобы не выдавать себя и спокойно погулять. Мода на ношение холодного оружия набирала силу, и потому даже дети зачастую имели на своих поясах ножны с кинжалами или небольшими ножами. Но мало кто мог в случае необходимости воспользоваться этими предметами по назначению. В клинках давно перестали видеть смертельную угрозу, постепенно превращая их лишь в часть современной одежды, приравнивая едва ли не к бижутерии.

Ожидая появление Изабеллы, терианка все чаще возвращалась к терзавшему ее последнее время вопросу: почему сводная сестра не спешит вернуться на родину, когда Альдерус охвачен смятением и нестабильностью? Что удерживает Изабеллу на Йсените? О том, что причина в ней самой, Нейман и не догадывалась. Она не считала себя важной личностью и не знала того, что происходило вокруг нее. Не мучаясь укорами совести, Нейман жила как можно неприметнее и это даже стало ей нравиться, ведь теперь уже не было рядом никого, кто постоянно следил за ней и комментировал каждый ее шаг и действие. Не приходилось терпеть враждебность альдерусцев, преследования разного вида репортеров светской хроники, видеть невыносимые сочувственные взгляды настоящих териан, которые даже не понимали, как глубоко ранят ту, которая выросла с мыслью, что она по происхождению вовсе не человек голубой крови. В жизни Нейман наступил тот период, когда можно было расслабиться, спокойно все обдумать, заняться усердно терианским языком и прочими упущениями в своем воспитании и образовании, из-за которых она не могла пока чувствовать себя полноценной дочерью королевы Дарейнис.

Яркое солнце, нагревавшее все сильнее деревянную, покрытую лаком мостовую, заставило многих людей снять обувь. Ходить босиком по теплому дорогому дереву было так приятно. Умиротворение и тишина царили вокруг, даря ощущение спокойствия и непринужденности. Нейман тоже вдруг осознала, что этот солнечный день как-то по-особенному греет ей сегодня душу, напоминая о Тере. Но аристократическое воспитание давало себя знать и терианка, как бы ей этого не хотелось, не позволила себе снять свои легкие белые сандалии, украшенные золотыми застежками. Как-то интуитивно избегая в этот день надевать много украшений, Нейман не смогла все же до конца отказаться от давней привычки и на ее щиколотках звенела дюжина тонких золотых браслетов. Под длинным платьем видно их не было, но они давали чувство чего-то привычного и почему-то успокаивали.

«Почему же ее до сих пор нет?» — в который раз задала себе вопрос Нейман, и посмотрела на часы, что делала почти каждые две минуты.

Витражи, накрывавшие в этом месте город сплошным куполом, теперь из-за солнечного дня стали создавать внизу атмосферу теплицы. Возрастали жара и духота. Нейман, хоть и привыкла к теплу, все же почувствовала легкое головокружение и откинула вуаль с лица, чтобы немного подышать. Она решила постоять у края канала и отдышаться.

Терианка сделала всего несколько шагов, как вдруг раздался где-то совсем рядом громкий хлопок, напоминавший взрыв. Услышав за спиной что-то похожее на выстрелы, Нейман тут же обернулась. А грохот не умолк, более того, он продолжался с крыши одного из зданий, в котором находился ресторанчик.

В небо, искрясь всевозможными огнями, взлетали один за другим фейерверки.

Нейман удивилась: к чему устраивать такие пышные салюты днем? Подобное недоумение было на лицах и других людей, и только очень немногие, и в том числе дети, радостно закричали, увидев это чудо, которое должно было начаться только ночью.