Сферы влияния

Уровни доступа. Глава двадцатая

— Что ты сделал? (1) — прошептала Гермиона, чувствуя, что у нее земля уходит из-под ног.

Майкрофт сидел на своем обычном месте и совершенно никак не изменился за прошедшие два дня, но лучше бы он отрастил себе вторую голову или покрылся ядовитой чешуей — было бы достоверней!

— Если вы успокоитесь, Гермиона, — сказал он, — то сумеете… здраво взглянуть на произошедшее.

— Здраво? Вы выпустили на свободу психопата, способного уничтожить наш мир одной строчкой компьютерного кода, и кроме того, одержимого вашим братом! Не говорите мне о здравых суждениях, — она так и не села, стискивая до боли в пальцах край стола.

Майкрофт устало прикрыл глаза, помолчал какое-то время, а потом проговорил:

— Для меня очевидно, что ваша магия бессильна в этом случае. Бессильны также и наши методы допроса.

— Майкрофт… — Гермиона сглотнула, — Брук не будет тихо сидеть в уголке. Он придумает что-то, отомстит и вам, и нам. Неужели вы не понимаете…

Двадцать две секунды тишины — столько отмерили часы. И только по их истечении Майкрофт произнес:

— Он уже придумал. У него есть план, разумеется. Только мы с вами его не интересуем. Он был бы рад доставить… скажем, неприятности магическому миру и едва ли откажет себе в удовольствии разрушить очередную операцию британского правительства, но это главное для него. Вы ведь и сами понимаете…

Гермиона понимала. Она ведь сама нашла ключ к его сознанию, и этим ключом был Шерлок Холмс.

— Он уничтожит вашего брата.

— Полагаю, — Майкрофт сменил положение в кресле и чуть подался вперед, — что в этом его цель.

— Вы рассказали Бруку…

— Многое, — согласился он. — Достаточно, чтобы его план стал реализуем.

Это был абсурд. Наверное, если бы сейчас старший Холмс обратился в носорога (2), Гермиона была бы меньше испугана и ошарашена.

— Вы же не хотите сказать…

Майкрофт тяжело выдохнул:

— Разумеется, Шерлок не пострадает. Возможно, ему придется пережить несколько неприятных минут, но результат в этом случае важнее. Мориарти расскажет ему о коде или же даст возможность его найти самостоятельно. Но Шерлоку этот код не нужен. Решив загадку, он передаст его…

— Вам?

Что-то странное произошло с лицом Майкрофта, как будто между бровей яснее обозначилась складка, под глазами проступили тени, у губ наметилась жесткая складка.

— Вам, разумеется.

Гермиона собиралась переспросить, что он имеет в виду, но почему-то не смогла. Горло как будто сжала невидимая рука, и не удавалось выдавить: «Я вас не понимаю». Где-то в глубине сознания брезжила уверенность в том, что она все понимает, только не может сопоставить воедино разрозненные факты.

В целом, сейчас это не важно.

— Вы знаете, что он будет делать?

Майкрофт вытащил из кармана записную книжку — кажется, все ту же, скорее всего, с чистыми страницами: при его памяти не было нужды записывать информацию.

— Могу предположить… Не стойте, Гермиона, прошу, садитесь, — Гермиона машинально повиновалась, — что у нас есть около недели спокойствия, — он почему-то рассмеялся на этом слове, — после чего он открыто заявит о себе. Думаю, это будет что-то весьма публичное и незаконное. Он должен показать Шерлоку, что снова… в игре.

Гермиона сморщилась — по спине прошел противный холодок от этого слова — «игра». Кажется, Майкрофт это заметил, потому что сказал задумчиво:

— Это все — большая игра.

— Лучше бы вы играли в бисер (3), — выплюнула Гермиона. Замутило. Наверное, позднее она сумеет понять решение Майкрофта и оценить его здравость, но пока от мысли о том, что Брук снова на свободе, корежило.

Майкрофт опять рассмеялся:

— Боюсь, мне не хватит творческих способностей для этого. Моему брату она подошла бы больше, но он слишком эмоционален.

Гермиона сглотнула.

Мерлин, она сидела и болтала об игре в бисер, пока Джим, безумец с почти уничтоженным, но почему-то гениально-точно работающим разумом, готовит смерть.

В этот раз он не станет полагаться на случай. Рон подвернулся ему под руку, был убит из рисовки, на показ.

Шерлока Холмса он хочет не просто убить, уничтожить, растоптать. И вместо того, чтобы помешать ему, Гермионе придется отстраненно наблюдать, выжидать, как… как это делают стервятники.

— Это слишком опасно, — наконец, сказала она. — Я не могу допустить…

Тяжелый, протяжный скрип кожаного кресла. Майкрофт поднялся на ноги, расправил складки на светлом пиджаке, отошел к камину. Ему не нужно было ничего говорить, Гермиона понимала его молчание. Это не ее дело. И она не сможет в него вмешаться. А если вмешается — только навредит. Партия уже началась, зелье уже поставлено на огонь.

В пятницу, закончив разговор с Кингсли, Гермиона приняла волевое решение — отвлечься от дел и отдохнуть. Силы были на исходе, ей было необходимо немного развеяться. Поэтому, аппарировав домой, она объявила Джинни:

— Ни слова о работе.

Подруга ее поняла, отправила домой патронуса с просьбой не ждать, и они вместе переместились сначала в Лондон, а оттуда, не сговариваясь, в Париж — к счастью, для перемещений во Францию не нужны были международные порт-ключи.

Когда-то при первом знакомстве с Парижем Гермиона была очарована им. Ей не было дела до туристов или мусора под ногами — она чувствовала только, что идет дорогами Дюма, Гюго и Бальзака, дышит их воздухом.

Будучи студенткой, она увидела другой Париж — шумный, полный тусовок. Он был ей тогда чужим, злил каждым взрывом смеха.

В этот раз Париж был необходим. Никаких лувров и эйфелевых башен — вместе с Джинни они устроились в маленьком волшебном ресторанчике на берегу Сены, заказали белого вина и морских деликатесов и попытались сделать вид, что они беззаботные, веселые студентки. Что им снова восемнадцать, Волдеморт пал, а жизнь радужна и прекрасна.

Из окна были видны проезжающие мимо теплоходы, забитый маггловскими туристами, а под потолком под мягкие звуки невидимого рояля расцветали волшебные цветы. За соседним столиком молодой темноволосый волшебник самозабвенно целовал вейлу. Улыбчивая колдунья разносила на подносах заказы.

Гермиона давно не пила вина, и оно почему-то сильно ударило в голову, раззадорило, взбудоражило. Джинни тоже раскраснелась и то и дело заливалась хохотом.

Ночевали у Гермионы дома, причем аппарировали с трудом — и даже удивительно, что обошлось без расщепа.

Потом было похмелье — такое, какого никогда не бывает после огневиски. И два сказочных дня в доме у Поттеров, в компании маленьких Сириуса, Альбуса и Лили.

Гермиона сейчас дорого дала бы, чтобы этих двух дней отдыха никогда не было. Сердце болезненно сдавливала мысль о том, что, не реши она отвлечься от дел, не пусти все на самотек, Майкрофт не рискнул бы отпустить Джима. Он не пошел бы на прямую, намеренную конфронтацию.

— Майкрофт… — начала было Гермиона, но спросила совсем не то, что собиралась: — Какие вы можете дать гарантии, что ситуация не выйдет из-под контроля?

Она хотела спросить: «Вы не боитесь за Шерлока?», — но, конечно, не нашла в себе на это сил.

Как и всегда, Майкрофт без легиллименции угадал незаданный вопрос. На короткое мгновение опустил глаза, чуть сильнее сжал правой рукой пальцы левой, и ответил:

— Все ресурсы будут направлены на то, чтобы этого не произошло. Все доступные мне ресурсы.

«Я сделаю все, что в моих силах, чтобы он не пострадал», — вот что это значило.

Гермиона кивнула и коротко простилась — нужно было рассказать Кингсли об изменившейся ситуации и постараться убедить его в том, что Шерлок Холмс действительно передаст код в руки правительства волшебников.

Она уже собиралась аппарировать, как на ум пришла та фраза: «Вам, разумеется». И прежде, чем здравый смысл удержал вверх над глупой эмоциональностью, она резко спросила:

— Почему вы думаете, что ваш брат передаст мне код?

Одна бровь Майкрофта медленно приподнялась, губы дрогнули в странной гримасе, как будто презрительной:

— Очевидно, мой брат в некотором роде заинтересован в вашем… контакте. Код для него — не более, чем награда за решение очередной задачи, а к наградам он весьма равнодушен. Так что вам будет легко убедить его поступить… благоразумно.

Гермиона непонимающе нахмурилась — если до этого ей казалось, что она почти поняла намек Майкрофта, то его пояснение совершенно ее запутало.

Контакт.

Разумеется, Майкрофт следит за перемещениями младшего брата и знает, что тот с определенной регулярностью бывает в Дувре. Также ему известно, что дом Гермионы защищён заклинаниями, однако Шерлок регулярно проходит мимо них.

В другой ситуации Гермиона расхохоталась бы своему собеседнику в лицо, а потом еще долго напоминала бы об этой провалившейся попытке построить логическую цепочку. Но не в этот раз. Стало совершенно не смешно.

Майкрофт был убежден, что она имеет на его младшего брата определенного рода влияние, и на основании этого построил свой план, выстроил стратегию игры. Только влияния не было.

Гермиона сглотнула.

Нужно было сказать об этом. Сейчас же. Шерлок не передаст ей код, потому что у него нет ни единой причины делать это.

Гермиона чуть прикрыла глаза, отгораживаясь от посторонних мыслей. Разум Шерлока закрыт даже лучше, чем разум Джима. Вытащить нужные сведения из его головы не удастся, как ни старайся. Что сделает Майкрофт, если узнает об ошибках в своих расчетах? Гермиона не знала этого, но была уверена в одном: он сделает все возможное, чтобы исключить ее из игры, потому что она станет в ней бесполезна.

Значит, говорить правду было нельзя.

Так или иначе, Джим захочет встретиться с Шерлоком, рано или поздно. Гермиона открыла глаза и улыбнулась якобы понимающей улыбкой. Если она будет в курсе дела, она сможет присутствовать во время этого разговора и, возможно, сумеет на него повлиять.

Кроме того, Шерлок код использовать не станет. Получив его, он положит его на полочку в своем странном сознании, не более того. И если Гермиона сумеет удостовериться в том, что он навсегда останется в Чертогах Шерлока — она будет спокойна.

Майкрофт ничего больше не говорил, кажется, он и не ждал ни подтверждения, ни опровержения своих слов.

— Министр должен узнать о том… что случилось, — произнесла Гермиона.

— Разумеется, — согласился он.

Гермиона приготовилась переместиться к Министерству — и снова остановилась. С ее места стала отчетливо видна наполовину пустая вазочка с печеньем, спрятанная за глобусом и стопкой бумаг. И почему-то стало стыдно.

Примечания:

(1) — не помню, писала уже или нет, но пусть будет. Как вы знаете, в английском языке нет обращения «ты» и «вы» (в современном английском, во всяком случае), однако существует множество способов показать степень близости — за счет использования тех или иных синтаксических конструкций, например.

(2) — к пьесе Эжена Ионеско «Носорог», где в маленьком городке люди один за другим начали превращаться в носорогов, и изначально эти превращения вызывали ужас, шок и удивление. Закончилось, правда, совсем другим, но это уже другая история.