Сферы влияния

Границы дозволенного. Глава пятая

Чужой взгляд жег спину и как будто скреб острым когтем между лопатками. Очень хотелось резко обернуться или просто аппарировать прочь, но Гермиона не сделала ни того, ни другого.

Кто-то смотрел на нее сзади, и она не могла оставить это без внимания. Едва ли это просто поклонник — адреса дома на площади Гриммо никто не знает, к тому же, поклонники ведут себя иначе. Они не прячутся где-то вдали, они подбегают с приветствиями. Следят недоброжелатели. К сожалению, Гермиона не могла быть уверенной в том, что за три года Аврорат и ДМП изловили всех Пожирателей Смерти и сочувствующих, а значит, сейчас в паре десятков футов от нее мог скрываться враг.

«Постоянная бдительность», — некстати вспомнилась любимая присказка покойного Грозного Глаза Грюма. Гермиона заставила себя продолжать неспешно идти в сторону оживленных улиц, лихорадочно пытаясь придумать, что делать. Если за ней действительно следит кто-то из Пожирателей, его необходимо поймать. Аппарироватьь сейчас — значит, упустить его. А кто знает, сможет ли она почувствовать слежку в другой раз?

Нужно было заставить того, кто следит за ней, обнаружить себя. Зайти в укромное, тихое место, где нет маггловских видеокамер и случайных прохожих. В любом другом районе Лондона это сделать было бы проще простого, но аристократы Блэки выстроили свой особняк в самом сердце города, в районе Сент-Джеймс. Здесь не было ни пустых двориков, ни узких проулков, ни тупиков. Так и не свернув на Пелл-Мелл, Гермиона шла вперед по параллельной с ней улице, а взгляд все не пропадал и, кажется, почти протер в ней дырку.

Решение было простым до смешного. Не меняя темпа, Гермиона скользнула в один из проходов, прошла мимо нескольких дорогих бутиков и вывернула в Сент-Джеймс парк.

Оживленный, но, в то же время, достаточно кулуарный, он подходил как нельзя лучше. Гермиона замедлила шаг и постепенно отдалилась от туристов и спортсменов, заполнявших главные дорожки.

Когда в пределах видимости не осталось ни одного человека, Гермиона крепко сжала палочку в кармане джемпера, остановилась, как бы в задумчивости перевела взгляд на копошащихся в пруду уток и, с резким разворотом, ударила.

Голубоватый луч невербального заклятия ударил в кусты и, затрепетав, вспыхнул и погас. Быстро оглянувшись и убедившись, что ее никто не увидел, она бросилась к кустам, раздвинула колючие ветви и встретилась взглядом с юношей-наркоманом, чье имя начиналось на «Шэ». Он успел увернуться от прямого попадания луча, но волной его накрыло, и теперь он злобно моргал, не в силах пошевелиться или заговорить. Пожирателя Смерти рядом не обнаружилось.

Гермиона зло закусила губу. Самой себе штраф вроде как не выпишешь, а стоило бы — за применение магии, не несущей вреда жизни и психическому или физическому здоровью, к магглу. И за нарушение Статута о Секретности, разумеется.

Юноша продолжал злобно моргать, стараясь выразить свое недовольство, а Гермиона пыталась придумать, как поступить.

Наконец, решение было принято, и она быстро сотворила небольшой щит, который скрыл ее и ее незадачливый «хвост», после чего осторожно, не делая резких движений, сняла чары помех.

— Это противоречит законам логики и элементарной физики, — произнес юноша, едва только обрел способность говорить, — но подтверждается эмпирическими выводами. Ваша одежда, неестественно новая, и появление из ниоткуда — все сходится. Правда, мне пока не совсем ясны некоторые аспекты.

Он взглянул на нее с каким-то вызовом, и Гермиона прервала его вопросом:

— Зачем вы следили за мной?

Юноша прищурился, лицо его приобрело неприятное выражение, и Гермиона подумала, что, пожалуй, он — ее ровесник или парой лет старше.

— Вы — последний человек, который видел Гарри, а он мне нужен, — ответил он. — И все еще нужен. Где он?

— Как вы узнали, где именно меня ждать? — Гермиона проигнорировала его вопрос, потому что у нее было всего несколько идей, зачем ему мог бы понадобиться Гарри, и они одна из них ей не нравилась.

— Идиотский вопрос, — отмахнулся ее собеседник. — Это был простейший ребус, мне хватило нескольких часов. Итак, где Гарри?

— Хотите продолжить свои эксперименты?

— Да, — равнодушно ответил он. — Так где он?

Гермиона выдохнула, вытащила палочку, направила ее в лоб человеку, чье имя так и не удосужилась узнать, и почти без сожалений, которые испытывала обычно, произнесла:

— Обливиэйт.

Как у любого офицера ДМП, у нее была лицензия обливиатора — чтобы подчищать из памяти магглов незначительные происшествия, не вызывая каждый раз бригаду. Заклинание забвения она не любила и всегда чувствовала угрызения совести, применяя его, но не в этот раз. Даже если бы он не увидел ее колдовства — она все равно не колебалась бы. Гарри только получил специальное лечение. Нельзя было допустить, чтобы кто-то считал его подопытной крысой для тестирования наркотиков.

Вместо мягкого вторжения в разум Гермиона сначала почувствовала вязкую преграду, а потом словно бы с размаху, на большой скорости впечаталась в кирпичную стену.

Ее выбросило из чужого разума, и заклинание с тихим «пшик» рассыпалось искрами. Парень отскочил в сторону и напрягся, глаза блеснули сталью.

— Не советую этого делать, — сказал он громко.

У Гермионы не было выбора, и она ударила обездвиживающим заклинанием. Парень рухнул на землю, извернулся и пропустил луч над головой, но следующий достиг цели.

Гермиона почувствовала, что руки у нее подрагивают. Не хотелось даже думать о том, что она только что сделала: напала на маггла. Обездвижила. Разумеется, позднее она об этом подумает. И в голове будет звучать папин укоряющий голос, говорящий о разочаровании. Но сейчас было дело важнее.

— Не переживайте, — сказала она мягко, — я не причиню вам вреда. Обливиэйт.

В этот раз она подсознательно была готова к удару, поэтому выдержала его, но что толку, если вместо сознания она видела глухую темную стену — ни единого просвета, ни единой лазейки. Идеальный окллюментный блок.

Она прервала заклинание и встретилась со злым, раздраженным взглядом феномена — маггла-окклюмента, — который только что слишком много узнал о магии.

Как специалист ДМП, Гермиона была обязана в случае внештатной ситуации вызвать команды специалистов-обливиаторов. Скорее всего, вместе они расковыряли бы блок и подправили бы воспоминания или, возможно, нашли бы подходящее зелье, ослабляющее силу воли и снижающую степень сопротивления. Но было важное «но».

Парень на «Шэ» знал Гарри, знал о его болезненном увлечении наркотиками, к тому же, сумел почти найти дом на площади Гриммо. Какова вероятность, что в приступе откровенности Гарри рассказал ему больше, чем следует? И какова вероятность того, что обливиаторы найдут эту информацию?

Гермиона так сильно сжала левую руку в кулак, что короткие ногти болезненно впились в кожу. Решение нужно было принять как можно быстрее — она не имела ни малейшего понятия, ждут ли этого парня дома, когда начнут искать и где. Он должен вернуться в свой мир, к своей жизни как можно быстрее.

В голову не приходило ни одной стоящей мысли, и тогда она тихо шепнула:

— Экспекто Патронум, — сопроводив слова воспоминанием о первом поцелуе с Роном. Из кончика палочки выскочила сияющая серебристая выдра и ткнулась носом ей в ладонь.

— Рону Уизли. Аппарируй по следу Патронуса, это срочно.

Выдра понятливо кивнула головой и скрылась из виду, а спустя минуту, во время которой Гермиона успела навернуть несколько кругов по небольшому огороженному чарами пяточку земли, возле границы защитного контура появился Рон.

Гермиона тут же пустила его под купол и восстановила защиту, а потом в нескольких словах рассказала, что произошло.

Рон задумчиво поскреб в затылке и опустился на корточки перед парнем.

— Эм… Здорово, приятель, — сказал Рон, судя по всему, просто чтобы что-нибудь сказать.

Парень презрительно прищурился.

— Ты уверена, что не можешь стереть ему память? — спросил Рон.

Гермиона кивнула. Она не была уверена в том, зачем вызвала Рона. Скорее всего, просто чтобы чувствовать поддержку. Какое бы решение она сейчас ни приняла, оно будет непростым, и справиться с ним при помощи Рона будет легче.

— Я попробую еще раз, — сказала она и действительно еще раз попробовала, в этот раз коснувшись разума парня не заклятием забвения, а тонкой ниточкой легиллименции — но все также безрезультатно. Более того, почувствовав касание, парень ответил ментальным ударом — не оформленным, интуитивным и страшным, как удар молота. Гермиона едва успела прервать контакт, прежде чем ее собственный блок задрожал.

Вынырнув в реальный мир, она пошатнулась, и Рон едва успел вскочить и придержать ее за плечи. Гермиона посмотрела на его руки на своих плечах, на маггла, по вискам которого градом катился пот, и приняла решение:

— Мы идем к Кингсли.

Несмотря на то, что был выходной, министр и не думал отдыхать. Гермиона застала его в кабинете, в компании двух секретарей, которым он по очереди надиктовывал письма.

— Привет, Гермиона, — улыбнулся он как всегда и сделал секретарям знак прерваться и выйти. Когда они остались одни, он спросил: — Проблемы?

Гермиона сглотнула, прогоняя волнение, и призналась:

— Да.

Кингсли нахмурился и быстро велел:

— Рассказывай.

Гермиона сглотнула еще раз — ложь застревала в горле. Она никогда не умела как следует врать. Но сейчас на кону было благополучие и карьера ее лучшего друга. Поэтому она рассказала — но только то, что не могло навредить Гарри. Ни слова о зависимости — только о разовой ошибке, вызванной любопытством и тягой к приключениям.

— Я не могу доверить эту информацию обливиаторам, — закончила она. — И не могу стереть ему память сама.

Министр цокнул языком и сказал:

— Паршиво. Где вы только откопали этого маггла?

Вопрос был риторическим, поэтому вместо ответа Гермиона спросила:

— Что делать?

— Думать, — резко сказал Кингсли и добавил спокойней: — надо поговорить с этим магглом и понять, насколько большую угрозу он представляет и нельзя ли его убедить молчать. Плохо, что ты его заколдовывала — он наверняка зол.

Гермиона нервно поднесла руку к губам, но удержалась от того, чтобы прикусить ноготь. Кингсли в это время о чем-то раздумывал и принимал какое-то решение, постукивая костяшками пальцев по полированной поверхности стола.

— Я поговорю с ним сам, — наконец, произнес министр. — Вспомню аврорское прошлое. И попробую стереть память. Если не выйдет — будем думать, что делать.

Он взглянул на Гермиону, и она безошибочно прочла в его глазах причину этого решения — Орден Феникса не оставлял своих.

Кингсли отдал несколько распоряжений и вслед за Гермионой по камину перешел к ней в квартиру, куда Рон уже оттащил обездвиженного парня.

— Финита, — первым делом сказал Кингсли, и парень тут же обрел подвижность и встал с дивана. Вид у него был напряженный, но отнюдь не испуганный, скорее настороженный и очень сосредоточенный.

— Добрый день, сэр, — проговорил Кингсли и протянул парню руку, — меня зовут Кингсли Шеклболт, я действующий премьер министр магии Британии.