Смерть Мао Цзэдуна

Борьба вокруг вопроса о Пэн Дэхуае

Наибольший интерес представляли публикации, связанные с Пэн Дэхуаем. Кампания эта разворачивалась сначала как бы по инерции, даже без упоминания его имени. Просто в печати стали появляться статьи, в которых обсуждалась историческая драма У Ханя «Разжалование Хай Жуя». [131] Только спустя месяц после опубликования официального сообщения о реабилитации Пэн Дэхуая в 1979 г. в газете «Бэйцзин жибао» была опубликована статья его родственников. Его племянницы и племянник писали о том, что их дядя заболел в апреле 1973 г. и умер в ноябре 1974 г. [132] Очевидно, что «штаб» Мао Цзэдуна усугубил его болезни, доведя до смерти.

В те же дни статья о Пэн Дэхуае была опубликована и в газете «Вэньхой бао». [133]

В марте 1969 г. появились сообщения о том, что в 1959 г. Пэн Дэхуая поселили в деревне, расположенной в западных окрестностях Пекина. Его держали под стражей в доме, в котором когда-то жил известный в истории Китая предатель У Саньгуй, помогавший маньчжурам создать цинскую династию. Там Пэн Дэхуай собирал навоз, копал сточные канавы и т.п. [134] Дальнейшее освещение вопроса о Пэн Дэхуае свидетельствовало о том, что вопрос о восстановлении его доброго имени был решен на 3-м пленуме ЦК КПК 11-го созыва, [135] однако это не означало, что было принято решение о новой политической оценке его деятельности. [136] Вопрос о пересмотре политических оценок оставался спорным.

Этим можно объяснить тот факт, что 19 февраля 1979 г. в газете «Жэньминь жибао» утверждалось, что У Хань всячески стремился «не совершать ошибок» и не допустить проведения параллели между главным героем своей исторической драмы Хай Жуем и Пэн Дэхуаем. Далее газета писала, что заявления Яо Вэньюаня об «антипартийном характере» пьесы У Ханя «совершенно не соответствуют действительности»; первым заявил о том, что суть пьесы «Разжалование Хай Жуя» именно в термине «разжалование», «человек, который захватил власть в группе по делам культурной революции», [137] то есть Кан Шэн.

Таким образом, получалось, что, вернув Пэн Дэхуаю доброе имя, руководители КПК не пришли к общему мнению о характере борьбы вокруг его имени при жизни Мао Цзэдуна. [138] Однако нажим в пользу иного подхода к Пэн Дэхуаю и, во всяком случае, полной реабилитации драмы У Ханя продолжался. В феврале 1979 г. пьеса была впервые показана по пекинскому телевидению. [139]

В начале марта 1979 г. в провинции Шэньси в первый раз на театральной сцене был выведен образ Пэн Дэхуая в пьесе «Оборона Яньани». [140]

Вскоре был переиздал роман Ду Пэнчэна «Оборона Яньани». В предисловии к новому изданию автор рассказывал о репрессиях, которым он подвергся в годы «культурной революции». [141]

Очевидно, сопротивление безоговорочной реабилитации Пэн Дэхуая исходило не только от выдвиженцев «культурной революции», дело было и в том, что восстановление его репутации влекло за собой и пересмотр отношения к значительному числу руководящих армейских работников, которые пострадали вместе с ним, погибли [142] либо сумели пережить все эти годы и требовали вернуть им не только доброе имя, но и руководящее положение.

Постепенно это и происходило, но, очевидно, не теми темпами, как того хотелось сподвижникам Пэн Дэхуая.

В частности, на 3-м пленуме ЦК КПК начальник генерального штаба НОАК при Пэн Дэхуае Хуан Кэчэн, поддержавший своего патрона в 1959 г. и репрессированный за это, получил пост в комиссии ЦК КПК по проверке дисциплины, находившейся под началом Чэнь Юня.

Возвращению сподвижников Пэн Дэхуая препятствовали представители других армейских группировок, которые заняли руководящие посты именно благодаря смещению Пэн Дэхуая и его сторонников. (Заметим попутно, что в ходе «культурной революции» на стороне Мао Цзэдуна оказались не один только Линь Бяо, но и маршалы Не Жунчжэнь и Е Цзяньин. Всем им не нравились ни Пэн Дэхуай, ни его сторонники. При этом Не Жунчжэнь и Е Цзяньин оказались связаны с Мао Цзэдуном идеей «активной обороны», планами подготовки к войне против нашей страны. В этом вопросе Линь Бяо, по сути, но не открыто расходился с Мао Цзэдуном.)

Очевидно, что отражением такого рода борьбы и явилась публикация письма бывшего начальника генерального штаба Ян Чэнъу. Он разъяснял обстоятельства битвы при Лацзыкоу в сентябре 1935 г. и при этом обращал внимание на то, что сначала в «Бэйцзин жибао» 11 января 1979 г. была напечатана статья об этой же битве, которая спустя несколько дней, 16 января, была перепечатана в «Жэньминь жибао». Ян Чэнъу заявлял, что утверждение авторов статьи о том, что будто бы данной битвой, позволившей основным частям китайской Красной Армии прорваться на север Шаньси, руководил Пэн Дэхуай, неверно. В действительности, писал Ян Чэнъу, в сражении участвовал четвертый полк второй дивизии, находившийся под командованием Не Жунчжэня и Цзо Цэая. Политическим комиссаром был сам Ян Чэнъу. Приведя эти детали, Ян Чэнъу заявлял, что такое уточнение необходимо в интересах «сохранения исторической достоверности при описании событий революционной борьбы». [143]

Из этого следовало, что группировка Не Жунчжэня была недовольна реабилитацией Пэн Дэхуая. Во всяком случае, она сочла необходимым, придравшись к возможной неточности в описании событий, происходивших сорок пять лет тому назад, довести до партии и населения страны свою позицию: даже с погибшим Пэн Дэхуаем она не желала делиться славой, не желала уступать посты, которые принадлежали ей, группировке Не Жунчжэня.

Вполне вероятно, что сторонники «культурной революции» могли быть довольны этим обстоятельством и могли в той или иной степени надеяться на объединение усилий в борьбе против других возвращенцев.

Этот эпизод свидетельствовал, что борьба внутри лагеря возвращенцев была острой, что они в ряде случаев не выступали единым фронтом, что они схватывались между собой, еще не добившись полного устранения сторонников «культурной революции».

Отражением борьбы вокруг вопроса о Пэн Дэхуае и его реабилитированных сторонников явились также заявления печати о том, что герой пьесы У Ханя, вернувшись на свой пост, стал работать как следует, «не помня зла» и не мстя никому, в том числе и императору. При этом отмечалось, что часть реабилитированных боится работать как следует на постах, которые были им вновь предоставлены, опасаясь, что на них снова «наденут колпаки», а другая часть «затаила злобу и намерена сводить счеты». Обе группы кадровых работников считались не правыми; их призывали поступать так, как это делал Хай Жуй. [144]

Существовал и еще один не менее важный аспект вопроса о Пэн Дэхуае.

Пэн Дэхуай выступил с критикой Мао Цзэдуна и его политики внутри страны во время «великого скачка»; по сути, тогда он выступил в качестве «маршала правды». Не все были готовы занять его сторону в этом вопросе даже спустя двадцать лет.

При отстранении Пэн Дэхуая Мао Цзэдун и его последователи постарались бросить на него тень как на тайного сторонника союзнических отношений с СССР, как на «национального предателя». Пэн Дэхуай им не был, но он действительно исключал курс на военное противостояние с нашей страной.

Пэн Дэхуай был самым известным и самым талантливым из маршалов. У него был и ореол полководца, сумевшего достойно завершить войну в Корее. Пэн Дэхуай был в каком-то смысле похож на маршала Г.К. Жукова. Мао Цзэдун в свое время стремился избавиться от столь авторитетного военачальника и одного из руководителей партии и государства.

Среди лидеров КПК в 1979 г. было немало таких, кто предпочитал поддерживать взгляды Мао Цзэдуна. Думается, что по этому вопросу были разногласия и между Дэн Сяопином и Чэнь Юнем. Если Чэнь Юнь сочувствовал Пэн Дэхуаю, то Дэн Сяопин в вопросе об отношении к нашей стране был на стороне Мао Цзэдуна. Все это осложняло решение вопроса о Пэн Дэхуае.