Смерть Мао Цзэдуна

Выпячивание роли Чжоу Эньлая

При пересмотре отношения к «культурной революции» после устранения «четверки» была выпячена роль Чжоу Эньлая. Его называли «начальником штаба» Мао Цзэдуна [45], человеком, который «постоянно руководил повседневной деятельностью ЦК партии во время культурной революции». [46] При этом говорилось, что Чжоу Эньлай, «борясь против «линий» и «штабов» Лю Шаоци, Линь Бяо и «четверки», защищал рабочих — передовиков труда от Цзян Цин и других деятелей ее типа. [47] Утверждалось также, что Чжоу Эньлай выступал в защиту Дачжая и его кадровых работников от нападок «четверки». [48]

Отмечалось, что Чжоу Эньлай выступал за единство МРО, против Цзян Цин, которая «расколола» «массовые революционные организации». [49] Чжоу Эньлай, как стали утверждать в Пекине, выступал против стремления «четверки» вести борьбу силой, вооруженным путем.

Особенно подчеркивалась роль Чжоу Эньлая в защите старых опытных руководящих работников партии. Тем самым имя Чжоу Эньлая старались связать с именами ветеранов, в том числе подвергавшихся гонениям. В частности, было упомянуто о том, что 26 августа 1967 г, «по указке Линь Бяо, Чэнь Бода и Цзян Цин», «группа людей осаждала премьера Чжоу Эньлая, не давая ему ни есть, ни отдыхать в течение 18 часов, требуя выдать им на расправу Чэнь И». [50] Появление такого рода тезисов в газетах было практически важно для кадровых работников, принадлежавших к группировке Чэнь И. Именно в то время, когда эти материалы были опубликованы в «Жэньминь жибао», происходили реабилитация ряда людей из группы Чэнь И и посмертное восстановление его собственной репутации.

В ходе кампании по повышению роли Чжоу Эньлая подчеркивалось, что именно он во время «культурной революции» первым публично назвал СССР «социал-империализмом»; тот же Чжоу Эньлай выступал против политики «трех смягчений и одного уменьшения» [51], то есть был против смягчения напряженности в советско-китайских отношениях, против разрядки напряженности, за которую ратовал Лю Шаоци.

Таким образом, речь шла вовсе не о том, чтобы объективно оценить роль Чжоу Эньлая. В его деятельности в период «культурной революции» подчеркивались именно те стороны, которые после смерти Мао Цзэдуна в практических целях считало необходимым выпячивать руководство, пришедшее к власти: опора на аппарат, на властные структуры, на партийные и государственные учреждения, опора на кадровых работников, на номенклатуру, антисоветизм, выступление против «трех штабов», одобрение в принципе «культурной революции» и действий молодежных МРО в ее первый период, апробация «январской бури», кампании захвата власти в провинциальных центрах по всей стране, отрицательное отношение к применению насилия в ходе «культурной революции».

Отношение китайских руководителей к Чжоу Эньлаю было сложным. Его имя стремились использовать в своих целях как выдвиженцы «культурной революции», так и возвращенцы. Для возвращенцев выпячивание фигуры Чжоу Эньлая являлось средством развенчания культа личности Мао Цзэдуна, а также подчеркивания собственной роли в руководстве партией и страной. Выдвиженцам важно было подчеркивать, что Чжоу Эньлай одобрял целый ряд сторон политики Мао Цзэдуна во время «культурной революции». Таким образом, авторитетом Чжоу Эньлая они хотели подтвердить свои претензии на роль людей, которые защищали «правильную» линию Мао Цзэдуна— Чжоу Эньлая. Ссылаться на Чжоу Эньлая было удобно особенно потому, что к этому времени он был уже мертв.

Следует, очевидно, учитывать, что Чжоу Эньлай после смерти не был опасен ни для кого в китайском руководстве. У него не было собственной группы в партии. Он не имел теоретических трудов, поэтому легко было трактовать его позиции по теоретическим вопросам.

Политическая борьба заставляла приподнимать образ Чжоу Эньлая, облагораживать его, однако партийные функционеры хорошо знали, что Чжоу Эньлай при жизни часто выступал в роли примирителя противоречий между различными группами в партии, действующего по поручению Мао Цзэдуна, что он сам именовал себя «главноуговаривающим», «размазней», что его в партии называли «ванькой-встанькой» или «непотопляемым» за изворотливость и умение приспособиться к изменениям в политике. Известно и то, что Чжоу Эньлай всегда выступал вместе с Мао Цзэдуном, а точнее, следуя за Мао Цзэдуном, особенно по вопросам внешней политики, где Мао Цзэдун вел дело к разрыву с СССР и к сближению с США.

В целом представляется, что у китайских руководителей имеются серьезные претензии к Чжоу Эньлаю, что «по гамбургскому счету» он должен отвечать, в частности, за практику «культурной революции», в ходе которой он действительно не допускал экстремальных действий в отношении ряда руководителей, но не из симпатий или политической близости к ним, а учитывая степень поддержки среди функционеров партии того или иного функционера. Известно также, что Чжоу Эньлай во время «культурной революции» был причастен к смещению многих партийных лидеров.