Смерть Мао Цзэдуна

Мао Цзэдуну делают операцию на глазах

Итак, один за другим заболели председатель Мао Цзэдун и премьер Чжоу Эньлай. Нет абсолютно никакой необходимости рассуждать о том, чья болезнь была тяжелее, а чья легче. Если говорить о состоянии здоровья, то заболевание председателя Мао Цзэдуна было более тяжким, чем болезнь премьера Чжоу Эньлая. Иногда же в болезни премьера Чжоу Эньлая происходили изменения, и его недуг оказывался более тяжелым, чем заболевание председателя Мао Цзэдуна. И вот тогда, когда они оба болели, весной 1974 г., к недугам председателя Мао Цзэдуна добавилась еще одна тяжелая болезнь. Он начал ощущать, что глаза его смутно различают предметы, что стало стоить ему больших усилий. Для человека, который на протяжении многих лет читал документы и накладывал на них резолюции, лично писал статьи, для человека, который трудился не покладая рук не было страданий непереносимее, чем эти. Однако председатель Мао Цзэдун усилиями своей сверхчеловеческой воли одерживал победы не только в войнах и в труднейших обстоятельствах, но был способен противостоять и болезням. Он держался и не позволил мне спешно пригласить врача, чтобы тот провел обследование, а также не разрешил мне сказать кому бы то ни было, что он потерял зрение.

Оказавшись перед перспективой утраты способности читать документы, он был вынужден задуматься над тем, как же ему накладывать резолюции на документах. Он сам лично всю жизнь шел впереди всех и всех вел за собой в деле хранения государственной тайны, соблюдения дисциплины и системы правил. Все документы, которые ему присылались, доклады, письма могли читать только он сам и его секретари по особо важным и секретным делам, и без его собственноручной резолюции никто не имел права самовольно знакомиться с этими документами и читать их. Предъявляя такие требования к тем людям, которые работали подле него, он предъявлял такие же требования и к своей родне и детям; они не были тут исключением.

В то время его личным конфиденциальным секретарем был товарищ Е Сюйфу. Это был кадровый работник НОАК. Человек он был бесхитростный, искренний; много лет следовал за председателем Мао Цзэдуном, к работе относился серьезно, ответственно; делал свое дело с усердием и осмотрительностью. Секретарь Е Сюйфу в это время заболел неизлечимой болезнью, находился в госпитале, и это волновало председателя. Он все надеялся на то, что секретарь Е Сюйфу сможет поправиться, вернется и продолжит работу. Поэтому на это время работу секретаря (получение и отправка документов) вместо него вела я.

Из-за того что зрение ему этого не позволяло, председатель велел мне читать ему документы, книги, письма, газеты, а он воспринимал все это на слух; и именно с этого времени работники из обслуживающего персонала начали вместо него на документах, относительно которых он высказывал свое мнение, в соответствии с этим мнением, рисовать кружочки и писать резолюции.

В августе 1974 г. в провинции Хубэй в городе Ухане в доме для почетных гостей на берегу озера Дунху, где остановился председатель Мао Цзэдун, он прошел обследование состояния зрения. Точный диагноз гласил: «Старческая катаракта». При этом степень поражения левого и правого глаза была различной. Это заболевание состоит в том, что в зрачке появляется белесый отсвет, отблеск, из-за чего хрусталик мутнеет. После того как болезнь председателя Мао Цзэдуна была выявлена и диагностирована, оказалось, что не существует таких методов лечения, которые бы быстро дали эффект. С медицинской точки зрения думать о мерах лечения можно было только после того, как болезнь пройдет несколько стадий: стадию возникновения опухоли, ее роста, созревания и стадию, когда опухоль будет находиться в перезревшем состоянии. Лишь тогда, исходя из состояния больного, только и можно заняться лечением болезни. Это означало, что при такой болезни оставалось только ждать; ждать до того момента, когда катаракта созреет, и только после этого оказывалось возможным сделать операцию.

Когда у председателя Мао Цзэдуна заболели глаза, то об этом из членов ЦК партии, и даже из членов политбюро, знали по-прежнему только те несколько человек, которые отвечали за руководство группой врачей, лечивших председателя Мао Цзэдуна, то есть премьер Чжоу Эньлай, Ван Дунсин, а также несколько других; народ всей страны тем более не знал об этой ситуации. И вот они, эти несколько человек, зная о случившемся, проявляли заботу и оказывали поддержку в той работе, которая велась подле председателя; особенно беспокоился премьер Чжоу Эньлай. Мало того что он своевременно интересовался ходом болезни и давал инструкции консилиуму экспертов-окулистов, но еще и переслал председателю Мао Цзэдуну очки, которыми сам пользовался на протяжении многих лёт. Он также отправил мне письмо, в котором писал: «Эти очки я носил много лет; они довольно удобные. Посылаю председателю; пусть попробует поносить.

Если не подходят, скажи мне; тогда мы подберем другие очки для председателя».

Премьер Чжоу Эньлай думал о каждой мелочи, связанной со здоровьем председателя, и в этой области каждый вопрос решал, доходя до тонкости. Таких случаев было столько, что обо всех и не рассказать; это нескончаемая череда. В силу того, что объем данной статьи ограничен, я не буду приводить здесь один пример за другим и ограничусь уже сказанным.

В период болезни председателя Мао Цзэдуна в целях усиления руководства группой врачей на время заболевания премьера Чжоу Эньлая работа по руководству бригадой медиков была возложена на товарища Дэн Сяопина. Можно сказать, что они (Чжоу Эньлай и Дэн Сяопин. — Ю.Г.), какой бы многотрудной ни была их основная деятельность, отдавали очень много сил и энергии тому, чтобы должным образом обеспечить лечение председателя. Руководители канцелярии ЦК партии и полка охраны ЦК всеми силами оказывали поддержку каждой лечебной процедуре и группе медработников; они очень многое делали для того, чтобы сохранить здоровье председателя.

За все эти годы, когда председатель был болен, он никогда не показывал обслуживавшим его работникам, врачам и медицинским сестрам, что страдает, что его одолевают мрачные мысли и что он отчаивается. Он стремился сделать все, чтобы никто не узнал о муках, которые ему приносил недуг. Когда его осматривали врачи, он всегда с юмором беседовал с ними, снимая напряжение у врачей и их опасения. В этих случаях он также любил заговаривать на посторонние темы: спрашивал, как фамилия, имя, из каких мест они родом. Он шутил или говорил еще о чем-нибудь. Фактически он использовал остроумие и юмор, чтобы легче переносить страдания, которые ему приносила болезнь; он боролся с болезнью с присущей ему твердостью и стойкостью.

Его манеры, поведение и слова снимали напряжение, которое возникало у врачей, когда они видели его или осматривали его. Благодаря всему этому врачи и сестры ощущали, что вождь — это их близкий друг; и почти каждый сеанс лечения проходил в теплой и радостной атмосфере.

Однажды весенним днем 1975 г., когда ветви ив уже развевались на ветру, врач, следивший за состоянием здоровья председателя, пригласил на консилиум к председателю знаменитых врачей китайской и западной медицины из города Пекина.

Когда я привела их на встречу с председателем, то он, едва различая их из-за ухудшившегося зрения, поздоровался с каждым врачом за руку. Среди них был врач из больницы Гуанъаньмэнь Тан Ючжи. Ему было чуть за сорок лет; это был высокий мужчина плотного телосложения, сама внешность которого, как говорится, соответствовала его внутренней сути, то есть это был ученый муж с благородным лицом. Председатель, пожимая ему руку, спросил, как его величают. Доктор Тан звонким голосом сказал председателю, что его зовут Тан Ючжи. И как только прозвучали эти три слога, на лице у председателя Мао Цзэдуна тут же появилось заинтересованное выражение. Он серьезно и сосредоточенно сказал: «Это прекрасно подобранное имя. Твой отец всенепременно был книгочеем. Возможно, он читал стихи учителя Лу Синя. Поэтому он и выбрал тебе имя “Ючжи”». Хотя оба глаза председателя к этому времени уже были прикрыты пленкой, однако он любил читать на память стихи, наслаждаясь их мелодией и ритмом. Он стал наизусть цитировать стихи, в которых Лу Синь оплакивал Ян Цюань: «Не правда ли, ощущается прилив отваги, пафоса, ну просто, как встарь; и цветы расцветают, и цветы опадают; и то, и другое имеет один и тот же источник...». И хотя он был уже человеком преклонного возраста, да к тому же больным, но память сохранил как в молодые годы. Он прочитал эти строки, не пропустив ни одного слова, на память, чем поверг в изумление присутствовавших врачей-специалистов.

Когда председатель читал, то он делал это с сильным хунаньским акцентом, да и речь его была неотчетливой, поэтому расслышать с полной ясностью продекламированное им стихотворение было невозможно. По просьбе доктора Тан Ючжи председатель Мао Цзэдун собственноручно на листе белой бумаги записал это стихотворение учителя Лу Синя и подарил доктору Тану.

Председатель, проявляя стальную волю и оптимизм, противостоял болезни. В течение нескончаемой «темной ночи» катаракта на его правом глазу в своем развитии достигла стадии зрелости. В августе 1975 г. бригада врачей, исходя из состояния здоровья председателя в то время, внесла предложение о проведении операции и представила соответствующий план. После того как он был рассмотрен и утвержден товарищами, руководившими в ЦК КПК группой врачей, лечивших председателя Мао Цзэдуна, об этом было также доложено самому председателю и было испрошено его согласие. Затем началась необходимая подготовка. Операция относилась к категории обычных небольших операций, но эту операцию делали председателю, и скальпель становился предметом огромного значения; ответственность возрастала невероятно. Врачи относились к этому с удвоенной и даже утроенной осторожностью.

С той целью, чтобы сделать все это более удобным для председателя, операционную устроили в небольшом помещении, размещавшемся между спальней и гостиной в том доме, где жил председатель. Там была проведена строгая дезинфекция; были доставлены необходимые медицинские инструменты и оборудование; и таким образом эта комната превратилась в чистую спокойную операционную палату для небольших хирургических операций.

Однажды в середине августа во второй половине дня, после того как председатель хорошо поспал, он проснулся и находился в прекрасном настроении. А в это время собравшиеся поблизости врачи, медсестры, а также те люди, которые работали подле председателя, обсуждали вопросы, имевшие отношение к операции. Более всего их беспокоил вопрос о том, возможно ли гарантировать стопроцентный успех. Главным хирургом при операции на глазу председателя был доктор Тан Ючжи. Это был внимательный и опытный специалист. Он знал о настроениях собравшихся и о том, какие надежды на него возлагаются. Однако он хладнокровно подходил ко всему этому. Когда речь пошла об этой операции, то он не выдавал векселей и не стремился своими словами удовлетворить всех и вся. Он сказал: «Есть гарантия на 70-80 процентов; максимум на 90 процентов». Если сказать честно, то я в то время была очень наивной и надеялась, что он даст стопроцентную гарантию; как это было бы хорошо, думала тогда я.