Смерть Мао Цзэдуна

Оценка «культурной революции» на XI съезде КПК

К моменту созыва XI съезда КПК (август 1977 г.) внутри партии возобладали силы, которые не были инициаторами «культурной революции» и подверглись нападкам и критике во время основного, или активного, ее периода (1966-1969 гг.).

Это произошло в обстановке, когда ни одна политическая сила в КПК после смерти Мао Цзэдуна не выступила прямо против концепции «культурной революции», ибо это означало бы выступление против «идей Мао Цзэдуна», которые и после его смерти на несколько лет оказались общеприемлемой политической основой компромисса между группировками внутри КПК.

Решения XI съезда КПК представляли собой компромисс, главным образом, между «возвращенцами-ветеранами» и «выдвиженцами» «культурной революции».

На съезде было решено объявить о завершении «первой культурной великой пролетарской революции», другими словами, положить конец этой кампании, продолжавшейся, согласно официальному толкованию КПК в момент проведения XI съезда партии, одиннадцать лет. [170]

На съезде была дана оценка «культурной революции» и ее характеристика. Было заявлено, что Мао Цзэдун с помощью «культурной революции» «обеспечил великие победы социалистической революции и социалистического строительства». [171] Заключительным аккордом, «великой победой» «культурной революции» при этом был назван «разгром» «четверки». [172]

Было объявлено, что за одиннадцать лет «культурной революции» ее главным содержанием явились три схватки в борьбе за власть внутри руководства партии. В результате этих трех «битв» — «девятой», «десятой» и «одиннадцатой по счету в истории КПК» — были «разгромлены» «три штаба» — «штаб Лю Шаоци», «штаб Линь Бяо» и «четверка». [173]

Таким образом, согласно этой интерпретации, после устранения группы Лю Шаоци, которое было завершено даже формально к осени 1968 г., на протяжении девяти лет ветераны сумели в ходе внутриполитической, внутрипартийной борьбы нанести поражение группе Линь Бяо и «четверке», которые вместе с Мао Цзэдуном начинали «культурную революцию», были ее основной силой в борьбе за верховную власть для Мао Цзэдуна, за утверждение его идей.

Было объявлено, что «четверка» находилась в сговоре с Линь Бяо. Действия Линь Бяо, Цзян Цин, Чэнь Бода были охарактеризованы как стремление «срывать с самого начала» «культурную революцию». [174] Таким образом, отрицалась положительная роль Линь Бяо и «четверки» в «культурной революции». Оценка внутриполитической борьбы в ходе «культурной революции» сравнительно с IX съездом КПК и X съездом КПК была изменена на 180 градусов.

Рассуждая о «культурной революции», давая ее интерпретацию на XI съезде партии, руководители КПК подчеркивали, что Мао Цзэдун «лично развернул» «культурную революцию» и «возглавил» ее. [175] При этом были подтверждены тезисы о «необходимости» и «своевременности» «культурной революции», в ходе которой Мао Цзэдун «широко поднял массы на открытую критику и разоблачение «каппутистов». [176] Весь вопрос был теперь только в том, что «каппутистами», людьми, «находящимися внутри партии, в ее руководстве, и идущими по капиталистическому пути», были названы те функционеры партии, которые во время самой «культурной революции» находились в самом центре ее руководства, составляли ядро «штаба» Мао Цзэдуна, которые организовывали борьбу против «каппутистов». «Каппутистами» же тогда именовались большей частью те партийные руководители, которые сумели пережить Мао Цзэдуна, прийти к власти после его смерти и свести счеты с Линь Бяо и «четверкой».

В Уставе КПК, принятом на XI съезде партии, появилось следующее определение «культурной революции»: «великая пролетарская культурная революция в нашей стране есть великая политическая революция, которую пролетариат ведет в условиях социализма против буржуазии и всех других эксплуататорских классов в целях укрепления диктатуры пролетариата и предотвращения реставрации капитализма. В дальнейшем великая политическая революция такого характера будет проводиться много раз». [177]

Такое определение свидетельствовало о том, что как метод борьбы против своих политических противников «культурная революция» была, по крайней мере теоретически, принята руководством КПК, находившемся у власти в первое время после смерти Мао Цзэдуна. Это может объясняться тем, что при отсутствии четких классовых критериев «пролетариата» и «буржуазии», в маоцзэдуновском смысле этих слова, кто угодно (любой руководящий работник в КПК) мог объявить кого угодно (любого руководящего работника в КПК) «буржуазным элементом» или «буржуазией», а себя провозгласить «пролетариатом», не приводя при этом серьезных доказательств, и, призвав в случае необходимости себе на помощь внепартийные силы, развернуть широкую внутрипартийную борьбу даже против избранного на съезде руководства партии, если он считал такую борьбу «своевременной» и «необходимой»; при этом такой инициатор новой «политической революции» типа «культурной революции» мог обращаться к опыту «культурной революции» и обосновывать «законность» своих действий, ссылаясь на положения устава КПК.

Итак, «культурная революция» была принята руководством партии на ее XI съезде как один из методов практической борьбы против политических противников.

Далее, концепция «культурной революции» была представлена как одна из основополагающих теоретических установок, которыми руководствовалась правящая партия в КНР.

«Культурная революция» была названа практическим воплощением «основной идеи» Мао Цзэдуна: «установки о продолжении революции при диктатуре пролетариата». При этом разъяснялось, что речь идет о неограниченном во времени продолжении борьбы в руководящем ядре партии. Главным объектом «культурной революции» назывались те деятели, которые уже приобрели «положение» и «власть». Для того чтобы начать против них борьбу, достаточно было назвать их «представителями буржуазии».

Все мысли Мао Цзэдуна о «культурной революции» пронизаны ненавистью к нашей стране. «Культурная революция» толковалась как действия, «предотвращающие» переход КНР на путь СССР, как «предотвращение» «формирования класса буржуазии» в Китае, как «недопущение» «повторения» того, что якобы «произошло в СССР». [178] С точки зрения руководителей КПК того времени, ненависть к нашей стране — это неотъемлемая часть теоретического толкования «культурной революции».

На XI съезде КПК было безоговорочно заявлено, что «культурная революция» закончена. Руководителям КПК было очень важно показать, что именно они положили конец периоду, который вызвал большое недовольство в китайском обществе. Руководство партии сочло выгодным выступить в роли «избавителей», «спасителей» Китая от «культурной революции» и предстать в роли тех, кто рассчитался с виновниками сделанного во время активной стадии «культурной революции», особенно в 1966-1969 гг.

Рассматривая характеристику «культурной революции», которая была дана в документах XI съезда КПК, необходимо помнить, что в Китае имелись силы (например, сторонники «четверки»), которые могли спекулировать на своей «верности» «культурной революции», которые могли бы при подходящих условиях вести борьбу против тогдашнего руководства под флагом «реставрации» «культурной революции» и ее «завоеваний».

Кроме того, в политбюро ЦК КПК, избранном на XI съезде партии, была группа политиков, которые играли существенную роль в ходе «культурной революции», будучи причастными к ее практическому проведению в жизнь (в частности, У Дэ и другие). Имелись и те, кто пришли к постам в политбюро в ходе «культурной революции» только начиная с 1969 г. и позже (Хуа Гофэн, Ван Дунсин и другие). Они не входили в группу Линь Бяо и в число первых активистов и организаторов «культурной революции», но они были связаны как с теорией, так и с практикой «культурной революции».

Эти обстоятельства тоже сказались на толковании будущего «культурной революции» в документах XI съезда КПК.

В них нашли отражение противоречия в руководстве КПК того времени. С одной стороны, содержались призывы «закреплять и умножать завоевания культурной революции», бороться за сохранение «линии масс», за «выдвижение лучших элементов, появившихся в ходе культурной революции», на руководящие посты. С другой стороны, в руководящей группе КПК были и иные настроения. Они проявились в заключительном слове на XI съезде КПК заместителя председателя ЦК партии Дэн Сяопина, который, не упомянув о «культурной революции», сделал упор на необходимости «восстанавливать» «славные традиции и стиль» работы партии, призвал вернуться к тому, что было до «культурной революции». При этом подчеркивалось намерение наводить порядок в стране, добиваться стабильности и сплоченности, ликвидировать оппозиционные группы.

Говоря о сохранении «линии масс», руководители партии трактовали эту линию как действия, при которых учитываются интересы большинства населения, преобладает «серьезный» «реалистический» подход к проблемам.

Возвращенцы в составе руководства КПК в то время должны были считаться и с тем, что половина членов партии — это те, кого вовлекли в нее начиная с 1966 г, года начала «культурной революции». Конечно, не все эти люди были сторонниками «культурной революции». Рост партии был и в эти годы естественным. Партия, насчитывавшая в 1977 г. 35 миллионов членов, была все еще недостаточно велика для того, чтобы направлять и держать под контролем развитие Китая. Однако рост ее мог быть и более медленным, а отбор, особенно в годы «культурной революции», более тщательным.

В то же время в руководящем составе партии уже тогда преобладали ветераны, опытные старые руководящие работники. Даже, по мнению Ван Хунвэня, о чем уже упоминалось, «четверке» удалось привлечь на свою сторону ко времени смерти Мао Цзэдуна, причем при всех благоприятных для ее деятельности условиях, не более 30% руководящих кадровых работников.

На съезде было заявлено о том, что с кадровых работников партии снимаются все «несправедливые» обвинения, выдвинутые против них «четверкой» во время «культурной революции». Таким образом, был открыт путь к массовой реабилитации кадровых работников, пострадавших в ходе «культурной революции».

Теоретическое воздействие установок Мао Цзэдуна оставалось в момент проведения XI съезда весьма значительным. Это отразилось в том факте, что в документах съезда подчеркивалось, что «завершение культурной революции» не должно пониматься как завершение «классовой борьбы», а также дела «продолжения революции при диктатуре пролетариата» [179], то есть репрессий, направленных против членов партии, против граждан страны.

Было заявлено, что эта борьба будет длительной, зигзагообразной, ожесточенной. Представляется, что во временном плане рамки этой борьбы по сравнению с представлениями о ней при жизни Мао Цзэдуна были даже расширены. Мао Цзэдун говорил о «продолжении революции при диктатуре пролетариата», а Е Цзяньин заявил, что эта борьба будет продолжаться и после того, как империализм и «социал-империализм» потерпят поражение в мировом масштабе. [180]