Маски Пиковой дамы

«Потише, молодой человек»

В октябре 1828 года Пушкин «к тайному трепету дам» поведал в салоне у Екатерины Карамзиной страшную историю. А молодой автор Владимир Павлович Титов записал ее и опубликовал под псевдонимом Тит Космократов в «Северных цветах» у Антона Антоновича Дельвига.

Титов вспоминал: «Апокалипсическое число 666, игроки-черти, метавшие на карту сотнями душ, с рогами, зачесанными под высокие прически, поразили воображение молодого Космократова. Воротясь домой, он не мог уснуть, пока не занес услышанное в тетрадь. Утром отправился в трактир Демута и показал Пушкину свой труд. Тот сделал несколько поправок и разрешил печатать»[313].

Эта повесть — «Уединенный домик на Васильевском острове» — многими чертами близка не только «Пиковой даме», но и всему корпусу петербургских текстов Пушкина[314]. В ней беспечный юноша Павел знакомится с бесом Варфоломеем, который предстает перед ним в человеческом обличье. Цель Варфоломея — похитить душу неопытного друга. Для этого он сводит его с красавицей-графиней, которая по обмолвкам прежде была или до сих пор является любовницей самого Варфоломея. У графини «черные, большие, влажные очи», совсем как у Лизаветы Ивановны и ее опосредованного прототипа Нарышкиной. Она «недавно приехала из чужих краев, живет на тамошний лад» — аналог парижского путешествия графини.

Между Варфоломеем и Сен-Жерменом то сходство, что оба они в дружбе с героиней и оба связаны с картами. Возможно, сначала предполагалось наделить молодую Анну Федотовну интрижкой с магом, а через нее прямой связью с нечистой силой.

В доме у графини идет широкая игра в карты — здесь бесы ставят на кон души обманутых людей. Павел какое-то время участвует, но потом спохватывается, решает бежать и от соблазнительной хозяйки притона, и от самого Варфоломея. Ложный друг почти настигает его в санях. Если бы не утро и не церковь Николая Чудотворца — юноша бы погиб. Но удар колокола заставляет адское видение рассыпаться. В ушах у героя остался отзвук слов беса: «Потише, молодой человек, ты не со своим братом связался!»

Говорящим оказывается имя персонажа — Павел. По новозаветной традиции апостол Павел долго преследовал христиан. Пока ему не явился сам Господь и не спросил, за что тот гонит Его. Для встреч императора Николая I с теми, кто считал себя врагом престола, была характерна ситуация, когда государь задавал вопрос, что он лично сделал дурного тому или иному подозреваемому. А потом предлагал примириться.

Мемуаристка Мария Федоровна Каменская записала историю Павла Александровича Бестужева, младшего из плеяды братьев-декабристов:

«Когда Бестужева привели, то государь спросил его:

— Скажи мне на милость, за что ты-то возненавидел меня? Что я мог тебе такое сделать, что ты, почти мальчик, с сумасбродами вместе восстаешь против меня. Ведь ты распускаешь про меня разные небылицы… Опомнись! Ведь ты губишь себя! Мне жаль твоей молодости… Дай мне только честное благородное слово, что ты исправишься…

— Не могу, государь! — ответил сумрачно молодой человек. — …Я убежден в том, что говорил одну только правду…

— В таком случае мне и разговаривать с тобой не о чем. Поезжай проветрись на Кавказ»[315].

Во время первой встречи с Пушкиным император спрашивал и его. А тот долго думал, прежде чем дать слово. Повесть сохранила предостережение государю: «Ты не со своим братом связался!» — говорит нечистый.

«Уединенный домик на Васильевском острове» реализовывал тему влюбленного беса, так часто иллюстрируемую «адскими» рисунками Пушкина. Варфоломей хочет заполучить Веру, невесту Павла. (Именно это имя — Вера Молчальница — по легенде, примет на себя после кончины императора Александра I его супруга, удалившись от мира[316].) Ради нее бес был на все готов, кроме похода в церковь. Он отговаривается тем, что презирает «пустые обряды», и зовет невесту в «дальнее отечество», где обещает осыпать «блеском княжеским». Вера догадывается, что перед ней лукавый: «Да воскреснет Бог! и ты исчезни, окаянный!»[317] От напряжения она падает без памяти — что напоминает одновременные обмороки Германна и Лизаветы Ивановны.

Павлу удается спаси невесту, но она не может оправиться от случившегося и вскоре умирает. Сам молодой человек оставил город и «поселился в дальней вотчине». «Во всем околотке слыл он чудаком и показывал признаки помешательства» — его судьба близкая к участи Евгения из «Медного всадника» и к финальному сумасшествию Германна из «Пиковой дамы». «Женщин не мог он видеть» — параллельно с поведением «рыцаря бедного», встретившего «Марию Деву»:

С той поры, сгорев душою,
Он на женщин не смотрел
И до гроба ни с одною
Молвить слова не хотел.

«При внезапном появлении высокого белокурого человека с серыми глазами приходил в судороги и бешенство» — зарисовка уже из жизни самого Пушкина. Однажды герой принял старого дядьку-лакея Лаврентия за явившегося к нему беса и закричал: «Ты — не я уморил ее!» Эта сцена как будто взята из воспоминаний Павлищева о родственнике-вольтерьянце, перед смертью спорившем с нечистым и пугавшем лакея.

Перед нами точно большое зеркало, разбитое на множество кусочков. Собирать их и так и эдак потомки пробуют уже скоро два столетия. Трудно не обрезаться!