Цветы Айдэна

— Стелла, они уже умирают, — ответил Рэм, сидевший напротив нее.

— И им никто не сможет помочь? Поэтому все засекречено? — догадался Артур.

— Да, за эти годы ученые только подлили масла в огонь своими исследованиями. Они узнали, что с кровью матери яд передается ребенку. Так же было сделано множество переливаний крови и, так как мир не знал о подобной угрозе, никто не предполагал, что яд разнесли еще тысячам людей. Все думали, что обреченные люди погибли вместе с Зэргравером, никто не предполагал, что все эти годы оставались носители яда, и они умножились, заразив других. Как только ЦМБ узнал о «Виоссоре», законом запретили зэрграверянам быть донорами, а переливать при необходимости кровь самим зэрграверянам можно было только от кого-либо из других рас людей. Но это было запоздалые меры предосторожности. Все сводилось к тому, что мой народ скоро вымрет, забрав с собой еще многих людей, которые пострадают из-за незнания того, что именно случилось на Зэргравере в его последние дни существования. Чтобы не сеять панику, правительство запретило даже упоминать о случившейся катастрофе. Все эти годы ученые искали способы спасти людей моей расы, но так и не нашли. Я сам жил только ради этой цели — найти противоядие. Чем старше я становился, тем риск умереть возрастал. Чтобы продлить жизнь, я стал делать себе инъекции, помогающие снизить иммунитет.

— При нашей работе это было неосмотрительно и опасно, — заметил Артур. — О чем ты только думал?

— Я думал о тех, кто живет, вообще ничего не зная о нависшей над ними опасности. Поэтому и избрал профессию врача. Господин Кипс продолжал опекать меня, дал мне прекрасное образование, и при этом строго следил, чтобы я не выдал никому того, что знаю. Когда формировалась Группа Риска-III, Кипс предложил мне эту работу, надеясь, что я отступлюсь от своих исследований и найду новые цели в жизни. Я согласился, зная, что смогу хоть на время вырваться из-под надзора своего воспитателя и это даст мне возможность ознакомиться с медициной на разных планетах.

— Вот почему ты постоянно и везде изучал местные травы, донимал и традиционных врачей, и местных знахарей, — сказал Том.

— Я не терял надежды даже тогда, когда ее потеряли все.

— Тогда что означают все твои действия сейчас? Ради чего все это? В чем смысл собрать зэрграверян вместе? — спросил Артур. — Хотите умереть дружно?

— Несколько недель назад, все было иначе. Я всегда настаивал на том, что «Виоссор» должен быть обнародован. «Виоссор» — это завещание моего отца, все сведения о смертоносном оружии, выпущенном на Зэргравере, это истина, от которой не скрыться. Но правительство ОПМП было категорически против этого, ведь если мир узнает, что зэрграверяне стоят на пороге смерти и, кроме этого, невольно распространили ее и на других людей, начнется паника. Более того, будет всемирный скандал. Начнутся обвинения даже в адрес правительства, которое столько лет скрывало правду и дало возможность зараженным людям не только жить среди других, но и рождать таких же обреченных на смерть детей. Ожидаемого противоядия так никто и не нашел, а умирать от непонятной лихорадки зэрграверяне стали все чаще. Если обнародовать «Виоссор», люди узнают правду, но вместе с ней придет и смятение.

- Я думаю, молчать о таком было правильно, — высказал свое мнение Том. — Узнать, что твои близкие обречены, и ждать их смерти, не имея возможности хоть как-то спасти, это было бы жестоко.

— А умирать в неведении, это лучше? — глаза Рэма полные боли устремились на руктаорца. — Мир ничего не выиграет, скрыв правду об этом злодеянии леруев, и не получит никакого урока на будущее.

— А похищения зэрграверян, это что-то решает? — в свою очередь спросил Артур. — Вы решили узнать правду и умереть все вместе, или ты взял на себя ответственность и просто убиваешь их, чтобы избавить от мук?

— Все не так, Артур. Поначалу это было лишь отчаяние. Я случайно стал свидетелем смерти одного из зэрграверян, и видел, как терзалась его семья, когда врачи не смогли объяснить им причину его гибели. Они даже не знали, что в скором будущем, вероятно, всех их ждет подобная участь. Я подумал, что на их месте, я хотел бы знать правду. И я им ее открыл, я не мог больше молчать. Так все и началось. Кто из этой семьи был обречен, а кто нет? Как это узнать? Не поможет ни очистка крови, ни переливание, ни лекарства. Все, что я им мог предложить, это разработанный мною препарат по снижению уровня иммунной системы, что даст им возможность еще немного выиграть время. Не спасение, но все же они могли прожить еще какой-то год, успеть попрощаться с близкими и друзьями. Зная, что настал период массовой смертности, а решения проблемы нет, я снова попросил огласить «Виоссор», люди должны были знать правду. Пусть и на время, но они могли получить отсрочку смерти, нужно было всего лишь снабдить их лекарством. Но Кипс вновь отказал мне, сказав, что правительство ОПМП считает не только не гуманным объявить множеству людей, что они неминуемо погибнут, но это еще повлечет за собой межпланетный скандал. Никто достоверно не может знать, где и когда в его вены попала кровь, зараженная этим ядом, и каждый человек будет задавать вопрос: а не умру ли и я? Поэтому необъяснимая смерть нескольких десятков тысяч зэрграверян — это ничто по сравнению с паникой почти на тысяче планет ОПМП, и за ее пределами. Услышав такой ответ, я заявил, что сам обнародую «Виоссор», люди не должны находиться в неведении, независимо от того, какой они расы. До этого я уже начал собирать своих соплеменников, и открывать пока только им правду. Первую семью я похитил тут, на Йсените.

— Это случилось на следующий день после покушения на принцессу Изабеллу, когда я ездил за раненым Артуром в госпиталь? — спросил Том, начиная догадываться о странных отлучках Рэма. — Вот поэтому ты покинул «Палеус» и не взял с собой даже рацию, оставив раненую Стеллу совсем одну?

— Да, а следом за этим на Альдерусе. Мои сообщники начали мне помогать. Мы стремились собрать зэрграверян вместе и раздать им лекарство, которое продлит их жизнь. Я всегда надеялся, что отыщется средство очистить нашу кровь и спастись, главное, продержаться до тех времен.

— А как же убитые? — спросила Стелла. — Мы сами видели тела, которые погибли вовсе не от яда.

— Да, жертвы, к сожалению, были, — признался Рэм. — Некоторые скончались от яда. Одного парня убил его собственный отец, увидев, в каких продолжительных муках протекает его агония. Еще несколько людей оказались просто бандитами, которые напали на нас. Защищая сородичей от убийц, моя команда смертельно ранила некоторых нападавших. Кроме того, не все мои соотечественники законопослушные люди. Среди них нашлись такие, кто служат на побегушках у леруев. Именно они, влившись в наши ряды и желая заполучить меня, как лидера, устроили перестрелку, в ней погибли еще некоторые мои соратники. Нескольких врагов убил я сам, защищая беспомощных людей. Так или иначе, мы сейчас находимся в очень сложном положении. Все эти недели мы спасались от служителей ЦМБ, местных властей, космических патрульных и даже леруев. Но все это мы делали, чтобы продлить жизнь хоть некоторым. Я разработал еще одну сыворотку, способную стать лекарством от яда, но она оказалась малоэффективной. Поэтому, я продолжал верить в последнее средство — Айдэн.

— Айдэн? — с недоумением спросила Стелла. — Почему Айдэн?

— Я и сам не раз задавал себе этот вопрос. Но там, в далеком прошлом, эту подсказку мне дал Зэн. Всего лишь намек, но он точно что-то знал о моем будущем, а потому я не терял надежды.

— И эта надежда все еще жива? — с немалой долей сомнения спросил Артур.

Рэм посмотрел на него уверенным, почти спокойным взглядом победителя:

— Она не просто жива, надежда дала реальный шанс на спасение от яда. У меня есть теперь то, что не просто продлит дни обреченных людей, а навсегда избавит их от затаившейся в их крови смерти.

Стелла уже не могла спокойно сидеть на месте, она засыпала зэрграверянина вопросами:

— Значит, ты нашел противоядие? Это что-то из айдэнских растений? Оно действительно действует?

— Да, предсказание Зэна оказалось правдой. Я долго думал, что это может быть, но судьба сама дала мне его в руки. Я могу даже показать его.

Рэм закатал рукав рубашки и чуть выше запястья все увидели на его черной коже резко выделявшийся цветок золотисто-оливкового цвета. Размером с монету, он выглядел достаточно живым и даже не помятым.

— Вот это и есть ответ на все беды? — спросил Том. — Этот мелкий цветок-паразит?

— Трудно в такое поверить, да? А между тем, именно он спас уже некоторых людей. Я обрел освобождение от яда первым.

— Как ты до этого додумался? Что тебе дало подсказку, что именно это уничтожит яд? — допытывалась Стелла.

— Я ни о чем не догадывался, все произошло само собой по чистой случайности. Сказать за это «спасибо» следует, прежде всего, Тибо.

— Моя собака-то тут при чем? Тибет, бесспорно большой умница, но в медицине смыслит не больше, чем иные его сородичи.

— Помнишь, однажды он поймал для тебя феспера? Валтер обнаружил на зверьке незнакомый цветок-паразит и решил его исследовать. Так вышло, что по стечению обстоятельств, именно мне довелось освобождать феспера от прицепившегося к нему растения. Их оказалось даже два. Я не успел все закончить, как неожиданно потух фонарь. В темноте я, видимо, водя руками по столу, зацепил бутон, и он прилип к моей руке. Цветок я оставил в лаборатории, а на остальное не обратил внимание. Я ничего не чувствовал, а так как бутон был очень мал. Я заметил его на своей коже только на следующее утро. Валтер сообщил, что цветок, снятый с феспера, засох на одну ночь, ну а мой наоборот распустился. Мне было интересно, как он станет себя вести. Золотисто-зеленый, он уже через сутки стал вот таким темным, но продолжал жить и расти. В вихре событий, ухаживая за Стеллой, которую практически мертвой принес Каэтан, я на какое-то время забыл о нем. И только оказавшись на Альдерусе, я провел очередное исследование, и понял, что моя кровь каким-то чудом избавилась от яда. Тех ощущений надвигавшейся лихорадки, которые я уже с трудом подавлял инъекциями собственного изобретения, больше не было. Осторожно оторвав от себя цветок, я прикрепил его на руку в области вен другому зэрграверянину, который уже умирал. Вы не поверите, но агония отступила, а еще через сутки он был здоров. Моя аппаратура, давшая максимально достоверное обследование, подтвердила, что человек останется жив благодаря цветку. Этот мелкий айдэнский паразит оказался невероятно полезным растением. Он прилипает к живому существу и стремительно пускает корни, которые тоньше паутины, но достигают вен и даже лимфоузлов. Цветок не наносит никакого вреда организму и питается так сказать «отбросами», имеющимися в крови, такими как шлаки, вирусы и любые вредные вещества. Он способен очистить кровь, буквально «процедив» ее сквозь себя. Это и стало спасением от яда, потому что цветок сожрал все частицы вместе с «капсулами», не нарушив их и не выпустив яд в кровь.

— А ты неплохо исследовал его. Этот цветок называется нидэлия, он растет на любом теплокровном существе Айдэна, и даже на мне, — произнес Артур и, расстегнув пуговицу, показал гораздо более крупный цветок, прилипший к его ключице.