Цветы Айдэна

— Извини, я не должна себя так вести, — сказала Изабелла, чувствуя себя неловко из-за своих вышедших из-под контроля эмоций.

— Всё в порядке, — мягко и с пониманием ответила Стелла. — Не твоя вина в том, что память сильнее тебя. Мне знакомо чувство потерь, я понимаю тебя.

— Мне почему-то кажется, что моя жизнь станет немного радостнее теперь, когда я буду знать, что в этом мире, пусть даже где-то далеко, живет копия Ноэми. Это как будто судьба, сжалившись над моими слезами, вернула мне хоть кого-то из близких.

— У тебя есть Нейман, она сейчас самое преданное тебе создание.

Изабелла опять удрученно покачала головой и призналась:

— Нейман не та, при ком я могу плакать.

— Почему?

— Любые мои слезы — это как дополнительный груз тяжести на душу Нейман, как укор ей. Она все воспринимает так болезненно. Нейман только вид делает, что она сильная и ей все безразлично. На самом деле она казнит себя за то обещание, которого с нее никто не требовал.

— Обещание?

— Нейман вбила себе в голову, что последней волей моей матери было то, чтобы она защищала нас любой ценой. Но графиня Ронда не брала с неё такого обещания, она всё знала и не могла взвалить на дочь, пусть и приемную, такое бремя. Она просто оставила её старшей среди нас. Чувство ложной вины и беспомощность в том, что она не смогла изменить там, на Тере, — вот что заживо съедает Нейман, но она упорно продолжает оставаться в этом заблуждении. Она будто в ловушке, из которой не может выбраться.

— Раз уж мы заговорили о Нейман… ты ведь догадываешься, почему я пришла сюда? — спросила Стелла.

Изабелла утвердительно кивнула, и вдруг почти умоляюще воскликнула:

— Пожалуйста, останови Нейман! Помоги мне спасти её!

— Я здесь именно для этого. Неудобно как-то признавать, что я пришла не просто с визитом, а что меня привел сюда долг.

- Все нормально, я рада, что ты тут. Я даже не знаю, у кого просить помощи. Мне страшно сказать лишнее слово, всё боюсь, что истолкуют не так, и это еще больше навредит Нейман. Даже среди альдерусцев я как чужая, никому не могу так доверять, как Нейман.

— И она, похоже, это чувствует, — сделала вывод Стелла. — Вот только другим это не нравится. За что ее так ненавидят?

— Даже ты это уже успела заметить… — вздохнула Изабелла. — Горько признавать, но конфронтация между моим народом и Нейман не шуточная. И, честно говоря, в этом виноваты обе стороны.

— Расскажи мне все. Я тут, чтобы помочь.

— Спасибо.

— Рано благодарить меня. Я чувствую, что дипломат из меня хороший не выйдет. Мне дал задание сам Леджер Сейлан.

— Он хороший человек, пожалуй, единственный из всех существовавших правителей ОПМП, кому действительно не безразлична судьба каждой планеты и каждой страны в отдельности. Однако, тебе не дипломатия нужна. Ты же не посол. Это дела семейные.

— Я даже не знаю, как эти дела улаживать.

— Поэтому и сбежала с Теры? — Изабелла слегка улыбнулась, многозначительно прищурив глаза.

— Тебе легче, ты ведь давно знала, что станешь королевой. Да и воспитывалась ты как аристократка.

— Стелла, не заблуждайся. На Тере мы жили уединенно. Только попав на Альдерус, я поняла, что даже на фоне местной знати выгляжу как наивная провинциалка.

Стелла посмотрела на нее с растерянностью и сочувствием:

— Неужели все так плохо?

— Даже не представляешь, как… — откровенно призналась Изабелла. — Нет во мне королевской жилки, даже обманываться не стоит. Вот кто действительно мог бы стать королевой, так это Нейман.

— Ты не первая об этом говоришь, — в свою очередь, со вздохом, призналась Стелла.

— Мы с тобой похожи на двух принцесс-неудачниц, — горько усмехнулась Изабелла, она даже не подозревала ранее, что так много у неё общего со Стеллой, но тут же стала серьезной, и уже с грустью и тревогой сказала: — И в этом-то вся и проблема, что Нейман лучше нас.

— О чем это ты?

— Наверное, в чем-то виновата я сама. Когда на Тере кончилась эта вереница трагедий, мы с Нейман встретились на Земле, у могилы моего отца. Она выглядела потерянной, уставшей, как будто стояла на распутье и не знала куда идти. Я пригласила ее на Альдерус, и она согласилась погостить.

— Ты хорошо поступила, как настоящая заботливая сестра. Слыша это, я понимаю, что это я должна была быть с ней рядом, а не бежать от собственных проблем, бросив всех.

— Не воспринимай мои слова, как упрек тебе. В ситуации с Нейман даже невозможно предположить, что было бы лучше. Думала, смена обстановки пойдет ей на пользу.

— А разве это не так?

— Похоже, я только все усугубила. Ты же не знаешь всего, Стелла. Королевские семьи — это всегда проблема для тех, кто не привык к их укладу жизни. И еще большая проблема для тех, кто оказался не ко двору.

— Ты меня пугаешь, Изабелла. Говоришь так, будто Нейман что-то значит при дворе Альдеруса.

— Именно это я и имею в виду.

— Она всего лишь терианка!

— Это ты так думаешь, — покачала головой расстроенная Изабелла. — Ты смотришь на Нейман, как на сестру, как на что-то само собой разумеющееся. Твой взгляд — это взгляд простого человека, твое мнение — это мнение неосведомленного человека, далекого от политики и интриг. Сама подумай, среди тысяч королевских дочерей содружества ОПМП, стал бы Леджер Сейлан без веского повода беспокоиться именно о Нейман?

— Ты права, есть и более значимые принцессы, — согласилась Стелла. — Нейман ведь даже не наследница королевского стилета и короны.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Привезти после всего случившегося Нейман на Альдерус было непростительным промахом. Я дорого за это расплачиваюсь теперь. Во-первых, все сразу обратили внимание, насколько красива Нейман и величественна. Альдерусцы особенный народ, гордый и воинственный — это самый большой минус моих будущих подданных. Пока мы добирались с Земли на Теру, мы сделали несколько визитов на некоторые планеты. Это должно было поспособствовать нашей дипломатии и укрепить отношения с соседями, а заодно был повод дать Нейман отвлечься от угнетавших ее мыслей.

— Не плохая идея.

— Да, я тоже так считала. В одном ошиблась: я не знала, как истинно выгляжу рядом с Нейман. Скажу сразу, сравнение было не в мою пользу.

— При чем тут внешность? — спросила Стелла и окинула Изабеллу оценивающим взглядом, не видя в той каких-либо недостатков.

— И вновь ты смотришь на меня, как наивный простой человек, — невесело улыбнулась Изабелла.

— Не пойми меня неправильно, но я по сравнению с Нейман серая мышка, ты же выглядишь куда величественнее.

— Спасибо на добром слове, вот только несколько казусов, случившихся за время нашего короткого путешествия, привели альдерускую знать чуть не в бешенство. Причиной тому стало простое неведение встреченных мною незнакомых людей, что именно я Изабелла. Видя рядом со мной Нейман, все, кто не знал меня в лицо, кланялись ей, принимая ее за принцессу Альдеруса.

— Простое недоразумение. Чего так было злиться?

— Нет, ты не думай, что меня это оскорбило, просто люди говорили правду. Все слышали, что я очень красива, поэтому среди всех искали самую прекрасную. Нейман же всегда стояла рядом, неудивительно, что ей отдавали предпочтение. Совсем недавно я действительно считалась самой красивой из дочерей графини Ронды де Эриндо. Вот только все свалившиеся на нас несчастья отразились на мне не в лучшую сторону. От бесконечных слез, переживаний и страхов я осунулась, поблекла. Нейман же, пройдя через все это, даже поседев и вновь избавившись от седины, возродилась в новой силе, как феникс из пепла. Она расцвела, я — угасла. Я смирилась с этим, мне бы и в голову не пришло злиться по такому поводу или завидовать Нейман, но вот моя свита отреагировала по-другому. Гордость альдерусцев была задета, и очень сильно, как будто им лично нанесли оскорбление.

— И вся эта чудовищная неприязнь к Нейман со стороны твоего народа только из-за этого?

— Разумеется, нет. Я назвала тебе только самую незначительную причину. Вторая причина в том, что еще до того, как открылась вся правда о происхождении Нейман, она дважды посещала Альдерус. Когда я и остальные из моей семьи безвылазно жили на Тере, боясь пустыни, ведущей на космодром, Нейман отваживалась покидать иногда планету и путешествовать. Она навещала моего дядю на Альдерусе. Уже тогда он решил, что королевой станет старшая дочь его сестры, то есть я, но появление Нейман всех привело в восторг. Смелая, решительная, отважная, умеющая обращаться с оружием, образованная, воспитанная как принцесса, яркая и красивая девочка завоевала сердца многих, в том числе и самого короля. Как я поняла, альдерусцы лелеяли мечту, что я не хуже ее. Некоторые уже тогда, не знакомые со мной, предлагали королю изменить свое решение в пользу Нейман. Она стала любимицей двора и гордостью Альдеруса. Кто же знал, что она всего лишь подкидыш в нашей семье… И вот, после потери близких, почти силой выгнанная из дома стараниями и заботами Нейман, я прилетела на Альдерус. Меня ждали с нетерпением, все уже слышали о моем горе. Представь, каково же было изумление и разочарование альдерусцев, когда они увидели меня: слабую, бледную, полуживую от горя, боящуюся каждой тени.

— Они жестоки.

— Нет, они просто справедливы в своей прямоте. Для альдерусца быть слабым и пугливым — это просто позор, даже мягкосердечные люди вызывают в них презрение. Да, я не впечатлила их. Более того, я стала для них тайным огорчением. Между мной и Нейман, которой они гордились, знали и почитали, была целая пропасть. Новость о том, что сама Нейман оказалась не просто подкидышем, а еще и чистокровной терианкой, вообще вызвала чуть не скандал и много противоречивых мнений. Когда дошли вести о том, что Нейман еще и королевского рода, это потрясло альдерусцев. Ее возвращение со мной на Альдерус, как я уже сказала, стало роковой ошибкой.

— Но в чем проблема? Нейман же не претендует на твой трон.

— Да, она ведет себя очень скромно, всегда держится в тени и не щеголяет титулом принцессы. Вот только… Контраст между нами очевиден и очень сильный. Она, чувствуя, что придворных все это задевает, стала одеваться преимущественно в темные платья или очень бледных оттенков. Только даже и в лохмотьях она будет выглядеть величественнее меня. Альдерусцев возмутило появление Нейман, особенно когда они узнали, что мой дядя-король все еще благоволит к ней, и относится как к родной племяннице. Все это породило новые интриги, слухи, скандалы. Конечно, королю о таком не говорят, он очень плох, я по сути уже правлю Альдерусом. Вот только, мне доложили, что знать раскололась надвое и причина этому — Нейман.

— Я не верю, что она будет плести интриги!

— Стелла, не беспокойся, Нейман ничего такого не делала. Но есть сведения о готовящемся заговоре. Дело в том, что Альдерус, в отличие от Теры, всегда был крайне воинственен. Мой народ любит сражаться по любому поводу. Только вступление в содружество ОПМП в некой мере охладило воинственный пыл альдерусцев, и они научились решать некоторые проблемы за столом переговоров, а не на поле битвы. Однако, национальных традиций, менталитета и древних нравов так просто не искоренить. Когда некоторые трезво посмотрели на меня и Нейман, они оценили нас по-своему. С одной стороны, слабая, запуганная принцесса, не державшая никогда в руках даже пистолета — это я. С другой стороны — Нейман, выдержанная, хладнокровная, воинственная. Ну чем не королева? Отбросив традиции, эти люди стали делать намеки, что из Нейман выйдет лучшая правительница, чем из меня, тем более, что она моя сводная сестра, пусть и не родная. Стали звучать предложения обратиться с просьбой к королю, дабы сменить наследницу престола.