Смерть Мао Цзэдуна

По сути дела, Мао Цзэдун предпринимал попытку при осуществлении «культурной революции» иметь за собой поддержку и Линь Бяо, и всех тех маршалов, которые стояли за Дэн Сяопином; при этом Мао Цзэдун рассчитывал обратить острие «культурной революции», прежде всего и главным образом, лишь против одной группировки военачальников, то есть против группировки Пэн Дэхуая.

Очевидно, что Мао Цзэдун хорошо понимал, что между маршалами Лю Бочэном и Сюй Сянцянем, с одной стороны, и маршалом Линь Бяо, с другой стороны, существовали непримиримые противоречия, но заставил Дэн Сяопина пойти на разговор с Линь Бяо с той целью, чтобы довести таким «кружным путем» до Лю Бочэна и Сюй Сянцяня, что он лишь временно опирается главным образом на Линь Бяо, но в далекой перспективе никак не собирается отказываться от их поддержки.

Благодаря этому маневру Мао Цзэдун дал также понять и Дэн Сяопину, и другим, что он разграничивает свои отношения с группировками военачальников и вопрос о перестановках временного характера в «гражданских» учреждениях, в частности в аппарате партии.

22 января 1967 г. на заседании политбюро ЦК КПК было принято решение о лишении права участия в заседаниях политбюро ЦК КПК Дэн Сяопина наряду с Лю Шаоци и некоторыми другими членами политбюро. [17]

Далее, Дэн Сяопина критиковали в ходе массовой кампании, развернутой по всей стране, наряду с Лю Шаоци, как двух «самых крупных в партии лиц, которые находились у власти и шли по капиталистическому пути». [18]

3 апреля 1967 г. Дэн Сяопин направил письмо Мао Цзэдуну. В этом письме он писал: «Начиная с 12 января, я все время хочу повидаться с Вами, чтобы испросить у Вас наставления. Не был уверен, подобает ли просить Председателя о встрече в момент столь острой массовой критики нашей реакционной линии и ее зловещих последствий. Поэтому я все продолжал пребывать в состоянии нерешительности. В последние дни я прочитал статью товарища Ци Бэньюя (с критикой Лю Шаоци как «национального предателя». — Ю.Г.) и ощущаю, что теперь характер моих ошибок уже определен. При таких обстоятельствах мое желание просить Председателя дать мне возможность лично выслушать наставления крайне настоятельно. Если Председатель сочтет, что это подобающая просьба, прошу в соответствующее время уведомить меня, чтобы я мог прибыть на эту встречу». [19]

По сути дела, это означало, что Дэн Сяопин просил Мао Цзэдуна подтвердить, что отношение Мао Цзэдуна к Лю Шаоци и к Дэн Сяопину является не одинаковым и, хотя Лю Шаоци обвинили в «национальном предательстве», это не имеет отношения к нему, Дэн Сяопину. Тем более что речь шла о «национальном предательстве» в пользу СССР, а здесь Дэн Сяопин понимал, что у Мао Цзэдуна нет никаких оснований сомневаться в том, что Дэн Сяопин разделяет его отношение к нашей стране. По сути, Дэн Сяопин таким образом отмежевался от Лю Шаоци.

В мае того же года заведующий канцелярией ЦК КПК Ван Дунсин пришел к Дэн Сяопину и, по поручению Мао Цзэдуна, передал Дэн Сяопину три соображения Мао Цзэдуна: во-первых, надо проявлять терпение, не нужно нервничать, давать волю чувствам; во-вторых, можно отделять вопрос о Лю Шаоци от вопроса о Дэн Сяопине: в-третьих, если понадобится, то можно ему (Мао Цзэдуну) написать письмо. Услышав мнение Мао Цзэдуна, переданное ему Ван Дунсином, Дэн Сяопин сказал, что многое из того, что пишут в дацзыбао, не соответствует фактам, и он хотел бы повидаться с председателем, чтобы поговорить с ним лично. Ван Дунсин передал Мао Цзэдуну пожелание Дэн Сяопина. [20]

Вскоре глубокой ночью Дэн Сяопина разбудили и сказали, что Мао Цзэдун хочет с ним поговорить. После того как в ходе «культурной революции» начали критиковать Дэн Сяопина, Мао Цзэдун так ни разу, с осени 1966 г. до мая 1967 г., и не говорил с Дэн Сяопином, не приглашал его для беседы.

Вернувшись на рассвете от Мао Цзэдуна, Дэн Сяопин рассказал своей супруге, что Мао Цзэдун расспрашивал его о том случае из его жизни, когда в 1930-х гг. он, Дэн Сяопин, уехал из 7-го корпуса Красной Армии и приехал в Шанхай, чтобы доложить Центральному комитету партии о ситуации. Дэн Сяопин подробно рассказал Мао Цзэдуну о том, как все это было. Мао Цзэдун покритиковал Дэн Сяопина за ошибочное направление рабочих групп на места в начале «культурной революции». Дэн Сяопин сказал Мао Цзэдуну, что принимает критику. Дэн Сяопин спросил Мао Цзэдуна: если в дальнейшем возникнут вопросы и необходимость доложить Мао Цзэдуну, то к кому обращаться? Мао Цзэдун сказал, что можно обращаться к Ван Дунсину, можно также написать письмо прямо ему. Маомао отмечала: отношение Мао Цзэдуна к Дэн Сяопину смягчилось и Мао Цзэдун критикует его не так уж сурово. Дэн Сяопин в определенной степени успокоился. [21]

Таким образом, уже в мае 1967 г. Мао Цзэдун подтвердил, что он относится к Дэн Сяопину совсем не так, как к Лю Шаоци, а также практически дал гарантию, что никто и пальцем не тронет Дэн Сяопина, Мао Цзэдун посоветовал Дэн Сяопину спокойно ждать того времени, когда он возвратится на политическую арену.

16 июля 1967 г., на пике «культурной революции» и отстранения от власти старых руководителей по всей стране, Мао Цзэдун в беседе с активным членом своего «штаба» по руководству «культурной революцией», членом «группы по делам культурной революции при ЦК КПК» (ГКР ЦК КПК) Ван Ли сказал: «Если у Линь Бяо подкачает здоровье, я все-таки думаю выпустить на сцену Дэн Сяопина. Дэн Сяопин, по крайней мере, будет членом постоянного комитета политбюро». По мнению Маомао, Мао Цзэдун по-разному подходил к Лю Шаоци и Дэн Сяопину, к критике каждого из них и к степени их наказания, и руководствовался еще более глубокими соображениями — сохранить Дэн Сяопина, а когда это будет необходимо, то, пожалуй, и использовать его. [22]

Это также означало, что Мао Цзэдун уведомил членов своего «штаба» по руководству «культурной революцией» о том, что он намерен через некоторое время возвратить Дэн Сяопина в состав действующего ядра руководителей партии и государства.

В свете этих намерений Мао Цзэдуна формальные или демонстративные шаги по отношению к Дэн Сяопину не имели существенного значения.

Во время «культурной революции» Дэн Сяопин не подвергался никаким репрессиям. Мао Цзэдуном ему была предназначена своя роль. Он не был для Мао Цзэдуна врагом или политическим противником. Тактические соображения побудили Мао Цзэдуна предпринимать некоторые показные шаги с критикой Дэн Сяопина.

29 июля 1967 г. в ходе массовой кампании было объявлено, что ограничивается свобода передвижений Дэн Сяопина и его жены.

5 августа был проведен «митинг критики и борьбы», то есть осуждения Дэн Сяопина и его супруги. Митинг был проведен во дворе дома Дэн Сяопина. Одновременно были проведены митинги с осуждением Лю Шаоци и Тао Чжу. Наиболее «цивилизованно» обошлись с Дэн Сяопином, писала Маомао. [23]

С этого времени Дэн Сяопин, продолжая жить в своем доме, находился под домашним арестом.

В сентябре 1967 г. в доме оставили только Дэн Сяопина и его супругу Чжо Линь. Детей Дэн Сяопина и его мачеху переселили в дом за пределами Чжуннаньхая. Дэн Сяопина никогда не разлучали с его женой. Его также не подвергали жесткому обращению и физическим мучениям.

Дэн Сяопина содержали под надзором, под присмотром, но Мао Цзэдун позволял заниматься этим только заведующему канцелярией ЦК КПК и начальнику своей охраны Ван Дунсину, которому он доверял. Мао Цзэдун никогда не допускал того, чтобы в это вмешивались Линь Бяо или ГКР ЦК КПК.

5 ноября 1967 г. Мао Цзэдун говорил: «Мое мнение состоит в том, что надо бы все-таки проводить различие между ним (Дэн Сяопином) и Лю Шаоци, надо как-то разъединить Лю (Шаоци) и Дэн (Сяопина)». [24]

Маомао отмечала, что Мао Цзэдун не был «близок» с Линь Бяо, между ними не было тесных отношений. В этой связи она задавалась вопросом: неужели в то время, когда Линь Бяо был «на коне», Мао Цзэдун замыслил что-то или что-то готовил? Душа Мао Цзэдуна глубока как океан, и глубину ее измерить невозможно. [25]

5 марта 1968 г. Мао Цзэдун санкционировал создание в рамках «группы по особому делу Хэ Луна» подгруппы, где и сконцентрировал все, касающееся «вопроса» о Дэн Сяопине. [26]

Показательным в данном случае было то, что Мао Цзэдун, решившись на репрессии в отношении Хэ Луна, не поступил так с Дэн Сяопином. Была создана «группа по особому делу Хэ Луна», но не была создана отдельная «группа по особому делу Дэн Сяопина».

Очевидно, Мао Цзэдун решил расправиться с военачальниками из группировки Пэн Дэхуая и Хэ Луна, но не трогать группировку маршалов Лю Бочэна и Сюй Сянцяня. Это предопределило и отношение к Дэн Сяопину.

21 мая того же года Дэн Сяопин написал письмо Ван Дунсину, требуя встречи с Мао Цзэдуном, а в случае невозможности такой встречи выражал надежду на встречу с Ван Дунсином. Мао Цзэдун дал указание на летучке в ГКР 23 мая зачитать письмо Дэн Сяопина, обсудить его, запросить мнение всех присутствующих по вопросу о том, необходима ли беседа с Дэн Сяопином. Требование Дэн Сяопина было отвергнуто. И все же это свидетельствовало о том, что Мао Цзэдун «все еще не забыл о Дэн Сяопине, что он в определенной степени все еще проявляет заботу о Дэн Сяопине», — писала Маомао. [27]

«Группа по особому делу Дэн Сяопина» немедленно и с большим размахом взялась за дело. Однако Мао Цзэдун, а формально ЦК КПК, не позволил сотрудникам этой группы непосредственно вести следствие в отношении самого Дэн Сяопина, то есть не разрешил им допрашивать его. [28]

Тогда от имени ЦК КПК Дэн Сяопину было предложено написать свою автобиографию. С 20 июня по 5 июля 1968 г. Дэн Сяопин написал свою автобиографию, которую он назвал «Мой рассказ о себе». [29]

Дэн Сяопин находился в привилегированном положении. Никто не мог тронуть и волос на его голове. Вся его забота состояла лишь в том, чтобы написать свою автобиографию.

С 13 по 31 октября 1968 г. состоялся 12-й расширенный пленум ЦК КПК 8-го созыва, на котором было объявлено, что Лю Шаоци навечно исключается из партии и лишается всех постов в партии и вне ее. Дэн Сяопин также практически лишился всех постов в партии и вне ее. Когда же обсуждалось предложение об исключении Дэн Сяопина из партии, Мао Цзэдун сказал: «Дэн Сяопин во время войны бил врага; в его биографии, в его истории все еще не обнаружено никаких проблем, поэтому нужно относиться к нему, отделяя его от Лю Шаоци; вот тут все хотят исключить его (из партии), но я несколько воздерживаюсь». [30]

Мао Цзэдун этим шагом показал всему руководству партии, что судьба Дэн Сяопина будет решаться только им одним, а также, что с Дэн Сяопином никоим образом не покончено.

В августе 1968 г. старший сын Дэн Сяопина Дэн Пуфан, не вынеся бесчеловечного обращения с ним в Пекинском университете, не захотел больше терпеть оскорблений и, улучив момент, когда надсмотрщик отвлекся, выпрыгнул из окна верхнего этажа здания, выразив тем самым свой последний протест. В результате он хотя и выжил, но стал инвалидом.

Вероятно, «группа по особому делу Дэн Сяопина» занималась и детьми Дэн Сяопина.

В то же время после того, как он представил в ЦК КПК свою автобиографию, его больше не тревожили в связи с его «делом».