§ 10. Лодки-драконы
Лодки-драконы упоминаются в Хуай нань цзы[339], где их называют «лодки-драконы (и) головы и» (龍舟鷁首). Комментатор объясняет это следующим образом: «Лодки-драконы ― большие корабли, украшенные резными драконьими орнаментами; и ― большая птица, рисованный образ которой изображается на руле корабля». Уэллс Уильямс[340] описывает и, как «разновидность морской птицы, летающей высоко, чья фигура забавно изображается на корме джонок, чтобы убыстрить их движение; описания противоречивы, но картины отдаленно напоминают цаплю». На таких лодках, использовавшихся императорами для приятных поездок, во время которых на борту играла музыка, птицы изображались не для подчеркивания быстроты плавания, но для отпугивания морских богов, если верить комментарию к Вэнь сюань[341]. Кажется, корабли представляли драконов с головами и, а «драконовы орнаменты» представляли собой чешую драконов, вырезанную на бортах судов.
Однако, японские придворные XI в., желая имитировать все обычаи китайского двора, не поняли слов Хуай нань цзы, в результате чего появились две разновидности кораблей, которые они называли одним термином: «Драконьи головы (и) Головы и», 龍頭鷁首, «рёто-гэкису». Комбинация двух этих слов напоминает нам термин «сиси-комаину», использовавшийся при японском дворе того же века для указания на образы льва и единорога, не отдельно, но одним именем для обоих[342]. Поэтому я был бы склонен думать, что термин Рёто-гэкису исходно означал одну разновидность кораблей, украшенную головой дракона спереди и головой и сзади, если бы отрывок в Дзиккинсё[343] не утверждал, что по случаю увеселительной прогулки во времена императора Сиракава (1072―1086) «Корэсуэ играл на флейте на борту „головы дракона“, но на борту „головы и“ не играла ни одна флейта». Что касается Дневника Мурасаки Сикибу[344], где мы читаем, что новые корабли были очень красивы, и Хамамацу тюнагон моногатари[345], то эти работы начала и середины XI в., как и Эйга моногатари[346], в которых говорится, что император предпринял приятное путешествие с рёто-гэкису, похоже, говорят об одном и том же типе корабля. Однако, Кагакусю[347], датируемая 1444 годом, сообщает: «„Голова дракона“ и „Голова и“ — два отдельных имени кораблей», что согласуется со словами в Дзиккинсё[348].
Эти китайские корабли отличаются от «драконьих лодок», использовавшихся в Китае в пятый день пятого месяца во время праздника воды. Последние — настоящие лодки, используемые в регате, или игрушечные лодки-драконы, которые несут по улицам и сжигают на морском берегу взамен настоящий, чтобы они унесли с собой все злое. Без сомнений, то, как де Гроот[349] объясняет этот праздник, основывающийся на симпатической магии, верно. Как мы увидим ниже[350], китайцы часто делали глиняных драконов, чтобы вызвать дождь. Таким же образом, их гонки на кораблях―драконах, несомненно, предназначены для имитации сражающихся драконов, дабы побудить к сражению настоящих драконов, что всегда сопровождается обильными осадками. Лодки-драконы, носимые по улицам, также могли служить для вызывания дождя, хотя они в то же время рассматривались, как заменители.
Что же касается огромного дракона, сделанного из полотна, бамбука и бумаги и проносимого процессией по улицам 15-го числа первого месяца, перед которой несли красный шар, то это сперва было объяснено де Гроотом[351], как имитация Лазурного Дракона, голова которого (звезда) в отдаленные века в начале весны поднималась и опускалась одновременно с солнцем (огненный шар), как будто она преследовала нашу землю и в конце концов успешно ее проглотила[352]. Что касается более поздних объяснений грома, вызываемого драконом, то нам следует обратиться к этой Книге, Гл. IV (Орнаменты), § 4.
