Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

Челябинская кавалерийская школа

Отсутствие стоянок кавалерийских полков в Поволжье, в Сибири и на Урале – были только александрийцы[518] в Самаре, литовцы[519] в Симбирске, каргопольцы[520] в Казани и приморцы[521] в Раздольном – привело к тому, что, за недостатком кавалеристов, кавалерийские полки комплектовались пехотными офицерами. Эскадрон Оренбургского училища при штате в 75 юнкеров не мог покрыть недостачи, что привело к необходимости сформировать Челябинскую инструкторскую школу, в составе 2 эскадронов – учебного и юнкерского. Штат эскадронов – по 80 человек. Форма школы: синий погон, защитная рубаха, алые чакчиры и походная амуниция.

В Челябинске школа размещалась в здании спичечной фабрики, а после оставления города была эвакуирована в Омск и размещалась там, до похода, в казармах артиллерийской бригады. При оставлении города 14 ноября 1919 года школа выступает в Великий Сибирский поход, в котором, после Красноярска, попадает в конвой генерала Каппеля, так как его конвой погиб целиком при взрыве на станции Ачинск. При этом взрыве, устроенном красными (7 вагонов пороха и 29 цистерн бензина), погибло 1400 человек, а станция перестала существовать. Под Канском только школа могла произвести разведку и выяснить обстановку. В марте месяце школа приходит в город Читу и размещается в здании гимназии, где размещается сотня и инженерная рота Ч.В.У., откуда в апреле 1920 года выступает в поход под Сретенск. Так как в Чите юнкера были произведены за поход в корнеты, то дальше эскадрон существует как «эскадрон Бартенева», который в прежнем составе несет боевую службу при попытке очистить Восточное Забайкалье от красных. Борьба за Сретенск и т. д. хотя не принесла потерь в личном составе, но тяжело отразилась на конском. Под давлением японцев наше командование заключает с красными Могзонское перемирие, и наступает почти 4-месячное затишье. В это время эскадрон Бартенева перебрасывается в Приморье, где входит в состав организуемого Пластунского полка. Вначале в Приморье прибывает не так много, так как на Китайско-Восточной железной дороге многие пошли на работу в тайгу и, только не выдержав тяжести ее, вернулись обратно. Вследствие этой переброски эскадрон при расколе на гродековцев и каппелевцев оказался в гродековской группе войск, в составе частей генерала Хрущева[522], в которой выделялся своей формой. Зимой 1921/22 года эскадрон участвует в Хабаровском походе, после которого часть корнетов поступает в Корниловское военное училище – в конный взвод, которым командовал ротмистр Бартенев. В составе этого училища они принимали участие в боях под станцией Свиягина, городом Спасском и в последних боях за Приморье. Величая «штурмовые ночи Спасска», красные, понятно, замалчивают тот факт, что юнкерам на бой выдали по 40 патронов, и это было еще хорошо: 1-й Пластунский стрелковый полк 13 октября 1922 года под Монастырищами получил только по 15.

Материально школа была обставлена сносно. Довольствие было достаточное: утром чай с хлебом, обед из 2 блюд, ужин тоже из 2 блюд. С учебной частью дело обстояло не так благополучно: если уставы имелись в достаточном количестве, то тактика, иппология, артиллерия и прочее проходилось по запискам; несколько исправляло положение то обстоятельство, что в составе преподавателей были профессора Академии Генштаба – генерал Христиани[523], Колюбакин[524], Шильников.

Первое время начальником школы был полковник Титов, оренбургский казак, позднее – ротмистр Бартенев. Учебным эскадроном командовал ротмистр Карпенко, младшие офицеры – ротмистр Карнеев, штабс-ротмистр Ляпунов, штабс-ротмистр Кить. (По сведениям корнета N.)