Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

Морское училище во Владивостоке

Осенью 1917 года правительство Керенского решило распустить Морское училище. Наличный состав кадет должен был закончить общее образование, старшей роте представлялась возможность закончить курс, 3-я рота гардемарин должна была быть пополнена «демократическим» элементом, в который вошли даже коммунисты, назначенные Центрофлотом Гуркало, Кожанов и Дажин. Эта рота 3 октября 1917 года была направлена во Владивосток, на учебный отряд в составе вспомогательного крейсера «Орел» и миноносцев «Бойкий» и «Грозный». 12 ноября 1917 года отряд вышел в плавание. В Нагасаки, куда пришел отряд, стало известно о перевороте в Петрограде, уже здесь пяти гардемаринам пришлось бежать с корабля по политическим причинам. В Гонконге среди матросов началось брожение, которое кончилось тем, что команда была разоружена и отправлена во Владивосток. Из матросов остался только один, 20 гардемарин также были списаны и отправлены восвояси. Таким образом, 205 гардемарин уже потеряли 25 соплавателей. Заведующий гардемаринами капитан 1-го ранга Китицын разошелся во мнениях с старшим лейтенантом Афанасьевым и уехал в Японию. Вследствие некомплекта в команде пришлось «Бойкий» сдатъ англичанам, а «Грозного» французам в Сайгоне. После некоторого времени и «Орел» разоружился в Сайгоне, а гардемарины начали занятия на базе, во французских казармах. Число гардемарин уменьшилось, так как группы гардемарин начали разъезжаться, пробираясь в Россию.

В начале ноября 1918 года в освобожденной от соввласти Сибири военно-морским министром адмиралом Колчаком был отдан приказ о сборе и отправке морских кадет, гардемарин, юнкеров флота и воспитанников Морского Инженерного училища во Владивосток, для организации и начала занятий. 19 ноября 1918 года прибыла во Владивосток из Сайгона первая большая партия гардемарин – 62 человека, таким образом, у капитана 1-го ранга Китицына после чисток осталось 99 гардемарин. Сначала гардемарины размещались в казармах 35-го Сибирского стрелкового полка на Русском острове, затем были переведены в город, в Шефнеровские казармы.

Прибывшая вторая партия гардемарин из Сайгона была профильтрована, и часть была отправлена в военную школу на Русском острове. В конечном результате рота имела 129 гардемарин, которые и начали занятия. Занимались по запискам, так как учебников не было. Только позднее удалось наладить печатание некоторых учебников, таблиц логарифмов в Шанхае. Практические занятия легко были организованы в богато оборудованных портовых мастерских. Все внимание было обращено на главные предметы, второстепенные предметы были отброшены, гимнастика, фехтование и спорт проходились постольку, поскольку этого требовала строевая служба.

К апрелю 1919 года был объявлен прием в младшую роту. В докладной записке начальник училища так объяснял свое решение: «…Самая большая ценность нынешнего выпуска состоит не только в том, что он даст русскому флоту через полтора года сотню лишних мичманов, а в том, что он сохранит непрерывность морского воспитания, сильный дух, налаженность и порядок… влияние старшего выпуска на новый, это обеспечит преемственность и сохранит с таким трудом добытые результаты…»

В начале апреля 1919 года Морское училище участвовало в освобождении отряда генерала Волкова, окруженного красными в поселке Владимиро-Александровском. Первая попытка, предпринятая незначительными силами, не принесла ничего, кроме ненужных потерь (было убито несколько морских офицеров), и отряд вернулся обратно. Вторая попытка была удачнее, значительные силы – 4 роты Инструкторской школы, рота Амурской флотилии, при 10 пулеметах, гаубице, 2 полевых орудиях, под прикрытием артиллерии с «Свири», «Якута», миноносца «Лейтенант Малеев», – были свезены благополучно на берег, причем десантная партия гардемарин состояла из 70 человек. Десант был свезен в бухте «Находка» и увенчался полным успехом. 19 апреля гардемарины вернулись обратно во Владивосток, чтобы продолжать занятия.

В начале лета гардемаринам был произведен экзамен, после чего они были произведены в старшие гардемарины и назначен был прием в следующую роту молодых людей, кончивших средние учебные заведения, большой контингент которых был из кадет сухопутных корпусов, несколько кадет Морского корпуса, находившихся в Сибири.

Эта младшая рота отправлена была летом на практические занятия на канонерской лодке «Маньчжур», которую вывели из дока и, приведя в порядок, поставили в бухте Новик на Русском острове. Там, под руководством нескольких специалистов, вновь принятые все лето работали по приведению лодки в порядок, и к концу лета старик «Маньчжур» торжественно, под своими парами, вернулся во Владивосток. К «Маньчжуру» (командир старший лейтенант Королев, брейд-вымпел начальника учебного отряда) капитаном 1-го ранга Китицыным был прикомандирован миноносец «Смелый».

Старшая же рота ушла в плавание на других трех судах учебного отряда: «Якут» – старший лейтенант Коренев, «Улисс» – старший лейтенант Винокуров[530] и «Диомид» – лейтенант Иванов. Последние два были ледоколами, которых вытащили из порта, где они стояли у стенки, и привели в порядок.

«Якут» поднялся на север дальше других, дойдя до порта Ном на Аляске. Это первый раз воспитанники Морского корпуса совершали учебное плавание на север, причем путь их был в направлении плавания Беринга. Условия плавания были тяжелые. Погода была бурная, и ледоколы сильно валяло. Несмотря на лето, было холодно, и теснота была большая, особенно на «Якуте», где гардемарины были сверх нормального комплекта команды и должны были помещаться в трюме, где для спанья были устроены так называемые «гробы». Гардемарины были везде разбиты на две группы: строевую и штурманскую. Последняя была занята исключительно практикой навигации, астрономии и морской описи. Заведывавшие этим морские офицеры, хотя и совершенно разные по характеру, были фанатиками своего дела и блестящие штурмана: «Якут» – лейтенант Рыбин, «Улисс» – лейтенант Цветков, «Диомид» – мичман Троян[531] – настолько высоко поставили обучение, что встретившаяся с учебными кораблями гидрографическая партия для описи берегов, под начальством полковника корпуса гидрографов Давыдова[532], воспользовалась для себя работами гардемарин.

В середине плавания группы переменились, и с «Якута» было послано 8 человек из окончивших штурманские занятия сменить на «Маньчжуре» 8 инструкторов, назначенных в младшую роту. Однако последним не удалось добраться до «Якута». Спускаясь по Амуру, чтобы попасть на нужный пароход, они были атакованы красными партизанами, переранены, и один из них – Виктор Татаринов – скончался от ран. С опозданием остальные 7 прошли свое плавание на «Диомиде». В самом конце октября обе роты вернулись во Владивосток, в помещение училища. К этому же времени, в качестве автономного отделения 2-й роты, были приняты 25 чехословаков, – старшина капитан Оденгал, – в большинстве бывшие студенты, пожелавшие изучить морское дело для будущего чехословацкого флота. Они старательно занимались и несли службы наравне с гардемаринами. Расстались с Морским училищем уже в Сингапуре после экзаменов, получив дипломы.

К осени 19-го года деятельность Морского училища достигла своего расцвета. Летом через Владивосток проехало много морских офицеров, и начальник училища смог пополнить офицерский состав, что было необходимо при развертывании в две роты. Командиром младшей роты был назначен старший лейтенант Королев, а в старшей роте мичмана Скупенского заменил старший лейтенант Бунин. В младшую роту были назначены «капралы», и занятия начались. Но с неудачами на фронте местные красные подняли голову, и гардемаринам приходилось часто спать одетыми и, не расставаясь с винтовками, сидеть в классах в полном походном снаряжении, нести караулы и патрули и проводить иногда целые дни в разнообразных военных операциях, по усмирению восстаний Гайды и др., ничего общего с флотом и учением не имеющими. К декабрю месяцу вернулись во Владивосток, наконец, из-за границы миноносцы «Бойкий» и «Грозный» и крейсер «Орел».

В половине января 1920 года, после того как взбунтовалась инструкторская школа на Русском острове, – генерала Нокса, – во всем Приморье единственными надежными частями остались Морское училище и Военно-Морская учебная команда – 70 матросов под начальством капитана 2-го ранга Потолова. Рассчитывали еще на Юнкерское артиллерийское училище на станции Раздольная. Но два взвода гардемарин, посланные с офицером для установления связи и привода юнкеров во Владивосток, вернулись с извещением, что на эту часть как на боевую единицу рассчитывать нельзя.

Тогда контр-адмирал Беренс[533] приказал начальнику училища капитану 1-го ранга Китицыну сформировать отряд судов особого назначения из всех способных двигаться кораблей Сибирской флотилии, исключая миноносцы. Удалось захватить только «Орел» и «Якут», да ледокол «Байкал». Эвакуация была решена. Морское училище и Военно-Морская учебная команда погрузились на корабли, гардемарины снова заняли свои посты по всем специальностям. На миноносцах были сняты замки с орудий – во избежание сюрпризов. На корабли было взято около 500 человек флотилии с членами их семейств, но с выходом в море еще медлили. Обстановка была сложной. Помимо несогласия между морским и сухопутным командованием, на Владивостокском рейде стояла эскадра союзников, которая вела двойную игру. Они не хотели разрешить отхода отряда из Владивостока. Американцы прямо угрожали открыть огонь в случае выхода русских кораблей. Только личное вмешательство японского флагмана вице-адмирала Кавахара разрешило вопрос.

Ночью с 30-го на 31 января контр-адмирал Беренс прибыл на «Орел» и дал приказ об эвакуации. В 5 часов утра ледокол «Байкал», ломая лед, начал выводить «Орла» и «Якута» из Золотого Рога. Американский крейсер «Бруклин», наведя орудия и прожекторы, начал угрожать открыть огонь, но японский броненосец «Миказа» сыграл боевую тревогу и, в свою очередь, навел орудия и прожекторы на «Бруклин». Отряд судов, увеличивая скорость, прошел мимо обоих кораблей к выходу из Золотого Рога. Следующая большая опасность – батареи Русского острова, но они не проявили признаков жизни. Ледокол «Байкал», пожелав счастливого плавания, вернулся затем во Владивосток. Так вышли из Владивостока «Орел» и «Якут» и направились в Цуругу, имея небольшой запас свежей провизии, довольно много консервов и сухой провизии, нормальный запас угля, а в кассе – остатки расходных сумм училища, которые удалось обменять перед уходом на валюту и 10 000 иен, личный подарок японских морских офицеров с «Миказы».

В Цуруге съехали на берег эвакуированные офицеры и их семьи, контр-адмирал Беренс, капитан 2-го ранга Потолов, несколько офицеров училища и несколько гардемарин. Оставшиеся были сведены в 3-ю кадетскую роту – 60 человек, а всего на кораблях осталось 40 офицеров и 250 кадет и гардемарин. Из Цуруги суда пошли до Моджи, а оттуда на Гонконг и на Сингапур, в котором корабли стали в док на починку. В Сингапуре 1-я рота закончила экзамены, и 11 апреля 116 старших гардемарин были произведены в корабельные гардемарины. Взяв фрахты на Калькутту, двинулись туда. По выходе из Калькутты корабли разделились: «Якут» с 3-й ротой пошел на Цейлон, а оттуда на Порт-Саид. На этом переходе «Якут» ставил паруса и довел свой ход порой до 10 узлов. «Орел» пересек океан напрямик.