Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

Корпусной праздник

День этот был одним из наиболее торжественных в однообразной жизни корпуса, и кадеты ждали его всегда с большим нетерпением. Этот праздник происходил 23 ноября по ст. ст. (6 декабря по н. ст.), в день памяти кончины святого Благоверного Князя Александра Невского, и впервые был отпразднован в Сараеве в 1921 году.

К празднику готовились тщательно и заранее, и он был, действительно, крупным событием в жизни корпуса. Парад, обед с гостями, бал… Было что ждать и было к чему готовиться. Корпусной праздник начинался накануне «Зарей с церемонией». После всенощной, по сигналу «сбор» на вечернюю поверку, весь корпус выстраивался в коридоре 1-й роты. «Заря» – это была внутренняя, семейная, хотя и уставная часть праздника, поэтому приглашенных бывало мало. В большинстве это были старые русские офицеры из города или приехавшие на праздник из других мест.

«Смирно! Равнение направо! Господа офицеры!»

Трудно поверить, что стоит батальон кадет. Гробовая тишина, и лишь слышен знакомый «малиновый» звон директорских шпор… «По ротам, поверка!» – тихо раздается приказание директора; ротные командиры производят поверку и читают приказ по корпусу. После этого оркестр играет корпусную встречу «Наш полк» (музыка К.М. Галковского, слова К.Р., написанные Августейшим поэтом 31 мая 1899 года). После окончания встречи директор вызывает перед строем и производит вице-фельдфебеля и вице-унтер-офицеров, представленных к производству на заседании Педагогического комитета как раз накануне этого дня.

Снова раздаются звуки оркестра, который играет «Зарю». Расписанная для оркестрового исполнения пехотная «Заря» звучит торжественно, и после нее раздаются еще более торжественные звуки «Коль славен…». Когда стихают звуки оркестра, кадеты всем корпусом исполняют песнь Дворянского полка – «Братья, все в одно моленье…», которая пелась в России, в корпусах и военных училищах, в память всех павших за Родину. По окончании этого песнопения церемония заканчивалась пением обычных ежедневных молитв, с полным заупокойным поминанием по синодику. После отбоя кадет разводили по своим ротам, и они укладывались спать, в ожидании завтрашнего праздничного дня.

В день самого праздника даже какао к завтраку проходит незамеченным, настолько приподнято и взволнованно настроение кадет. Церковная служба начинается ранее обычного; дневное расписание сильно нагружено, и день расписан буквально по минутам. В церкви много почетных гостей и приезжих из Белграда, стройно поет кадетский хор. После литургии роты выстраиваются с оркестром на корпусном плацу и, приняв знамя, переходят в манеж, находящийся при здании корпуса. Праздник происходил уже в самом начале зимы, и климат Сараева был таков, что в этот день обычно был или снег, или дождь, поэтому парад на плацу устраивать было нельзя.

Парады в манеже пользовались большой любовью со стороны кадет. Развернутый строй кадет в длинных русских шинелях из серого солдатского сукна. Оркестр с «надраенными» инструментами и фанфарами «в прапорах», и на правом фланге – старое, тяжелое знамя Полоцкого кадетского корпуса. То, что в строю кадетское знамя, пожалованное еще Императором Николаем I в 1845 году, что перед нашим оркестром жалованные юбилейные фанфары 1-го Сибирского Императора Александра I кадетского корпуса, все это делало этот парад в сознании кадет не просто очередным парадом, а звеном в столетней цепи тех парадов, в которых участвовали их отцы и деды, кадеты российских корпусов, в которых они готовились для служения Родине.

У главного входа трубач играет сигнал «смирно» для каждого из прибывающих почетных гостей. При входе директора оркестр играл, как уже говорилось, «встречу» корпуса – «Наш полк», а старейшему русскому офицеру – «встречу военно-учебных заведений». Когда прибывал Командующий 2-й Югославской армией, его встречали звуками Преображенского марша и директор подходил к нему с рапортом. Наконец, раздается особенно надрывный сигнал кадета-трубача. Входит югославский генерал, личный представитель Короля Югославии; оркестр играет «встречу» и королевский гимн, генерал обходит строй и здоровается с кадетами. Это редко делалось по-сербски, словами «Помози Бог, кадети!», и большей частью представитель Короля здоровался по-русски так, как это сделал бы и сам Король. Громовое «Ура!» после ответа кадет сотрясало воздух. После коротких речей и приветствий начинался молебен с выносом знамени к аналою и, наконец, самое страшное – церемониальный марш развернутыми полувзводами. Резко звучал фанфарный марш, и неслышно проходили ряды кадет по влажным опилкам манежа. Разве могут забыться такие минуты?

После парадного обеда – короткое свободное время, в течение которого в том же манеже происходит традиционный парад перед генералом выпуска. Без знамени, без оркестра и без 3-й роты, а затем в отпуск, на баклаву. Пить не полагалось: впереди еще бал, концерт, различные обязанности, представительство…

Гости собираются на бал к 7 часам вечера. Бурно встречаются русские барышни, но их немного, ведь институтки давно уехали… Приходят наши дамы, это 2-я женская гимназия и женское педагогическое училище «Препарандия»; 1-я и 3-я женские гимназии – это не «наши», и из них приходят лишь одиночки. По заведенной традиции, бал начинается с коло. Местные дамы с увлечением танцуют старые танцы – хиавату, паде-спань и все те, которые теперь уже многими позабыты. Наступает концертная часть корпусного бала, которая всегда составлялась из произведений русских композиторов. Волнуются выступающие солисты, но, вероятно, еще больше их волновался капельмейстер-чех, умело управлявший оркестром. Время летело быстро, оживленные веселые пары в промежутках между танцами наполняли буфеты и гостиные, и весь вечер бала оставлял незабываемое воспоминание, и в памяти долго еще звучали красивые мелодии русских вальсов и веселых полек кадетского оркестра.

После переезда корпуса в Белую Церковь корпусные праздники справлялись с такой же торжественностью. В канун праздника, после всенощной и панихиды, весь корпус выстраивался в коридоре роты Его Высочества, имея оркестр на левом фланге. Командиры рот и офицеры-воспитатели находились на правых флангах своих рот, а против строя, вдоль стен и в оконных нишах, становились чины персонала со своими семьями, родители кадет, приезжие гости и делегация от Мариинского Донского института. Прибывшие на праздник бывшие кадеты, окончившие корпус в предыдущие годы, выстраивались на правом фланге роты Его Высочества.

Через несколько минут из своего кабинета, находившегося в южной части коридора, выходил директор корпуса, в сопровождении дежурного по корпусу кадета. Оркестр играл корпусную встречу «Наш полк», и после этого происходило производство и «Заря с церемонией» в той же последовательности и такого же порядка, как это делалось и в Сараеве.

В день праздника, 6 декабря, в корпусной церкви служилась литургия, и после нее адъютант корпуса и знаменщик приносили из музея знамя Полоцкого корпуса, с которым становились у аналоя. К этому времени прибывал представитель Короля, которого встречал директор, и начинался молебен. После молебна знамя относили в музей, на прежнее место, и туда же переходили и королевский представитель, и все гости, которые расписывались в книге почетных посетителей. Пока это происходило, все роты с оркестром выстраивались в роте Его Высочества; старые кадеты строились на правом фланге, гости снова размещались вдоль стен. Из кабинета директора выходил представитель Короля, принимал рапорт директора, обходил строй и передавал кадетам приветствие Короля. После ответной речи директора и прохождения кадет церемониальным маршем, в гимнастическом зале корпуса устраивался для гостей завтрак. Праздник заканчивался вечерним балом, на котором присутствовали все гости и приглашались институтки Мариинского Донского института.

Весь этот день и все моменты праздника являлись крупным и ярким событием в жизни кадет, которое производило на них глубокое впечатление и сохранялось в памяти на долгое время.