Романы Круглого Стола. Бретонский цикл. Ланселот Озерный.

LXXXVII

Галеот узнал от мессира Гавейна и мессира Ивейна все, что говорил Ланселот о своих горестях и о своем желании жить в полнейшем одиночестве и забвении. Эти вести доставили ему великую скорбь и великую радость. Он узнал, что тот жив и не пленен; он был обеспокоен его печалью, причину которой угадывал. Что ему было делать? Искать его в дальних краях? Но откуда начать? Вернуться в Сорелуа? Какое горе, если он там его уже не встретит! И все же он избрал сие последнее, когда утратил всякую надежду отыскать его в Великой Бретани. Вернувшись в свое государство, он узнал, что Ланселота здесь видели в полном отчаянии от его отсутствия; что разум его снова повредился от этого удара, и неведомо, что с ним стало. Кровь, окрасившая ложе, на котором спал его друг, навела его на мысль, что тот предал себя смерти; он обвинил себя в том, что сам стал его убийцей, промедлив с возвращением. Во все свои земли он разослал гонцов, наказав им собирать вести о Ланселоте; когда они вернулись, не найдя его, он более не сомневался в его погибели. Вот так, больной душой и телом, он слег в постель в день Магдалины[272] и более уже не вставал. Перед своим ложем он велел повесить щит Ланселота; но зрелище это, вместо того, чтобы смягчить его страдания, еще усугубляло их. Девять дней и девять ночей он отказывался от пищи любого рода. Его уговорили пересилить себя и поесть; но было поздно. Язык его распух, губы размыкались сами собою, все члены иссохли. Так он прожил от дня Магдалины до последней недели сентября; тогда он покинул этот мир. О его смерти каждый думал не без основания, что, потеряв его и не надеясь более ни в чем на Ланселота, мир утратил чистейшие лучи земной славы. Из всех дам, оплакавших его, самой безутешной была госпожа Малеотская: все полагали, что Галеот взял бы ее в жены перед Святой Церковью, проживи он подольше. Но прежде чем уйти из мира сего, он позаботился облечь правами на свои земли и все свои сеньории Галеодена, своего племянника.

Так окончил свои дни сын Великанши, сеньор Дальних Островов, лучший друг Ланселота[273].

Том III