Романы Круглого Стола. Бретонский цикл. Ланселот Озерный.

C

Новые испытания уготованы были Ланселоту перед Мостом-Мечом. Вначале два латника на краю высокого бора тщетно пытались преградить ему путь, будучи предупреждены о скором прибытии рыцаря, намеренного освободить бретонских пленников. Затем он нашел приют у богатого вавассера, преисполненного восхищения его подвигами, и тот предложил ему в провожатые двух своих сыновей, одного – рыцаря, а другого – простого оруженосца. С их помощью он преодолел Каменный Проход, прорубленный между двумя скалами, перекрытый тремя заслонами и охраняемый двумя рыцарями и десятью ратниками.

Выйдя из этого опасного ущелья, они встретили юнца верхом на могучем боевом коне, одетого в ливрею, с волосами, остриженными выше ушей, как у всех бретонских изгнанников, ибо местный люд требовал от них срезать косы. Они спросили, что ему за надобность так спешить.

– Мы узнали, что едет рыцарь, чтобы нас освободить, и наши собратья вышли ему навстречу, но местные преградили им путь; они сражаются здесь неподалеку, а я скачу умолять о помощи наших друзей. Если их участь вам небезразлична, будьте добры поспешить, чтобы к ним примкнуть.

– Скачи, скачи, – ответил рыцарь, сын вавассера, – нас долго ждать не придется.

Они тут же поднялись на холм и увидели, что две преизрядные толпы ополчились одна на другую. Бретонцы заняли подножие холма, и по надетым на них черным доспехам их было легко отличить от врагов. Оба наших рыцаря спешились, облачились в доспехи, подтянули подпруги своих добрых коней и ремни своих щитов. Едва подвязав шлемы, они устремились в первые ряды изгнанников. Ланселот приметил среди неприятелей рыцаря, который сражался лучше других; он пришпорил коня в его сторону, ударил его с такой силой, что разорвал кольчугу и вонзил в его плоть острие своей глефы. Рыцарь упал посреди своих сторонников замертво. Второго сбил сын вавассера. Затем оба взялись за мечи и ринулись в самую гущу битвы, тогда как оруженосец, склонясь над рыцарем, убитым Ланселотом, забрал его оружие и вернулся к своему брату и Ланселоту. Мгновение спустя под Ланселотом пала лошадь; оруженосец поторопился к нему:

– Сир, вот конь, добытый вами.

– Я его возьму, но скоро дам тебе другого.

И в самом деле, он ударил одного рыцаря в переносицу шлема, разрубил ему нос до самых ушей, поверг его замертво наземь и, забрав коня, отдал его оруженосцу.

– Сир, – сказал ему тот, – я вам служил верой и правдой; прошу вас посвятить меня в рыцари: я не хочу умереть оруженосцем.

– Так и быть! – ответил Ланселот, – раз ты этого желаешь; но хотелось бы мне посвятить тебя с бульшим блеском. Дай Бог тебе стать человеком чести!

Он препоясал его мечом и нанес удар плашмя.

Новый рыцарь творил чудеса. Они с братом оказали Ланселоту такую подмогу, что Бретонцы снова взяли верх и остались хозяевами на поле боя. После долгой погони за беглецами изгнанники стали благодарить незнакомцев, подоспевших к ним на помощь, а сыновья вавассера изъяснили им, что это и есть тот самый рыцарь, что пришел их освободить.

– Тысячу раз будьте благословенны, наш долгожданный! – сказали они.