Романы Круглого Стола. Бретонский цикл. Ланселот Озерный.

– Волоките его в темницу; я знаю лучший способ ему отомстить.

И потому они сняли с него доспехи и понесли его в тюрьму, запираемую крепкими железными засовами. Окно этой тюрьмы выходило в сад, и снаружи можно было увидеть его и показаться перед ним. Обыкновенно пленникам давали в день не более кружки воды и ломтя хлеба; но Сагремора, как известно, всякий раз от неумеренной жары донимал голод, от коего он становился смертельно болен, ежели не мог его утолить. Он пребывал взаперти уже полдня, когда ощутил угрызения этого голода; он корчился от нестерпимых мук. Единственная дочь Матамаса, прекрасная и милая дева, гуляла в то время в саду; она услышала стоны, подошла и спросила, кто там причитает.

– Увы! рыцарь из дома короля Артура.

– Как ваше имя?

– Сагремор Шалый.

– Я часто слышала о вас; я весьма сожалею о постигшем вас несчастье.

– Почему, сударыня?

– Потому что всего пропитания у вас будет – вода и хлеб, единожды в день.

За разговором она разглядела его и нашла, что он красив и ладно сложен. Он и вправду был один из лучших рыцарей королевского дома.

– Сударыня, – сказал он ей, – я умираю от голода; пробил мой последний час.

– Подождите немного, и я вернусь.

– Поспешите, если хотите застать меня в живых.

Она в самом деле вернулась скоро.

– Обернитесь, – сказала она. – Вот ваш ужин. Видите это окно? Оно от моего покоя; когда вам будет угодно, мы сможем беседовать вдвоем, и никто нас не увидит. Я делаю все это потому, что слышала о вас, Сагремор, немало лестных слов.

Как можно догадаться, он тут же воздал должное кушаньям, и благодаря этой девице тоска тюремной жизни показалась ему довольно сносной.

Вернемся теперь к Додинелю Дикому, оставленному нами, когда он следовал за другой девицей.