Спасение Петрова и Карпова

Инцидент с Расторгуевым

Выполнять обязанности Главного советника оказалось сложнее, чем представлялось еще совсем недавно, до назначения. Трудно было догадаться, что теперь придется терпеливо выслушивать странные рассказы сотрудников, которых легко заподозрить в психических заболеваниях.

«Ложная память — надо же такое придумать — почему я должен выслушивать этот явный вздор», — подумал Филимонов с раздражением. И сам же ответил: потому что, если этот проект неожиданно окажется удачным, будет глупо не использовать его с пользой для себя. Никто не может предсказать, какое научное или псевдонаучное учение поможет людям выжить. Мы слишком мало знаем об окружающем мире, и, к сожалению, теперь уже все равно не успеем узнать все скрытые тайны Мироздания, поскольку Конец Света никто не отменял. А раз так, то и беспокоиться по этому поводу не стоит. Любая попытка, даже самая идиотская, достойна внимания.

И все же заставить себя отнестись к сообщению Корнева серьезно Филимонову удалось не сразу. Неужели испугался, что фантастические рассказы о придуманном мире окажутся правдой? Бояться новых знаний, какими безумными они бы ни оказались, он не имел права. Для Главного советника это было недопустимо. Работа, которую он на себя взвалил, не позволяла относиться к новой информации предвзято. Он вспомнил, что Карпов говорил, что каждый человек должен однажды сдать внезапный экзамен, который покажет его место в общей иерархии. Готов — не готов, способен — не способен, достоин — не достоин. И судьей будет сам человек, только он будет знать результат экзамена. Не сдашь — подавай в отставку сам, пока тебя не изгнали с позором. Филимонов подумал, что Карпов говорит образно. Но сейчас он понял, что час этого самого важного экзамена для него наступил.

«Если не попытаюсь найти Расторгуева, придется уйти в отставку, — подумал Филимонов грустно. — Мой пост слишком важен, чтобы его занимал человек, не способный к решительным действиям. Я обязан использовать любой шанс, за это никто меня не осудит, особенно, если моя попытка останется в тайне».

Филимонов попросил секретаршу отыскать сотрудника Института по фамилии Расторгуев. Он еще раз убедился в том, что положенная ему по должности секретарша — это очень удобно. Многие сложные вопросы решаются как бы сами по себе.

Уже через час секретарша доложила, что сотрудник по фамилии Расторгуев обнаружен. Он не был советником, а числился всего лишь архивариусом в Отделе информации. Филимонов вспомнил, что Корнев проник в придуманное будущее, а к тому времени Расторгуев вполне мог дослужиться до должности ведущего советника. Но только в том случае, если у него одного был доступ к книге Сомова.

«Вот только этого не хватало. Этак он меня без работы оставит», — подумал Филимонов, даже не пытаясь погасить приступ ненависти.

— Немедленно пригласите ко мне Расторгуева и начальника Отдела экспериментальной памяти Корнева. Доложите, когда они прибудут.

К встрече следовало подготовиться. Но Филимонов не имел ни малейшего представления о том, что он хотел бы узнать и о чем должен спросить в первую очередь. Нельзя было сказать прямо: «Отдай книгу, архивариус! И я тебя прощу». Нет, спросить, конечно, можно было, но что делать, если в ответ Расторгуев оскорбительно рассмеется. Оставалось надеяться на помощь Корнева.

Первым пришел Расторгуев. Наверное, ждал, что его вызовут, и, как следует, подготовился к неминуемому допросу. «Нехорошо» — подумал Филимонов.

— Вы догадываетесь, почему я вызвал вас?

— Могу предположить, что вы решили выслушать отчет о состоянии дел на таком важном для Института Спасения фронте работ, как сохранение и систематизация рабочей документации. Я готов подробно рассказать о достижениях и проблемах нашего подразделения.

Филимонов попытался обнаружить у этого человека любые, даже самые ничтожные, проявления тревоги и страха. Нет, он выглядел абсолютно безмятежным. Это было бы нормальным, если бы он не был связан с книгой. Можно ли ждать беды от беседы с начальником о хранении документации? Работа не интересная, скучная и бесперспективная. Карьеру не сделаешь, больших денег не заработаешь, как ни старайся. Желающих всю жизнь заниматься пыльными бумажками не много, для этого нужен особый склад характера. Значит ли это, что Корнев ошибся и нужно искать другого Расторгуева?

Расторгуев принялся с удовольствием рассказывать о буднях своей работы в архиве. Филимонов поддерживал беседу короткими репликами: «интересно», «а почему?», «это действительно так важно?». Ответы он пропускал мимо ушей, они его не интересовали.

Наконец, пришел Корнев. Филимонов вопросительно посмотрел на него, Корнев коротко кивнул. Подтвердил, что именно с этим Расторгуевым он встречался в придуманной реальности.

Интересно, что Расторгуев Корнева не узнал. Именно так и должно быть по теории. Ложная память — явление персональное. И если возникло в голове одного человека, воздействовать на сознание другого не могло. Или могло? Филимонов тяжело вздохнул, он так и не смог разобраться в теории ложной памяти. Наверное, все равно придется пройти обучение у Корнева.

— Я могу быть свободным? — спросил Расторгуев. — У вас новая встреча? Не буду мешать.

— Конечно, — сказал Филимонов.

— Как хорошо, что я встретил вас, — сказал Корнев. — Вы мне поможете?

— А в чем дело?

— Один из советников моего отдела пытается отыскать одну редкую книгу.

— Оставьте заказ, мои работники найдут ее и доставят заказчику. Хранение налажено удовлетворительно. До сих нареканий не было.

— Пробовали обращаться к вам официально, но книгу выдать отказались. Заказ не был выполнен. Книга нужна нам для текущей работы. Если она запрещена к распространению, я попрошу Главного советника дать официальное разрешение. Мы здесь не пирожками торгуем, а спасаем человечество!

Расторгуеву вопрос не понравился.

— Какую книгу? — спросил он раздраженно.

— Книгу Николая Сомова «Двадцать шестой год. В ожидании звездолетов».

— Нельзя выдать несуществующую книгу, — сказал Расторгуев торжественно. — Я могу идти?

— Да. Спасибо, — сказал Филимонов.

— Вот видите, дело оказалось проще, чем мы думали. Мы его поймали. Теперь он начнет нервничать и наделает ошибок, — радостно объявил Корнев.

— Не понял, — сказал Филимонов.

— Это не важно. Немедленно отправьте группу захвата по месту жительства Расторгуева.

— Зачем?

— Этот человек сейчас будет перепрятывать книгу Сомова. Хорошо было бы поймать его с поличным. Взять его с книгой в руках.

— Вы уверены, что она у него?

— Абсолютно. Он только что сказал, что этой книги не существует. Но так мог сказать только человек, который слышал о ней. А еще он знал, что в архиве ее нет. Почему? Да потому, что он изъял ее из общего доступа. Зачем? Чтобы использовать в личных целях.

— А почему он держит ее дома?

— Да потому что Расторгуеву не могло прийти в голову, что книга Сомова может кому-то понадобиться.

— Но тут появился я, — сказал Филимонов. — Главные советники иногда бывают очень прозорливыми.

Часть 5. Книга Сомова