Спасение Петрова и Карпова

Предисловие

И вот случилось. Книга Сомова лежала на столе Главного советника Филимонова. Расторгуев отдал ее почти добровольно, только удивился очень, что его разоблачили. Не удержался и грубо сказал: «Вам-то зачем эта книга понадобилась, идиоты?»

Филимонов смотрел на книгу с некоторым волнением. Иногда мечты сбываются. Но ему, почему-то, стало страшновато. Точнее, как-то не по себе. Волнительно. Неужели чтение этой книги поможет спастись? А если не получится? Но время размышлений закончилось, пора было действовать. Он должен был дотронуться до книги и заставить себя прочитать ее. Он догадывался, что сейчас он узнает ужасные новости, которые изменят не только его жизнь, но и жизни всех без исключения людей. Было страшно. Но уже одно то, что ему удалось раздобыть книгу, придало ему смелости.

Филимонов вспомнил, что Петров любил подтрунивать над советниками из Института Спасения. По его словам, они не способны воспринимать любые идеи, которые не совпадают с их представлениями. И если однажды случится, что новые идеи будут подкреплены фактами, которые невозможно оспорить, у советников почти наверняка не выдержит психика. Дело может дойти до шизофрении. Они буду отстаивать свое мнение, даже понимая, что это не просто глупо, но и вредно для их ментального здоровья.

Филимонов заставил себя приготовиться к встрече с вредными идеями. Он заранее дал себе слово не относиться к книге Сомова как к научному труду, и, тем более, исключить любую эмоциональную реакцию. Это должно было помочь сохранить спокойствие.

Он набрал в легкие побольше воздуха, шумно выдохнул и открыл книгу. Страничку с благодарностями Петрову и Карпову он пропустил. Пролистнул и вставленное в текст предупреждение инопланетян о неизбежном Конце Света. Все это он знал и без Сомова. А дальше. Ему повезло, что Сомов предусмотрительно решил, что будет разумно объяснить читателям, о чем, собственно, будет рассказано в книге. Филимонову такой подход понравился и показался разумным. Он, больше других, нуждался в предварительной подготовке и не сомневался, что прежде ему не доводилось читать что-то подобное.

«Автор должен сознаться, что окончательный вариант моего исследования имеет с предварительным замыслом очень мало общего. Мой издатель предложил написать бесконечную хронику, в которой бы подробно описывался быт несчастного человечества на пути к неминуемому Концу Света. Предполагалось, что это будет скрупулезная попытка проследить, как менялись настроения людей ото дня ко дню, от месяца к месяцу, от года к году. Издателю такой поход представлялся продуктивным. Книга должна была стать полезной для будущих аналитиков. Я старался, но довольно скоро понял, что видимые проявления человеческих страстей значительно уступают по ценности интеллектуальным усилиям отдельных людей, которые продолжали считать, что познание Мироздания ни на миг не потеряло своей ценности.

Как я уже писал, мне посчастливилось лично знать Главного советника Института Спасения Игоря Ивановича Карпова и, к сожалению, менее известного (незаслуженно), но от этого не менее значительного мыслителя Петрова. Общение с этими людьми в корне изменило мое детское понимание реальности. Я понял, что случаются в человеческой истории периоды, когда интеллектуальные усилия явно превосходят любые материальные достижения.

Постепенно моя книга стала другой. Работа, которую на себя взвалили Петров и Карпов, оказалась интереснее всех прочих занятий остального человечества. Понятно, что это мое личное мнение, которое я никому не навязываю. Неправильно сказал, нагло соврал. Конечно, пытаюсь навязать. Для этого и написал эту книгу. Не расслабляйтесь и вы будете спасены».

Филимонов припомнил, что знал Петрова и Карпова лучше, чем Сомов. Хотя бы потому, что он лично наблюдал за тем, как эти замечательные люди занимались своей отвлеченной наукой. Однако ему было интересно прочитать о том, как их деятельность воспринимал писатель-фантаст. Надо полагать, совсем не так, как ведущий советник Института Спасения. Интересно, станет ли он описывать их смешные поступки и произнесенные ими потешные слова для того, чтобы читателям не было скучно, вставит ли несколько слов о крутых открытиях, которые они якобы совершили? Главное — надо постараться не относиться к этому тексту серьезно, мало ли что насочинял писатель-фантаст, тогда и с собственной головой проблем не возникнет. Даже если будет заявлено, что Земля плоская и размещается на трех китах — это не причина нервничать и вступать в споры. Написал и написал. И не такое читали.

А еще Филимонов подумал о том, что Сомов в своей книге, наверняка, подробно описал опыты с ложной памятью. Любой нормальный советник яростно отверг бы любые подобные рассказы. Но Филимонов, увы, столкнулся с чем-то подобным на личном опыте. Точнее, ему подробно рассказал об этой методике Корнев. Сам Филимонов в придуманные миры не проваливался, поэтому здоровый скепсис сохранил. Так что, если выдающимся открытием будут объявлены операции с ложной памятью, потрясением это не станет.

Филимонов вспомнил свои встречи с Петровым и Карповым. Главный советник был приятным человеком. Он любил играть с Филимоновым в шахматы, приглашал на ужин, угощал дорогим виски. Был момент, когда их отношения можно было посчитать почти дружбой.

Совсем другим человеком был Петров. Его никто не любил. Уж очень он был высокого о себе мнения. Даже к Главному советнику не испытывал должного уважения. Для него все люди были одинаковы. Должность человека не влияла на его отношение. Он называл это: верю делам, а не словам. Любил повторять: хорошо поступаешь, значит, хороший, плохо — плохой.

Интересно, относился ли Петров так же к научным теориям? С людьми расправляться легче. Их тестировать проще и быстрее. Задашь им какой-нибудь дурацкий вопрос, они растеряются и выложат все, что пытались скрыть. Потом будут оправдываться, говорить, что их спровоцировали, но дело уже сделано. Первое слово дороже второго. Потом не отмоешься. А проверка теорий может занять десятки лет. Но Петров как-то справлялся.

Филимонову предисловие понравилось.