Спасение Петрова и Карпова

Краткий комментарий Филимонова

«Хорошо пишет этот Сомов, — подумал Филимонов, закрывая книгу. — Интересно, приглашали ли Петров и Карпов его на другие свои встречи? Надо будет посмотреть в оглавлении. И еще, когда Петров узнает, что я стал новым Главным советником Института Спасения, захочет ли он вести со мной свои беседы о пределах познания?»

Он продолжил бы чтение, но наступил обеденный перерыв. Еще со студенческих времен Филимонов поклялся, что будет строго и неукоснительно соблюдать распорядок дня, потому что это самый простой путь стать цельной личностью, способной на большие свершения. А это хорошая цель для человека, заинтересованного в продвижении по служебной лестнице.

Сделать удачную карьеру — что может быть разумнее и естественнее для любого советника. Но Филимонов не забыл, зачем ему нужно было раздобыть книгу Сомова. Он рассчитывал, что в тексте можно будет прочитать, куда подевались Петров и Карпов. Действительно ли они исчезли? Если спаслись, спасут ли они его? Спасение — сейчас это наивысшая точка самой удачной карьеры.

Научные разговоры интересовали его меньше. Он помнил, что о Петрове и раньше ходили слухи о том, что он любит рассуждать со случайными людьми о глубоком кризисе, в котором находится наука. Советники из Института относились к таким разговорам неприязненно. Его никто не слушал, — кому в наше время интересны проблемы науки, уже и следов науки почти не осталось. Но Петрова это не останавливало. И вот теперь у него появился благодарный слушатель — Карпов — бывший Главный советник Института Спасения, который почему-то решил, что познание важнее карьеры. Скорее всего, это сотрудничество и стало причиной его отставки. Вместо реальной напряженной работы эти люди предпочли вести друг с другом отвлеченные разговоры о недоступных пониманию нормальных людей феноменах.

Поверил ли Филимонов в реальность пяти пределов возможностей научного познания, о которых прочитал в книге Сомова? Нет, пожалуй, он не привык размышлять о столь отвлеченных и абстрактных понятиях. Так это или не так — ему было все равно, потому что не влияло на его способность исполнять профессиональные обязанности. Филимонов был уверен, что Главный советник должен заниматься конкретными делами, а не вымышленными гипотезами. А знание о якобы существующих пределах помочь в его работе не могло.

Здравый смысл подсказывал, что рассуждения Петрова не помогут людям обрести спасение. Трудно поверить в то, что заумные идеи окажутся полезнее бетонных стен подземных убежищ, устройством которых до последнего времени занимался Отдел под руководством Филимонова. Это была практическая деятельность, пусть шанс спастись был маленький, но это был шанс. Впрочем, чудачества Петрова не могли помешать строительству убежища. А это значит, что к нему следует относиться мягче. Нельзя исключать, что после Конца Света, если удастся спасти какую-то часть населения, люди с теоретическим складом ума могут понадобиться возрождающемуся человечеству. И он обязательно оставит место в бункере для Петрова, Карпова и Сомова. Если, конечно, их удастся отыскать.

Филимонов понимал, что идеи Петрова могут плохо влиять на психическое состояние вероятных читателей книги Сомова. Стало понятно, почему ее издали таким маленьким тиражом, а затем и вовсе объявили не существующей, исключив возможность ее прочтения. Кому понравится, если у образованных людей появятся вредные мысли, а потом и нездоровые представления? Например о том, что Институт не способен выполнить свою главную задачу — спасти человечество. За свое психическое здоровье Филимонов не переживал. Ему и не такое приходилось выслушивать по долгу службы. Так что иммунитет на дикие идеи у него давно выработался. А без этого с работой Главного советника Института Спасения справиться невозможно.

Обеденный перерыв закончился. Пришло время продолжить чтение. Филимонову было интересно узнать, как оценил беседу Петрова и Карпова сам Сомов.