Надежда Пигмалиона

Глава пятидесятая. О сумрачных скитаниях

Сто подков в ночи — не уйти —

Настигают в бреду погони,

Тёмный страх остудил ладони

И Луне уже не взойти.

Сто подков в ночи — злой озноб,

Подступающий тайно к сердцу…

Сто ключей запирают дверцу

Неразгаданных древних снов.

* * *

Начав перемещение, я совершенно забыла расслабиться и представить себя в каком-то конкретном месте. Да и не было никакого такого места, куда бы я могла отправиться, а измученное пыткой и бессонницей тело находилось в напряжении. Поэтому меня очень долго носило невесть где, трепало и переворачивало. Постепенно мелькающие перед взглядом радужные вихри стихли, и пространство, вновь обретшее очертания, выплюнуло меня на блестящую лондонскую мостовую. Приземление получилось неудачным. Я стесала ладони при падении, но главной ошибкой стал резкий подъем. В глазах мгновенно потемнело, и я опустилась обратно на асфальт. Меня снова замутило, голова кружилась и болела. Осторожно поднявшись, я огляделась по сторонам.

Маглы суетливо спешили по мокрым улицам, укрываясь от дождя под черными зонтами, гудели машины, мигали светофоры. Серый туманный смог стоял над городом. Подняв с земли сумку, я накинула капюшон и медленно побрела по улице в неизвестном направлении. Некоторые встречные маглы смотрели на меня, кто с неприязнью, кто с удивлением. Наверное, я странно смотрелась среди них в дорогущей мантии из «Твилфитт и Таттинг», которую Нарцисса так придирчиво выбирала для меня.

Но сейчас мне не было дела ни до холодного дождя, ни до любопытства маглов. Мне хотелось плакать. Нет. Мне хотелось кричать и крушить все вокруг. «Седрик-Седрик, какой леший тебя надоумил писать такие письма? И я тоже хороша… Если бы ответила тогда… Что же мы наделали…». О поступке Лорда я старалась не думать, он не укладывался у меня в голове. Жуткая картина постоянно маячила перед глазами, и я продолжала брести по улице, то и дело смахивая жгучие слезы.

Город вокруг шумел на все лады. Лязгали трамвайные рельсы, доносились обрывки песен из кафе и обрывки чьих-то телефонных фраз, шуршали шины по асфальту.

Вскоре я совершенно вымокла. Обычного зонта у меня отродясь не было, а колдовать среди маглов было нельзя: об этом я вспомнила вовремя, как раз в тот момент, когда собралась произнести заклинание. С досадой убрав палочку в рукав, я продолжила идти, отчасти для того, чтобы согреться, отчасти чтобы хоть что-то делать.

Мне долго пришлось успокаивать себя, прежде чем мысли пришли в более практическое русло, и я начала обдумывать свое положение, которое, к слову, было непростым. У меня оставалось семь галлеонов и около десятка сиклей. «Этого хватит на какое-то время для жизни в «Дырявом котле». Позже можно продать какие-нибудь вещи. За мантию Нарцисса отдала пятьдесят галлеонов, значит, я могла бы рассчитывать по крайней мере на половину, кольцо можно продать Горбину!» Я пошарила по карманам, но кольца в них не обнаружила. «А дальше можно было бы устроиться на работу, только вот толку от меня мало. Разве что вышибалой в казино Лютного».

Все эти размышления были только способом отвлечься от суровой реальности: вернуться в магическую часть Лондона я не могла, там меня бы нашли в два счета. А здесь галеоны, мантии и артефакты ничего не стоили. «Может, попытаться проскочить в Гринготтс и обменять деньги? Хотя нет, если мою пропажу заметили, то банк — первое место, откуда начнут искать… Туда соваться нельзя. Что же делать? Куда идти?». Я помнила, что где-то в Лондоне жила Гермиона, но не знала ее адреса, где прячут Гарри и все семейство Уизли, я не знала тоже. «А не осчастливить ли мне Снейпа второй раз на дню? С утра я грозилась сдать его Лорду, а с обеда перееду к нему жить, будет знать, как вести шпионскую деятельность… Лорд не шутил про выгоду… За побег мне влетит не меньше, чем за письмо. Странно, что я так легко отделалась и даже могу сейчас идти, наверное, Он планировал продолжение наказания. Возвращаться нельзя».

Шумный центр сменился глухими кварталами с небольшими улочками. На город опустились сумерки. А я так и не придумала, что делать дальше. Все мысли сводились к тому, чтобы попытаться проникнуть в Гринготтс. Сев на скамейку в каком-то маленьком сквере, я почувствовала, насколько сильно устала. Меня знобило. «Только заболеть еще не хватало», — угрюмо подумала я, опустив отяжелевшую голову на руки.

— Мисс, вы в порядке? — спросил меня какой-то прохожий. — Вам чем-нибудь помочь?

— Нет, благодарю, сэр, со мной все хорошо, — ответила я как можно дружелюбнее и даже выдавила улыбку.

Прохожий ушел, а я сидела, бездумно глядя на множество других таких же маглов, спешащих после работы домой, несущих пакеты с едой. Если на ночлег можно было бы остаться и в сквере, то голод давал о себе знать все сильнее. «Интересно, Министерство фиксирует все магические всплески в городе или только воздействие какого-то порядка? Если применить манящие или согревающие чары, то вряд ли сюда явится кто-то из надзора», — рассуждала я, прикидывая, как маглы отнесутся к летающим по улице булочкам.

Мой взгляд выцепил среди прохожих лохматую макушку какого-то парня, показавшуюся мне знакомой. Рядом с ним бежала крупная черная собака. «Чего только не привидится от усталости… Гарри надежно спрятан и не станет разгуливать в одиночку, Дамблдор об этом позаботится», — подумала я, продолжая следить взглядом.

Парнишка отправился в гастроном, находящийся на углу. Пес сначала сунулся за ним, но окрик продавщицы заставил его вернуться на улицу. Через несколько минут дверь гастронома открылась и из нее вышел… Гарри. Сердце мое сделало кульбит, но я не двинулась с места, продолжая разглядывать его. «Может, это морок? Галлюцинация? Ловушка? Меня уже засекли? Он не может быть здесь», — думала я.

А тем временем надежда магической Британии что-то втолковывал черному псу и разводил руками. А потом поправил очки и взлохматил волосы на затылке. Этот жест стал для меня сигналом. Подхватив сумку, я сорвалась со скамейки и поспешила вслед удаляющейся парочке.

Приблизившись на расстояние нескольких шагов, я услышала приглушенные слова Гарри:

— Они не продают пиво несовершеннолетним, я сразу тебе сказал, не за чем было и пытаться… Лучше отправь Кикимера за медовухой.

Пес что-то проворчал в ответ, и я поняла, что Гарри не сошел с ума, рядом с ним анимаг.

— Серьезно, зря ты зациклился. Я не пробовал, но уверен, что у маглов пиво ничем не лучше, тем более сливочного.

Я следовала за магами до угла, бросая взгляды по сторонам и прикидывая возможности оказаться под прицелом кого-нибудь из Ордена. Мне все еще не верилось, что Гарри так спокойно разгуливает по улице в поисках… пива.

Набравшись храбрости, я все-таки окликнула его.

— Арта?

— Привет, Гарри. Я… э-э-э… увидела тебя, но не была уверена… что это действительно ты.

— Очень рад тебя видеть! — воскликнул парень, крепко обнимая меня. — Что ты здесь делаешь?

— Я случайно оказалась неподалеку.

— Ты выглядишь… уставшей, — мягко сказал Гарри, тщательно подбирая слова. — Что-то случилось?

— Повздорила с опекуном и сбежала из дома, — призналась я.

— Так тебе некуда пойти? — догадался Гарри и бросил многозначительный взгляд на пса. — Может… Может, ты тогда остановишься у нас? Если ты не против…

— Буду очень рада, но только если это вас не стеснит… — продолжила я, все еще не веря своей удаче. — На самом деле, мне совсем некуда идти.

— Замечательно! В смысле, очень здорово, что ты останешься…

— Нисколько не стеснит. Добро пожаловать в клуб Беглецов и Беглянок. Наши двери всегда открыты для тех, кто решил порвать с диктатом отчего дома, — с улыбкой произнес внезапно появившийся за спиной у Гарри высокий темноволосый мужчина с озорными серыми глазами, в котором я без труда узнала беглого преступника и рецидивиста Сириуса Блэка.

— Тебя же могут узнать! Арта, не бойся, я все тебе объясню! — засуетился Гарри.

— Не мог не поприветствовать отважную даму, — улыбнулся мужчина, галантно целуя мне руку. — И кстати, безобидное заклятие «Конфундус» могло бы решить проблему с продавщицей и обеспечить нас и нашу гостью пивом.

— Мне нельзя применять магию…

— Но мне-то можно…

— Ты все еще в розыске, мы не можем так рисковать…

— Какие риски могут сравниться с перспективой пить этот сироп? — не уступал Блэк.

Я молча следила за их перепалкой, мне казалось, что мужчине она даже доставляла удовольствие, а вот Гарри действительно переживал и бросал на меня опасливые взгляды, словно ожидая каких-то действий. Спор завершился вничью. Блэк снова обратился черным псом, Гарри забрал у меня сумку, и мы все вместе пошли по улице.

Парень нервничал и сбивчиво рассказывал мне про предательство Хвоста и невиновность Блэка, то и дело почесывая шрам на лбу. А я изо всех сил изображала удивление, но все слова казались фальшивыми. Мои мысли путались, а озноб усиливался. Я еле переставляла ноги, то и дело озираясь по сторонам. За каждым деревом мне чудились белые маски.

Наконец, мы вышли на пустынную площадь, освещенную тусклыми электрическими фонарями, и остановились.

— Я разрешаю тебе увидеть, — сказал Гарри.

Не успела я удивиться его словам, как вдруг прямо перед нами на пустом месте вырос целый дом.

— Поразительно! Никогда не видела настолько мощных чар! И как часто вы их обновляете? — не сдержала я восхищения.

— Никогда. Мой покойный папаша постарался на славу. Кстати, я так и не представился: Сириус Блэк, — отвесил шутливый поклон мужчина, — и по совместительству крестный вашего неразборчивого товарища, который желает праздновать пятнадцатилетие со сливочным пивом.

— Арта Руфи, — с улыбкой представилась я.

Мы поднялись по сточенным ступеням к черной двери с облупившейся краской, и Гарри дернул за ручку в форме змеиной головы, пропуская меня вперед. В нос сразу ударил запах пыли и затхлости. Я оказалась в узкой захламленной прихожей. Старинная лампа освещала желтушным светом пятачок длинного коридора. Паркет был вытерт и местами выбит, на полу виднелось множество грязных следов, валялась полуистлевшая перчатка и засохшие поношенные башмаки. На вешалке висели вылинявшие мантии старого образца, увенчанные широкополыми шляпами с пышными пыльными перьями.

— Не разувайся, — прошептал Гарри, и я машинально кивнула ему, проходя дальше и продолжая разглядывать обстановку.

По обеим сторонам коридора на стенах висели картины в тусклых позолоченных рамах, отчего-то занавешенные черным крепом. Я уже хотела спросить об этой странности притихшего Гарри, но нечаянно зацепила подолом забытую кем-то кочергу и она с грохотом упала на пол.

— Какое отребье на этот раз принесло в мой дом?! — раздался истеричный женский голос, показавшийся мне знакомым. Я мгновенно выхватила палочку.

— Вон! Все вон! Грязные паршивые мерзавцы! — продолжала вопить женщина, оказавшаяся всего лишь портретом. Я подошла ближе, разглядывая острые черты старухи, пышущие негодованием и надменностью.