Надежда Пигмалиона

Глава двадцать третья. О верности и лжи

Надел я прежнюю порфиру,

Умастил миром волоса.

Едва предстал я, гордый, пиру,

«Ты царь!» — решили голоса.

* * *

Это ужасно — вернуться в неподходящий момент. Когда все уже облегченно вздохнули и перекрестились.

* * *

Утренний ветерок проносился над спящей землей. Он пробегал легкой рябью по воде, нежно касался луговых трав и пробуждал певчих птиц. Пролетая над затухающим пожарищем, поднимал пепел в розовеющее предрассветное небо, трепал мантии людей, неподвижно стоящих в кругу с опущенными головами.

Я куталась в наколдованную Лордом мантию и следила за разыгрывающимся передо мной представлением из первого ряда. Я была единственным зрителем, не считая Нагайны, пристроившейся неподалеку. Лорд же с наслаждением играл главную роль.

Он дождался, пока все прибывшие займут свои места, и обвел круг горящим взглядом. Его бледные синеватые губы кривились в ухмылке. Он упивался торжественностью момента и подобранными декорациями.

— Приветствую вас, друзья мои, — сказал он высоким обманчиво мягким голосом, разводя руки в стороны. — Столько лет прошло, а вы явились на мой зов, как и прежде. Я счастлив, что мы вновь стоим под знаком мрака, словно расстались только вчера. Однако, я вижу, что прибыли не все. Очень жаль, что кто-то забыл о своей клятве верности, данной мне, и отступился от нашего дела. Смею заверить вас, друзья мои, что все они получат по заслугам.

Фигуры в масках заколыхались, некоторые отступили на шаг назад и склонились, когда Лорд начал обходить кругом их молчаливый строй.

— Быть может, вы не в восторге от моего возвращения? — ехидно спросил он. Ропот пронесся по строю. «Счастлив… наконец-то… ждали… рады видеть… с возвращением», — донеслись до меня обрывки их фраз. Одна фигура упала перед Лордом на колени и принялась целовать подол его мантии. «Мой Лорд, я так ждал, не было и минуты, чтобы я не надеялся…» — пролепетал человек. Лорд смерил коленопреклоненную фигуру высокомерным взглядом.

— Стань на место, Барти, теперь поздно доказывать свою верность. Вы все предали меня, — сказал он громко и холодно. Мне показалось, что глаза его блеснули алым, это рассветный луч отразился в них. — Никто не явился мне на помощь, когда я нуждался в ней, никто из вас, мои вероломные друзья, не пытался меня отыскать. За столько лет — никто.

— Я… я пытался, — отозвался человек, которого Лорд назвал «Барти». — Я… Мы с Лестрейнджами пытались… были готовы на все, но авроры… — сбивчиво продолжал он.

— Вы пытались плохо, — отрезал Лорд. — Все же, я награжу вас. Супруги Лестрейндж — мои верные слуги — томятся сейчас в Азкабане и не могут разделить с нами радость встречи, но скоро их оковы падут и я отблагодарю их. Лишь немногие из вас предпочли неволю отречению. Вы все сбежали, как крысы с тонущего корабля. Так ведь, Хвост? — спросил он у низкой толстенькой фигурки, стоящей чуть поодаль и вздрагивающей при каждом движении Лорда. У этого человека не было маски, только капюшон.

— Нннет, я думал… — жалобно пропищала фигурка и тоже упала на колени.

— Да, Хвост, это так, — обманчиво ласково проговорил Лорд, — ах, ты думал, я, к сожалению, пропустил момент, когда ты стал мыслителем.

Послышались смешки, которые быстро стихли под взглядом Лорда.

— Но некоторые из вас пошли дальше, они не просто сбежали и отреклись, а попытались продать меня, мое наследие, уничтожить то последнее, что осталось от меня. — Ропот пронесся по поляне. — Да, этот человек сейчас среди вас, — сказал он и сделал эффектную паузу. «Кто… как посмел… невозможно…», — раздавались возгласы. Нагайна рядом со мной приподнялась и зашипела, чувствуя настроение хозяина. «Что-то сейчас будет», — поняла я и вся превратилась во внимание. Лорд плотоядно улыбнулся.

— Да, Люциус, я говорю про тебя, — прошипел он.

— М-мой Повелитель… я, — начал оправдываться человек, но Лорд не дал ему договорить. Резким рубящим движением он рассек воздух, человека сбило с ног волной гневной магии. Он нелепо упал в центре круга, маска слетела с его лица, и я узнала того самого джентльмена, у которого приобрела дневник полтора года назад в лавке Горбина. Он поднял руки в защитном жесте и вновь попытался что-то сказать, но следующий взмах рассек ему кисть и лицо. Кровь обагрила бледную аристократическую кожу, стекая на ухоженные платиновые волосы.

— Не смей лгать мне, Люциус, — гневно прошипел Лорд. — Ты продал меня. Продал за бесценок, желая лишь избавиться от вещи, которую обещал хранить для меня. — Я не смогла разобрать слов человека, но, по всей видимости, они не понравились Лорду. — И после этого ты отважился явиться передо мной? — яростно шипел Лорд. Сверкнула красная вспышка.

Раздался пронзительный крик, блондин корчился на сырой кладбищенской земле, беспорядочно молотя по ней руками. Все вокруг почтительно молчали, не смея возразить против пытки. Лорд не останавливался. От хриплых криков у меня кровь стыла в жилах, я хорошо помнила, как действует Круциатус. Я почувствовала некий укол совести, ведь тоже отчасти была причиной этой пытки, но вмешиваться сейчас означало занять его место, я не была готова к такому. Через целую вечность криков Лорд, наконец, прервал проклятье.

— Я не убью тебя сегодня, мне не хочется омрачать нашу первую встречу, — сказал он высоким шипящим голосом, от которого мурашки бежали по коже. — Но не думай, что это все, Люциус, мы еще вернемся к нашей беседе.

Мужчина попытался встать на колени, но у него не вышло, две темные фигуры вышли из строя и, подхватив его подмышки, уволокли за спины остальных. Лорд опять пошел вдоль стоящих людей, смеривая их пристальным взглядом.

— А, это ты, Эйвери. Я слышал, ты теперь важный человек в Министерстве, каково это, пресмыкаться перед маглолюбцами, зная, что твой отец погиб, защищая честь волшебной крови? — Человек поклонился, а Лорд с размаху залепил ему пощечину, совсем по-магловски, маска упала с бледного лица. — Ты не достоин древней фамилии, которую носишь, ты опозорил себя и весь свой род.

— Господин, прошу простить меня, я исправлюсь, — пообещал человек.

— Твой отец был моим старым приятелем, интересно, что бы он сказал, увидев тебя сейчас, — насмешливо продолжил Лорд. Он втянул носом воздух. — Я чувствую страх, им пропитан воздух здесь, вы все боитесь, потому что знаете свою вину. Удивительно, — задумчиво протянул он. — Я признаю, что, утратив предводителя, вы могли забыть наше общее дело, но как вы могли поверить в то, что я исчез навсегда? Вы, знавшие меня, когда я был могущественнейшим волшебником на свете, как могли забыть о моем бессмертии?

Фигуры остались безмолвны и неподвижны.

— Я разочарован в вас.

— Господин! Господин, я всегда в вас верил, всегда, это и не дало мне сойти с ума в Азкабане, — воскликнул Барти, — простите меня и всех нас!

— Ты же знаешь, Барти, я ничего не прощаю, вы все будете наказаны, — отрезал Лорд. «Не так уж и здорово быть его слугой, хорошо, что мне не надо там стоять сейчас», — подумала я, все мои сомнения по поводу отказа от «почетной службы» рассеялись. Все происходящее казалось мне дурным спектаклем: фальшивая радость, фальшивая преданность, фальшивые извинения, только страх был натуральным, в этом Лорд был прав, его было много, он был липкий и удушливый, витал в воздухе между людьми в масках. «Неужели он не видит, что вовсе они ему не рады?» — спрашивала я себя. «Не может быть, Лорд очень проницательный человек, но тогда зачем весь этот фарс?» — недоумевала я. Тут низенькая толстенькая фигурка приблизилась к Лорду.

— Господин, — пропищал приниженный голосок из-под капюшона. Лорд обернулся, и фигурка распласталась перед ним на земле, протягивая что-то. — Я сохранил ее для вас, мой Господин, — донеслись до меня слова. Лорд протянул руку, и я увидела, как на его лице на мгновение появилась настоящая искренняя радость, я видела его таким лишь однажды, когда он осматривал и щупал себя после того, как вновь обрел тело.

— Признаться, я не ожидал увидеть ее вновь, — сказал он, принимая из рук слуги продолговатый предмет. «Палочка», — догадалась я, смотря, как Лорд восхищенно поглаживает и разглядывает ее. — Ты очень порадовал меня, Хвост, — налюбовавшись, сказал он. Пресмыкающаяся фигурка что-то пролепетала в ответ, но Лорд уже потерял к ней всякий интерес.

— Милорд, расскажите нам, как вам удалось вернуться, что с вами было? — раздался восторженный голос.

— О, это очень интересная и долгая история, — немедленно отозвался Лорд, его безгубый рот кривился в усмешке. — Конечно, вы должны знать, что случилось в ту роковую ночь, и почему я покинул вас, поэтому я, безусловно, расскажу вам ее во всех подробностях, но позже, когда все прочие будут с нами. Сейчас скажу лишь, что я ошибся и дорого поплатился за это. Мучения, через которые я прошел, страшней всех прочих, но все же моей силы хватило, чтобы победить обстоятельства. Я знаю теперь наверняка, что моя главная цель — бессмертие — достигнута, и я вновь вернулся к полноценной жизни, во многом благодаря чудесной находке в лице моей юной помощницы, — сказал он и широким жестом указал на меня.

От неожиданности я замерла, не зная, что мне делать и как себя вести. (Стоит ли помахать им рукой?) Я надеялась незаметно досидеть здесь до конца этого странного собрания, но мечтам моим не суждено было сбыться. Теперь я чувствовала, как все внимание разом обратилось на меня, ощущала изучающие взгляды десятков пар глаз. Я поймала на себе лукавый взгляд Лорда, он, по-видимому, наслаждался моим смятением.

— Подойди сюда, Арта, — сказал он, продолжая кривиться в холодной усмешке и указывая рукой на место подле себя. Я неуверенно поднялась и медленно пошла к Лорду, люди в масках расступились, пропуская меня в центр круга. Я чувствовала себя не в своей тарелке, сейчас больше всего на свете мне хотелось исчезнуть, лишь бы не стоять в этом кругу незнакомых людей, лиц которых я не видела.

— Представляю вам, друзья, мою воспитанницу, — сказал он, положив бледную руку мне на плечо. — Арта стала моей самой большой удачей, без ее помощи, — он сделал акцент на последнем слове и сильнее сжал мое плечо, длинные ногти неприятно вонзились в кожу даже сквозь плотную ткань мантии, — я не стоял бы сейчас перед вами.

— Способности Арты многообещающи, и я полагаю, что вскоре наши ряды пополнятся талантливой волшебницей. Прошу любить и жаловать, — прошипел он надо мной громко и торжественно. Наверное, я должна была почувствовать гордость и благодарность за такую рекомендацию, но в его голосе мне все равно почудилась издевка. «Он не простит тебе отказа», — мелькнула мысль в моей голове, я кивнула собравшимся, и Лорд отпустил меня, я скорее ретировалась обратно на могильный бордюр, показавшийся мне теперь таким уютным, но долго мне сидеть не пришлось.

— Ну что ж, теперь, когда мы все поздоровались и сердечно порадовались друг за друга, не стоит ли нам перенести нашу встречу в более комфортные условия? Я вижу, Люциус, тебе не терпится проявить свое гостеприимство, — сказал Лорд, глядя поверх голов, туда, где виднелась макушка блондина.