Надежда Пигмалиона

Глава тридцать третья. О вине и воде

Завихрился над осиною

Жгучий дым истлевшим стягом;

Я тоску свою звериную

Заливаю пенной брагой.

Из-под стрехи в окна крысится

Недозрелая луна;

Все-то чудится мне, слышится:

Выпей, милый, пей до дна!..

* * *

Наступила долгожданная весна, дни становились все длиннее, и погода установилась теплая. Эльфы облагородили парк, все дорожки были сухие и чистые. Кое-где уже виднелись зеленоватые почки.

Я частенько прогуливалась там, подолгу сидела в беседке, дыша влажным весенним воздухом и спасаясь от гнетущей атмосферы пожирательского логова.

Последнее время мои мысли занимали дементоры и способы борьбы с ними. Встреча с этими существами оставила неизгладимый отпечаток в моей памяти: я стала бояться темноты, вздрагивала и нервно озиралась после каждого порыва холодного ветра.

В библиотеке на эту тему было не слишком много информации. Указывалось, что дементоров может прогнать могущественная светлая магия «Патронус», вызывающая некую сущность, отражающую личность призвавшего ее волшебника. Но создавать это колдовство были способны далеко не все. В параграфе говорилось, что особенно трудно оно давалось людям старшего возраста и тем, кто испытал много невзгод и потерь, также сложности могли возникнуть при различных психологических расстройствах и депрессиях. Рассудив, что именно этим способом Люпин отогнал полчище дементоров, я самостоятельно приступила к освоению этого заклинания, но сколько бы я ни повторяла его в тишине библиотеки, ничего существеннее бледного свечения вокруг палочки у меня не получалось. Не влияли на заклинание ни интонация, ни взмахи. Никакой другой информации по его созданию мне найти не удалось, очевидно, предки Малфоев не слишком ценили светлую магию, потому что книг по призванию духов и демонических сущностей в библиотеке было навалом.

Отчаявшись, я рискнула обратиться за помощью к Лорду. Он поморщился и сказал, что магия Патронуса сложна и неэффективна в экстренных ситуациях. На мой вопрос о том, как же все-таки бороться с дементорами, он усмехнулся и сказал, что бороться с ними вовсе не нужно, потому что дементоры являются нашими естественными союзниками в предстоящей войне. Лорд сказал, что скоро сам проведет переговоры с ними и предоставит более выгодные условия сделки, чем Министерство.

— Ну, а если они все-таки нападут, — упорствовала я, — неужели никак нельзя защититься?

— В таком случае самым эффективным способом защиты будет закрытие своего сознания, — прошипел Лорд, поглаживая бледными узловатыми пальцами палочку.

— И как это сделать?

— Владение окклюменцией поможет в этом.

— Научите меня, — попросила я, заглядывая в его льдистые глаза.

Щели его ноздрей сузились, когда он резко втянул воздух.

— Нельзя просто научиться окклюменции, это целый комплекс навыков и техник контроля своего сознания. Тебе еще рано осваивать их в полном объеме, — прошипел он.

— Но мне очень нужно, хоть чуть-чуть, — уговаривала я.

Лорд окинул меня оценивающим взглядом и плавно двинулся по дуэльному залу, словно прикидывая что-то.

— «Чуть-чуть» — нельзя. Если ты хочешь учиться этому, то тебе придется подойти к делу серьезно, в противном случае это будет пустой тратой сил и времени, и мы сразу же прекратим занятия. Я терпеть не могу бесполезной работы.

Его высокий свистящий голос, напоминающий порыв осеннего ветра, гулял по просторной зале, отражаясь в высоких потолках.

Я мысленно поздравила себя с победой. И клятвенно заверила его, что приложу все усилия.

— В таком случае мы начнем с простейших упражнений, — сказал он, повернувшись ко мне. — Закрой глаза и постарайся детально воспроизвести обстановку твоей спальни. — Я удивилась такому заданию и приступила к его выполнению.

— Представила.

— Скажи мне, что изображено на балдахине. — От удивления я открыла глаза и уставилась на Лорда. Этот бесполезный атрибут роскоши так примелькался мне, что я ничего не могла о нем вспомнить, кроме цвета.

— Ну… он зеленый.

— И все? — пытливо спросил он. Я нахмурилась.

— Не помню, — признала я.

— Сколько грифонов стоит на фонтане у входа? — продолжил допрос Лорд.

— Но… там нет грифонов, — неуверенно сказала я.

— Разве? — удивился Лорд. Я задумалась, вспоминая, как спускаюсь по парадной лестнице в парк.

— Точно, там только цветы, — увереннее ответила я. По губам Лорда скользнула усмешка. Весь следующий час Лорд задавал мне вопросы о разных вещах, которые я когда-либо видела или слышала, сбивал и путал меня. Это занятие больше напоминало детскую игру, и меня тревожила мысль: не шутит ли он надо мной.

— Сколько горных вершин было видно из твоего окна? — спросил он под конец. Этот вопрос окончательно выбил меня из колеи. Казалось бы, чего проще, ведь я с детства смотрела в одно и то же окно и видела горы, но сказать сейчас сколько их, я не могла. Воспоминания о далеком потерянном доме болью отозвались в сердце.

— Я не помню, — сдалась я, почему-то ощущая стыд.

— Значит, продолжим, когда вспомнишь, — резюмировал Лорд.

Первым делом после занятия я отправилась в спальню смотреть на балдахин. Когда я зашла в комнату и осмотрела его, мне показалось, что я впервые его вижу. На балдахине действительно был узор из лиан и сидящих на них птиц. Я села на кровать и обхватила голову руками, силясь вспомнить.

За окном стемнело, начинал накрапывать дождь, а я все сидела и блуждала взглядом по комнате. «Такими темпами до защиты от дементоров я доберусь к старости», — раздраженно подумала я. «Ему-то плевать: он бессмертный». На столике пылилась забытая, недочитанная мною книга. Я взяла ее и открыла наугад.

* * *

…вечер был особенно тих и темен, а к ночи разбушевалась небывалая гроза. Небо забурлило и разверзлось, посылая огненные вихри на головы людей. Пылали дома, и красные реки текли по улицам. Озеро стало морем и билось в ворота купеческого дома. В страхе бежали люди в церковь и молились о спасении. Вдруг двери распахнулась, и порыв штормового ветра задул все свечи. Средь слепящих вспышек несчастные увидели огромного черного, как смоль, зверя. Из его разверстой пасти капала тягучая кровавая слюна и вырывалось пламя, глаза метали искры, по морде и загривку переливался мерцающий огонь. Чудовище взревело и бросилось на перепуганных людей, вгрызаясь острыми клыками в их глотки. Перекрывая грохот стихии, над селением раздался протяжный замогильный вой демона, будто ревели тысячи бесов из преисподней. Лишь когда буря успокоилась и солнце вновь осветило землю, купеческий сын очнулся. Но в округе с ним не осталось больше ни единой живой души.

* * *

Я оторвалась от сомнительного чтива и отбросила книгу. «Любят же они писать о всяких ужасах… Неужели можно так проклясть, просто плюнув в воду? Наверное, это просто сказка…» — решила я и вновь задумалась над своим заданием. Вершины… Из моего окна была видна часть хребта. Одна высокая гора справа, потом обломанный зубец, на котором стоял разрушенный дзот, а за ним снова подъем и пологий склон соседней невысокой горы, из-за которой виднелись еще две вершины. «Значит, четыре!» — обрадовалась я и, подскочив с кровати, побежала искать Лорда.

Я сбежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и, оказавшись на втором этаже, устремилась к каминной зале. Распахнув двери и увидев спину Лорда, я радостно воскликнула:

— Четыре! Я вспомнила: их было четыре.

Лорд обернулся, и моим глазам открылась жуткая картина. На полу, прямо у него под ногами, распласталась какая-то женщина, лицо у нее было испачкано в крови и слезах, а на губах блуждала какая-то бессмысленная улыбка.

— А, это ты, присоединяйся к нам, — прошипел Лорд и, сделав приглашающий жест рукой, снова повернулся к женщине. Я ошалело обвела взглядом зал. На одном из стульев сидел ужасно довольный чем-то Барти, а неподалеку от него кольцами свилась Нагайна. Змея приподнялась и с интересом наблюдала за Лордом. Я неуверенно двинулась вперед, ощущая, как внутри все скручивается. Женщина издала полувсхлип-полустон.

— Тихо! — шикнул Лорд и резко взмахнул палочкой. В зале повисла вязкая тишина, прерываемая только хриплым дыханием неизвестной. Лорд чуть склонился над ней, безмолвно направляя палочку и буравя ее взглядом. Заметив, что я медлю, он прошипел:

— Подходи, подходи ближе, Арта. Я как раз занимаюсь интересующим тебя вопросом. Барти принес мне подарок, остается только его открыть и достать все, что нам нужно.

Он вновь вскинул палочку, и женщина конвульсивно дернулась, ее рот открылся в беззвучном крике. Мне стало дурно, сердце билось бешено, я хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег. Нагайна позади нетерпеливо зашипела.

— Подожди немного, уже скоро, — мягко ответил ей Лорд. В глазах женщины полопались капилляры, она бездумно скребла пальцами по паркету. Наконец, Лорд опустил палочку и выпрямился. — Хорошо, очень хорошо… — задумчиво произнес он и повернулся к Барти. — Ты правильно поступил, что привел ее сюда, отличная работа. Она оказалась на удивление полезна.

Барти просиял от счастья и начал кланяться.

— Всегда рад служить вам, мой Господин.

Нагайна вновь зашипела, напоминая о себе.

— Ах, да, — спохватился Лорд, — Авада Кедавра! — Зал осветила ярко-зеленая вспышка. Женщина замерла.

— Кушай, дорогая, — прошипел Лорд. Я сорвалась с места и бросилась прочь.

Ворвавшись в комнату, я пробежала в спальню и захлопнула дверь, запечатав ее заклинанием. Перед глазами все еще стояла картина, увиденная мною в зале. Да, Он убивал при мне раньше, когда положение обязывало, но чтобы так… Так легко и не задумываясь. Так… между прочим… Я никак не могла успокоиться, мне казалось, что я нахожусь в ловушке, из которой уже никогда не смогу выбраться. Невидимая трясина неумолимо затягивала меня в бездну, и чем больше я пыталась сопротивляться, тем глубже уходила в топь. Этой ночью я не спала и не тушила свет в комнате.

Когда за окнами забрезжил рассвет, меня сморил беспокойный рваный сон.

Проснулась я от того, что услышала стук в дверь. Бросив взгляд за окно, я не смогла определить, сколько времени: все было серым и туманным. Выйдя из спальни, я направилась к двери и распахнула ее. На пороге стояла Нарцисса. Она выглядела ровно так, как полагалось представительнице благородного рода Блэков. Красиво одетая, идеально причесанная, с непроницаемым выражением лица. От одного взгляда на нее мне стало тошно. За все время, что я здесь живу, ни разу не видела, чтобы эти люди адекватно реагировали на происходящее. Не было ни одного раза, чтобы им было как-то особенно весело или они горевали. Все ходили с одинаковыми чопорными минами — когда не ругались, конечно. На меня накатила злость.

«Напялят на себя дорогого барахла, нацепят высокомерные выражения на рожи, и все у них НОРМАЛЬНО», — раздраженно подумала я.

— Добрый день, — поздоровалась Нарцисса, — почему ты до сих пор в таком виде? — спросила она.

— Каком виде? — огрызнулась я.

— Не знаешь, так посмотри в зеркало, — ответила она.