Надежда Пигмалиона

Глава сороковая. О драконьем пламени

Где ты был — или нет — каким ты стал?

Сколько раз сменилось море сушей?

Для тебя — и стон, и стих, и сталь,

Для тебя все это, так послушай, перестань

Приходить во тьме по собственную душу,

Тщиться заковать ее в хрусталь.

* * *

Октябрь в Хогвартсе проходил сумбурно. Приезд гостей и совместная учеба не пошли на пользу студенческой дисциплине. Преподаватели безуспешно пытались взять молодежь под контроль, но гуляния после отбоя, пропуски занятий и забытые домашние задания стали обычным делом. Приближалось первое испытание Турнира. Все пытались поддерживать своих чемпионов, но, судя по внешнему виду встретившегося мне Седрика, ему не особо помогали значки и шарфики. Фред и Джордж организовали ставки, оказалось, что даже среди студентов Хогвартса большинство верили в победу Крама.

Я, наконец, заставила себя отправить письмо Лорду. На сочинение его текста у меня ушло больше недели. Я извела стопку пергамента, с десяток перьев и огромное количество своих нервов. Но, каждый раз перечитывая написанное, я находила текст то глупым, то сухим, то чересчур жалким. Мысли разбегались от меня, как тараканы от мухобойки. Наконец, письмо было написано и привязано к когтистой лапе Бекима.

— Отнесешь его в мою комнату, понял? Не отдавай никому, кроме Лорда, — сказала я птице. Беким щелкнул клювом и взмыл в серое октябрьское небо.

* * *

Здравствуйте, дорогой мистер Морт!

Прошло уже больше месяца с момента нашего последнего разговора, а от вас совсем нет вестей. Я не решалась писать, зная о вашей занятости, но меня все еще тревожит наше дурное расставание. Скорый отъезд не дал мне возможности объясниться. Я признаю, что мой поступок был необдуманным, но все же едва ли я могла бы поступить иначе в сложившихся обстоятельствах. Мне жаль, что я, должно быть, не оправдала ваших надежд относительно моего распределения. Выбор шляпы стал для меня неприятной неожиданностью, с которой мне приходится мириться. Однако, смею вас заверить, этот выбор не сыграет роли ни в моих принципах, ни в моем к вам отношении, надеюсь, что и для вас он не станет определяющим.

Все время, что я нахожусь здесь, вспоминаю ваши рассказы о Хогвартсе. Они оказались правдивы, хоть я и не могла себе представить, что Хогвартс так прекрасен. Мне очень нравится учиться здесь, но с вашими уроками ничто не сможет сравниться. Я переживала, что у меня могут возникнуть трудности при обучении у профессора Грюма, но пока все обходится благополучно. Недавно, изучая теорию предмета Прорицаний, я прочла про некий «Эффект Пигмалиона». Известно ли вам что-нибудь про это явление? В последнее время мне пришлось столкнуться с одной неприятностью: находясь под впечатлением от Хогвартса, я стала видеть очень яркие сны, но не придавала этому значения, пока случайно не узнала, что разговариваю во сне. Еще не придумала, как с этим справиться.

Надеюсь, что вы прекрасно проводите осеннее время года. Мне кажется, что здесь зима будет холоднее. Как продвигается ваша работа? Все ли у вас хорошо? Надеюсь, что у вас найдется время на написание ответа.

Искренне ваша, Арта.

P. S. Авгура зовут Беким, миссис Малфой купила его мне для доставки почты, но я не уверена в его способностях.

* * *

Когда я смотрела на авгура, уносившего мое творение за завесу ледяного дождя, то поняла, что главные слова так и не были мной написаны. В этом письме я сказала все, кроме того, что по-настоящему хотела.

Ожидание ответа оказалось еще мучительнее, чем сочинение письма. Я вздрагивала от стука дождя по стеклу и спешила после занятий в башню, каждый раз подбегая к окну с надеждой, искала взглядом черно-зеленые перья среди полчища сов, доставляющих утреннюю почту, вперяла взгляд в хмурое небо. Прошла неделя, а ответа все не было. Беким тоже не вернулся. Я успокаивала себя тем, что он мог заплутать по дороге, но обязательно найдет путь в мэнор. В начале второй недели за завтраком я вновь не увидела Бекима среди прилетевших птиц и не выдержала.

— Гарри, сколько обычно твоя сова несет письмо?

— Всегда по-разному, зависит от расстояния. Совы, бывает, улетают не туда, но моя Букля очень умная, она еще ни разу ничего не напутала. Ты ждешь письмо? — поинтересовался он.

— Да, я отправила его больше недели назад, но мой авгур так и не вернулся, — ответила я, не сдержав отчаяния в голосе.

— Не переживай, даже если он не найдет адресата, то все равно вернется, — успокоил меня Гарри.

После завтрака ребята отправились на занятие по Уходу за Магическими существами. А я сидела в библиотеке, разучивая ступенчатую трансфигурационную формулу. За соседними стеллажами корпели Крам и Диггори, пытаясь подготовиться ко всему на свете, а я никак не могла превратить свечку в крысу, опираясь на указания в книге. В конце концов у меня получилось что-то лысое, бледное и с фитильком на темечке. Оно тут же тяпнуло меня за палец и, соскочив со стола, помчалось вдоль стеллажей к выходу. Я парализовала беглянку метким проклятьем и поспешила забрать свое «творение» с чужих глаз.

— Не выходит крыса? — участливо спросил меня Седрик, когда я возвращалась на свое место.

— Да, я не очень сильна в трансфигурации.

— Если ты тренируешься по «Трансфигурации в базовых формулах», то учти, что там много опечаток.

— Да, именно по ней, — кивнула я.

— Возьми лучше «Трансфигурацию» Кемтона, — посоветовал он, — и лучше не тренируйся здесь, мадам Пинс снимает много баллов с нарушителей, может даже вовсе запретить посещения.

Я поблагодарила Седрика и, последовав его совету, взяла книгу и отправилась в общую гостиную. Он оказался прав: методика, изложенная в этой книге, была более точной, и я быстро разучила несколько формул.

Во время обеда Гермиона и Рон оживленно обсуждали занятие у Хагрида. Оказалось, что соплохвосты выросли до четырех футов и стали чрезвычайно агрессивны, во время «прогулки» с ними некоторые получили травмы и ожоги.

— Нужно, чтобы кто-то ему об этом сказал, пусть лучше обидится, но я не желаю быть съеденным этой тварью. Неизвестно, сколько они еще будут расти, — возмущался Рон.

— Уверена, что до этого не дойдет, Хагрид уже сам понял, что они не дружелюбны, — возразила Гермиона.

— Ага, понял он, как бы не так! Он называет их «озорными малютками»! — не унимался Рон.

— Гарри до сих пор не вернулся, — сказала Гермиона, бросая взгляд на дверь. — Слышала, Хагрид попросил его помочь вернуть соплохвостов в загоны. Как бы чего не случилось…

Я слушала их и мысленно радовалась, что не обязана участвовать в этом балагане. Вскоре к нам подоспел Гарри, он выглядел взволнованным и растерянным. Волосы его топорщились, а одну руку он почему-то держал за спиной.

— М-м… Арта, тут такое дело… Понимаешь, Хагрид сейчас попросил меня помочь… Я догонял одного сбежавшего соплохвоста и настиг его на опушке Запретного леса. В общем, ты только не переживай… Ладно? — сбивчиво поведал он и положил на стол передо мной несколько черно-зеленых перьев. Когда я их увидела, у меня внутри что-то оборвалось. Я сидела и смотрела на них, чувствуя отчаяние и опустошенность. «Ну вот и дождалась… Неужели он опять полез к этим тварям? Недолго мой Беким радовался свободе, бедолага…»

— Не расстраивайся, пожалуйста. Я правда не уверен, ведь это мог быть и другой авгур. Мы обошли все вокруг и не нашли его. Может, он просто спрятался где-то, — оправдывался Гарри. — Хагрид тоже не видел мертвой птицы и обещал еще поискать. Беким найдется, — убеждал он меня.

— Конечно, вы ничего не нашли, они же прожорливые, как…

— Рон! — оборвала его Гермиона.

Я молча кивнула и, рассеянно взглянув на Гарри, подумала, что его глаза неправильного цвета. «Должны же быть синими?». Забрав перья, я отправилась прочь из зала, было слишком тоскливо. Беким нравился мне, к тому же теперь нельзя было узнать, писал ли Лорд мне ответ и получил ли мое письмо. Весь день я ходила в расстроенных чувствах, — видимо, это как-то отражалось на моем лице, потому что на занятиях меня не тревожили. Закончив вечером с домашним заданием, я решила лечь спать пораньше, чтобы спастись от грустных мыслей. Мне приснился странный сон.

* * *

Дамблдор стоял на холме и держал в руках лысую крысу с горящим фитильком на голове. Он выпустил ее на траву, и она поспешила вниз по склону, туда, где виднелись дома. Я стояла рядом и на плече моем сидел авгур. Крыса скрылась из виду.

— Поймай! Поймай ее, Беким! — закричала я, опомнившись. Птица с душераздирающим криком взмыла в небо, кружа и высматривая свою добычу. Я неотрывно следила за его попытками. Несколько раз авгур пикировал вниз, но промахивался.

— Уже поздно, — тихо сказал Дамблдор.

— Почему поздно? — удивилась я, посмотрев на старика, но он только кивнул головой, указывая на что-то. Я обернулась и увидела вдалеке, что один из домов, стоящих внизу холма, полыхал ярким пламенем.

— Надо помочь его потушить! — воскликнула я, ища поддержки у Дамблдора, но он был абсолютно спокоен и не спешил на помощь.

— Зачем? Он уже давно сгорел, — флегматично сказал старик. Я вновь посмотрела на дом, но вместо пожарища увидела только черный остов стен.

* * *

Проснувшись посередь ночи, я села на кровати и уставилась в темноту перед собой. За окном вновь шумел дождь. «Авгуры летают только под дождем… Надо попробовать», — подумала я и начала одеваться. Тихо выскользнув из комнаты, я стала спускаться в гостиную. Меня посетило ощущение дежавю, когда вновь послышался голос Гарри. «Он всегда, что ли, здесь сидит?» — раздраженно подумала я и пошла дальше. Я успела заметить, как что-то полыхнуло в камине, Гарри отпрянул от него и взглянул на меня.

— Арта? Ты… Ты куда-то собралась? — нашелся он.

— Да, сейчас идет дождь, я хочу попробовать поискать Бекима, может, он отзовется, — честно призналась я. — Днем мне вряд ли получится попасть в лес незамеченной.

Гарри закивал и задумчиво почесал свой шрам.

— Хорошо. Хочешь, я схожу с тобой?

— Нет, Гарри, не стоит, — покачала я головой и направилась к выходу.

— Постой! Я сейчас… — поспешно крикнул он и побежал наверх, а через минуту вынес мне странную вещь: серебристая материя струилась водопадом у него по рукам.

— Вот, надень, это — мантия-невидимка. Под ней тебя не увидят Филч и Снейп, — сказал Гарри. Я приняла из его рук легкую серебристую ткань и, набросив на плечи, не сдержала своего восхищения. Я полностью исчезла. Зеркало, висящее в гостиной, подтвердило это. Поблагодарив Гарри, я поспешила выполнять задуманное.

На улице была мерзкая погода и кромешная темнота, я не рискнула зажигать свет, зная, что даже в этот темный час Дамблдор может не спать и смотреть в окно. Уповала я лишь на то, что пройти мимо леса было невозможно. Достигнув кромки деревьев, я окликнула Бекима, но мой голос потонул в шуме дождя. Тогда я зажгла свет и вступила под сень деревьев, решив не углубляться в лес и идти вдоль опушки. Я окликала Бекима снова и снова, но лес оставался тих и угрюм.

Вдруг, впереди меж стволов мне привиделся огонь. Осторожно приблизившись, я обмерла от открывшейся картины. В свете зачарованных факелов перед моим взором предстала поляна, в центре которой располагались три огромных клетки. А в них… А в них, свернувшись калачиками, словно кошки, дремали три исполинских сказочных ящера. «Драконы! Не может быть! Драконы!» — вопило мое сознание, пока взгляд жадно метался от одной клетки к другой. Я, как зачарованная, вышла на поляну, разглядывая в неясном свете блестящие щитки их шкур, огромные перепончатые крылья и ряды шипов, острых, как горский кинжал. Эти мифические создания были величественны и прекрасны. Меня захлестнул восторг, я сняла капюшон мантии и ходила от одного загона к другому, не в силах отвести взгляда от этого чуда. Драконы всхрапывали, выпуская из ноздрей струи пламени на опаленную землю.