Надежда Пигмалиона

Глава сорок восьмая. О своих и чужих

Прости, что непростительно

груба, упряма, зла,

но соль была просыпана,

просыпана была.

Она лежала, белая,

странней цветка в грязи,

а я не знала, бедная,

чем это нам грозит.

Наветами опутанный,

сидел ты за столом, —

опутанный, окутанный

чужим далеким злом.

Чему ты верил, глупенький,

поспешный суд верша?

Душа моя обуглена,

ободрана душа.

* * *

Летние деньки проносились мимо меня пестрой вереницей. С момента моего возвращения прошло два месяца. Иногда мне казалось, что я только вчера вернулась из Хогвартса, а иногда, что вовсе там не бывала. Жизнь в мэноре шла своим чередом. Завтрак полагался в восемь утра. Его я по обыкновению просыпала, а потом слонялась до обеда по парку, блуждая между фонтанами и статуями, наблюдая за тем, как эльф в серой робе кормит белых павлинов и стрижет траву. Я неохотно читала книги и, бывало, подолгу сидела, погрузившись в собственные мысли или листая дневник.

После обеда отправлялась к Лорду, и он переносил нас в разные глухие уголки Англии. Часто мы оказывались у моря. Очевидно, он видел какой-то особый шик в том, чтобы тренировать меня на клифе, под рокот волн далеко внизу. Отринув свойственную ему театральность, я принимала это за дополнительную мотивацию. В мэнор мы возвращались уже затемно. После ужина я сразу шла спать или оставалась пить чай в гостиной, слушая, как Нарцисса играет на фортепиано. И жизнь моя была бы прекрасна, но развязанная война постоянно вносила в нее свои коррективы.

— А я буду участвовать в налетах? — спросила я однажды Лорда, переводя дух после разминочной дуэли. Он бросил на меня какой-то странный взгляд, а потом отрицательно качнул головой.

— Почему? Какой тогда толк от этих тренировок? — выложила я все карты на стол, решив вывести его на серьезный разговор.

— А какой от тебя вообще толк? — тут же переспросил Лорд.

Я пожала плечами, понимая, что он собирается уйти от ответа.

— Пока никакого. Вы же сами говорили, что терпеть не можете заниматься бесполезными вещами, но продолжаете учить меня, а значит, планируете извлечь пользу. Вот я и спрашиваю: «какую», если я не участвую в войне?

Его губы чуть тронула улыбка, но ответил он серьезно:

— А почему ты считаешь, что не участвуешь? Ты присутствуешь на всех собраниях и во время принятия решений. Ты даже можешь высказывать свое мнение. Что это, как не участие? — Я промолчала, не зная, чем возразить. — А что до прочего: в нем нет необходимости. Пока. Бесполезное расточительство ничуть не лучше бесполезной работы. Не думай, что кто-то станет тебя выручать там. В бою обуза никому не нужна, — продолжал он.

Эти слова возмутили меня до глубины души.

— Я не стану обузой! Вы же знаете, что я сражаюсь лучше, чем многие.

— Сражаешься? — усмехнулся Лорд. — Война — не дуэль. Ты должна будешь убивать противника, кто бы им ни оказался, хоть даже твой прекрасный Поттер, которого ты так рвешься защищать!

Глаза Лорда полыхнули. Он плавно двинулся в мою сторону, словно змея перед броском. Бесшумно. Неотвратимо. Я опустила взгляд, ощутив вдруг себя не в своей тарелке. Он остановился совсем близко, так что я смотрела на его босые ступни в траве.

— Да, Арта, я вижу все: твои переживания, мысли и намерения, не думай, что сможешь что-то скрыть от меня. Тебе лучше забыть про своих хваленых дружков, иначе я сочту это за предательство и тогда ты очень пожалеешь, — раздался холодный голос у меня в голове.

Я закивала, капитулируя, хоть и понимала, что Лорду все-таки удалось уйти от ответа.

На очередном собрании Малфой с достоинством сообщил, что ему удалось наложить «Империо» на некоего Бродерика Боуда, который, предположительно, имел доступ в Отдел Тайн и мог достать хранящееся там пророчество.

— Что ж, Люциус, сегодня ты порадовал меня. Надеюсь, результат не заставит себя долго ждать, — сказал Лорд, неслышно проходя за спинами Пожирателей.

— Да, мой Лорд, но, боюсь, это будет довольно сложно, даже для невыразимца, так как комната пророчеств охраняется. Как мне удалось узнать, охрану приставили совсем недавно, ее состав неизвестен и, по-видимому, назначался кем-то из Отдела правопорядка.

— Очень интересно. К слову, я так и не услышал от тебя, Корбан, как поживает наша дражайшая мисс Боунс?

— Нам пока не удается добраться до нее, дом хорошо охраняется, но в ближайшее время…

— Времени было достаточно! — резко оборвал его Лорд. — Нам нужно это место, в него многое упирается.

— Да, мой Лорд. Однако, смею заметить, что параллельно с нами работу ведет и другая организация, и ее присутствие становится все более ощутимым…

— Ты прав, состав Ордена Феникса все еще остается сокрытым. А тебе, Северус, я поручал узнать про него. Ты находишься в Хогвартсе, уверен, там есть его представители, — сказал Лорд, вперивая пристальный взгляд в Снейпа. Но тот остался невозмутим и не отвел глаз.

— Мой Лорд, я уже докладывал вам лично об этом и, повторюсь, преподаватели Хогвартса в своем большинстве, безусловно, преданны Дамблдору, но при этом имеют весьма и весьма узкий круг общения и не могут влиять на ход дел в Министерстве, — ответил Снейп. Голос его звучал бархатно, без тени страха и сомнений. Он был, как всегда, точен, холодно-учтив и выгодно отличался на фоне большинства. Я испытывала странное удовольствие, слушая его доклады на собраниях.

— Кроме того, вы знаете о моем предположении, вероятно, Дамблдор — единственный координатор организации, и только он знает ее истинный состав и численность. Едва ли мы сможем найти такую информацию у старухи Макгонагалл, — продолжал зельевар.

— Но, быть может, сможем найти ее у тебя?! А, Снейп? — встряла Беллатриса. Ее голос зазвенел в вязкой тишине зала и резал слух после размеренной речи зельевара. — Ты столько лет якшался с ним, ел и пил за одним столом, а теперь утверждаешь, что ни при чем?

— Я осведомлен о планах Дамблдора так же, как и ты о внутренностях дементора, хоть и провела в их компании не меньший срок, — невозмутимо парировал зельевар. Беллатриса вся вспыхнула, ее взгляд на мгновенье стал совсем диким, а губы задрожали, подбирая слова.

— Да ты, Снейп, первый предатель и лжец! Мы честно выполняли свой долг и честно принимали свою участь! А ты уполз, как…

— Хватит! — ледяной голос Лорда оборвал ее излияния. — Ваши перебранки мне порядком надоели.

Беллатриса сжалась и опустила взгляд на руки.

— Видимо, придется самому, — добавил чуть слышно Лорд на парселтанге, поглаживая Нагайну.

— Вы вс-с-сегда можете на меня рас-с-считывать, Хозяин, — преданно отозвалась змея.

Я следила за их общением с любопытством и долей зависти. Между Лордом и Нагайной царили полный мир и согласие. Он всегда был ласков и внимателен с ней, а я никак не могла разгадать секрет этой привязанности.

— Я хотел бы уточнить, Милорд, — неловко продолжил Яксли, — я имел в виду не Орден Феникса. Мне кажется, что кто-то еще работает паралелльно с ними. У меня нет доказательств, но это чувствуется: Фадж действует не по своей воле…

— А по чьей же? — недовольно переспросил Лорд.

— Не могу знать. Это лишь мои догадки, Милорд, не более, — поправился Яксли и склонил голову.

На этом официальное собрание завершилось, но Пожиратели не спешили расходиться и остались в мэноре до самого обеда. Я заболталась с Барти. Он рассказывал о забавных случаях, которые иногда случаются во время магических дуэлей, и о том, как он и его почивший товарищ однажды поспорили с подвыпившими аврорами. А когда опомнилась и отправилась искать Лорда, то не обнаружила его. «Может, ждет на улице?» — подумала я и выглянула в окно. Мой взгляд сразу выцепил среди зелени парка его высокую фигуру.

Лорд неспешно шел по аллее вдалеке среди розовых кустов, а рядом с ним семенила Беллатриса. Она шла совсем близко, то и дело касаясь плечом рукава его мантии и неотрывно смотрела на Лорда, улыбаясь и что-то отвечая ему. Мое сердце забилось набатом, в животе свернулся холод. Я смотрела на их удаляющиеся фигуры, то и дело мелькавшие из-за деревьев. Вскоре до слуха донесся тихий хлопок трансгрессии. В моем мозгу он прозвучал выстрелом, загулял эхом по пустым комнатам. Я отступила от окна, стараясь унять противную дрожь и согреть заледеневшие пальцы. «Он сейчас вернется… Вот сейчас! Совсем скоро… Не может быть…». Время шло, Лорд не возвращался, а на меня накатывали волны отчаяния. Я понимала, что веду себя неразумно и глупо, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось выть от бессилия и обиды, а когда моя палочка вдруг начала светиться и противно визжать, я не сразу поняла, что происходит.

Выскочив из комнат, я что есть мочи помчалась вниз по лестницам и дальше через парк, к границе барьера. Нельзя было медлить, нужно было трансгрессировать. Выбежав за ворота, я остановилась, чтобы отдышаться и успокоиться. Это было опасно. Лорд не разрешал мне пока перемещаться в одиночку на большие расстояния. Но упустить такой шанс было нельзя. Поэтому решение было принято, невзирая на риски. Вдохнув поглубже и зажмурившись, я постаралась расслабиться и представить себя в Лютном, неподалеку от лавки Горбина. Пальцы судорожно сжимали древко палочки. Я очень нервничала, но медлить было нельзя.

Меня резко дернуло. Привычная легкость и парение сменились дезориентацией и странным покалыванием. «Главное — не попасть в воронки и выдержать курс»? — была моя последняя здравая мысль. А потом мне показалось, что я превратилась в ветер. Перед глазами вились пестрые картины, пространство стало зыбким и пульсирующим, а я сама потеряла очертания и пределы.

Приземление вышло неаккуратным. Я материализовалась на крыльце какой-то хибары и потеряла равновесие.

— Эй! Поосторожнее тут! — рявкнул беззубый колдун с темным пятном на лице.

Я вскочила на ноги, но меня повело. Голова еще кружилась.

— Это что еще такое?! Ты откуда взялась?! Тебе сколько лет?! — взревел он, окинув меня цепким взглядом. — Ну-ка, дуй отсюда, пока не кликнул кого надо!

Оглянувшись по сторонам, я мысленно поздравила себя. В этот раз метод Лорда удался мне и почти не увел с курса.

Я вновь припустила по узкой грязной улочке, утопающей в сумерках, стараясь не налететь на редких прохожих и не попасться в лапы бандитам. Времени на разборки не было. Улица повернула, и в конце показалась вывеска Горбина. В боку у меня кололо, а во рту ощущался стальной привкус крови. Добежав до лавочки и набросив на себя дезиллюминационные чары, я притаилась за перегородкой, осторожно заглядывая в витрину магазина.

Поначалу в тусклом свете масляной лампы я видела лишь тени, мелькавшие из-за стеллажей, заставленных артефактами. Прошла минута. Две. И вдруг к прилавку выступил Люциус Малфой. Горбин что-то протянул ему, угодливо улыбаясь. Маг кивнул и, достав в ответ что-то из кармана сюртука, положил на прилавок. Горбин поспешно убрал это. После они о чем-то говорили, но их слов я почему-то не слышала. Возможно, на лавку были наложены заглушающие чары. Горбин послушно кивал, а потом пододвинул посетителю перо и бумагу. Я встала на цыпочки, стараясь разглядеть что-нибудь. Малфой не спеша написал несколько строк, отдал бумагу и, попрощавшись с Горбином, вышел на улицу, держа в руках глиняный горшок с яркой геранью. Я вжалась в стену лавки, опасаясь за качество своих чар, но Малфой, к счастью, не заметил моего присутствия и трансгрессировал.