Надежда Пигмалиона

Глава тридцать вторая. О целях и решениях

Сидел смущённо в обществе лжецов.

Молчал. Словечка вставить не пытался,

И не заметил сам в конце концов,

Как, не сказав ни слова, изолгался.

* * *

Мою благодарность за подарок Лорд принял сухо, сказав лишь, что он всегда награждает за «верную службу».

Подарок был символичен и являлся копией его собственного дневника, выкупленного мною у Малфоя два года назад. Единственным отличием были инициалы на обложке. Я долго не решалась ничего писать в нем, боясь нарушить чистоту страниц. Магия пронизывала их насквозь, желтоватые листы словно были сотканы из паутины волшебства. Но любопытство все-таки взяло верх и, вооружившись подаренным пером, я стала переписывать свои записи из старого дневника в новый.

Меня ожидали сразу несколько открытий. Во-первых, перо обладало чудесным свойством исправления почерка, и я с удивлением наблюдала, как из-под руки выходили ровные изящные буквы, столь нехарактерные для моего письма. Вторым открытием стало исчезновение написанного: чернила впитывались в страницы дневника, не оставляя следов. Удивленная таким странным свойством, я обратилась с вопросом к Лорду. Он ответил мне, что чары сокрытия, наведенные на дневник, позволяют уберечь написанное от посторонних глаз, а помещенные в него записи могут быть прочитаны их автором только после произнесения пароля. Выбрав простенькое «явись» на парселтанге, я произнесла его, положив руку на обложку. Дневник потеплел и с тех пор стал отзываться на это слово, всякий раз проявляя сделанные мною записи.

Январские деньки пролетели быстро, выпавший снег стаял, и погода стояла промозглая. День изо дня моросил мелкий дождик, а по утрам весь парк заволакивало белым и густым, как молоко, туманом. Начало февраля ознаменовалось отменой «Краучевой дюжины» и, несмотря на то, что беглые преступники так и не были пойманы, волшебное сообщество вздохнуло с облегчением.

Пожиратели рвались на свободу, им не терпелось заявить о своих правах и положить начало политике террора в адрес существующей власти. Но Лорд запретил им преждевременно проявлять себя и не спешил переходить к активным действиям, предпочитая пока оставаться в тени.

Моя жизнь была более-менее стабильна, я исправно высиживала все собрания Пожирателей, читала свежие газеты, тренировалась и болтала с Барти.

Отвоеванное мною место, пятое по счету от кресла Лорда, никто не рисковал занимать. Сам Лорд был поглощен изучением министерских интриг, вербовкой и подчинением «ценных кадров». Подобраться к некоторым необходимым ему чиновникам оказалось непросто. Пожиратели, «проваливавшие» его задания, подвергались немедленному наказанию.

Самым успешным «вербовщиком» оказался Сивый. Лорд был очень доволен его работой. Сивый выискивал и собирал под своим началом оборотней, насильно обращал новых. В среде Пожирателей к нему относились со смесью боязни и отвращения. Сивый прослыл самым идейным и злопамятным оборотнем. Барти рассказывал мне, что он любил мстить волшебникам за пренебрежительное отношение. Его любимой тактикой было заражение детей. Он считал, что в конце концов оборотни смогут поработить волшебный мир. Такая утопическая и деструктивная идея почему-то не смущала Лорда, его полностью устраивал постоянный прирост к «стаям», а конечной цели своего подчиненного он не придавал значения. Так Сивый стал частым гостем в мэноре, из-за чего Беллатриса злилась и постоянно с ним переругивалась. Обстановка в доме была напряженной. Отдохнувшие и набравшиеся сил после Азкабана «лучшие люди» Лорда страдали от скуки и безделья, но так как чинить беспорядки и истреблять «поганых грязнокровок» им строго запретили, стычки стали происходить во внутреннем кругу. Однажды перебранка между Долоховым и Мальсибером закончилась дуэлью.

Я занималась английским, когда до моего слуха донеслись грохот, звон и ругань. Нарцисса подскочила и поспешила на шум, я последовала за ней. Спустившись по лестнице на первый этаж, мы достигли столовой. Там разразилась настоящая бойня: сверкали вспышки проклятий, вдребезги разлетался старинный фарфор, дымились портьеры. Двое раскрасневшихся мужчин уклонялись от взаимных проклятий, бранились и не желали прекращать драку. В проходе уже столпились другие Пожиратели, но никто не спешил разнимать сражающихся. Всем был интересен исход этой дуэли. А в перерывах между взрывами я слышала, как Трэверс и Джагсон делали ставки. Наблюдая за зрелищным сражением, я неожиданно для себя отметила, что мысленно болею за Долохова.

Нарцисса попыталась вмешаться, но мужчины не обратили на нее внимания, продолжая посылать проклятья. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не подоспели Лестрейнджи. Круциатус мгновенно остудил пыл дерущихся.

— Ну вот, какого драккла вы их разняли? Тут все равно уже ничего целого не осталось, пусть бы дрались себе, — сетовал Джагсон.

— А что случилось? — тихо спросила я у Барти, выглядывая из-за его плеча.

— Долохов усомнился в честности Мальсибера и обвинил его в шулерстве после того, как проиграл триста галеонов, — с улыбкой шепнул Барти.

В зале с хлопками появились эльфы и, окинув испуганными глазами окружающую обстановку, пропищали, что через десять минут все будет убрано.

— Через десять? — хрипло переспросил Рабастан.

— Обнаглевшие твари. Мой старый эльф… как его, мать его… Неважно. Так вот, он бы в одиночку справился с этим погромом за две минуты.

— Но ничего, сейчас я ускорю процесс, — сквозь зубы процедил он, и красная вспышка Круциатуса поразила одного из домовиков. От раздавшегося визга у меня перехватило дыхание и кровь застыла в жилах.

— Прекрати! — воскликнула Нарцисса, хватая за руку мужчину. — В этом доме пока еще я — хозяйка, — веско сказала она.

— Как скажешь, — прохрипел Рабастан, смеривая ее тяжелым взглядом. — Вы плохо наказываете своих домовиков, они у вас совсем избаловались. Будешь продолжать в том же духе, еще и воровать начнут, — ворчливо говорил он, пряча палочку и уходя прочь. Потерявшие интерес к происходящему Пожиратели расползались по своим комнатам, я тоже решила отправиться восвояси.

— Эй ты, принеси вина, — проревел мне в спину знакомый наглый голос. Я не отреагировала и продолжила свой путь.

— Ты что, глухая? Я к тебе обращаюсь, — не унимался Сивый. Я остановилась, понимая, что столкновения не избежать, и повернулась к оборотню, развалившемуся на диване.

— Я не прислуга.

— Разве? А кто ты? — проскрипел Сивый. От этого вопроса я смешалась, не зная, что ответить нахалу. И правда, кто я? Что мне ему предъявить? Но оборотень не нуждался в моем ответе и продолжал сам: — Только путаешься под ногами, никакого проку. Хотя… Я передумал, к чему вино, если рядом такая мягкая вкусная малышка, — плотоядно осклабился он и поднялся с дивана. Я не двинулась с места, стараясь сохранять наружное спокойствие и не дать слабину. — Сладкая… Я могу сделать так, что ты будешь приносить больше пользы, — оскалился он и облизнул губы. — Если, конечно, смогу остановиться, — хрипло сказал он, подойдя вплотную. — Жаль только портить такую мордашку… раньше времени, — сказал он и обхватил мозолистой рукой мой подбородок. Когти неприятно вонзились в кожу, я дернулась и наставила палочку ему в живот.

— Убери лапы, если не хочешь их лишиться, — тихо и твердо сказала я.

Давление на кожу усилилось, я поморщилась от боли.

— Ты напрасно злишь меня, малышка, — проскрипел он. — Знаешь, что я делаю с такими, как ты? — От оборотня разило потом и какой-то кислятиной.

— Эй, Сивый, как житье в лесу? — раздался позади голос Барти.

— Лучше, чем у твоего папаши, — прохрипел Сивый, — слышал, он теперь здравствует и правит?

— Ему недолго осталось «здравствовать», я об этом позабочусь, — нервно отозвался Барти, —Темный Лорд разрешил мне убить его при первой возможности.

— Что-то ты не особо ее ищешь, — усмехнулся оборотень, — уже, поди, соскучился по своему папаше-душегубу.

Барти выругался. Я попыталась отстраниться, но Сивый цепко держал меня.

— Куда это ты собралась? Не спеши, мы еще не закончили, — прорычал он мне на ухо.

— Будь повежливее с подопечной Лорда. Ему не понравится твое поведение, — встрял Барти. Оборотень ощерился и выпустил мой подбородок. Я попятилась в сторону.

— Подопечной Темного Лорда? На кой она ему? Тоже любит свежатину? — хохотнул Сивый и посмотрел на меня.

— Скоро полнолуние, возможно, я навещу тебя, — пообещал он. Я развернулась и поспешила убраться оттуда.

А на следующий день состоялось собрание, на котором обсуждалась неприятная новость. Расчет Лорда рухнул, одному из министерских служащих, находящемуся под контролем, удалось избавиться от Империуса. Поднялась шумиха, и Пожирателя, наложившего это проклятье, отправили в Азкабан до начала судебного процесса.

— Ну, где же ваши смелые идеи, друзья мои? Что будем делать с нашим неудачливым товарищем? — прозвучал в тишине высокий свистящий голос Лорда. — Будем ли мы спасать его?

— Ну вот, начинается, — процедил Яксли, — я категорически против этого. Только-только удалось задвинуть Крауча с его поганым декретом, как сейчас снова поднимется кипеш до небес, и его опять подключат. Так совершенно невозможно работать! — категорично заявил он.

— Я согласен с Корбаном, — кивнул Руквуд, — организация побега сейчас совершенно неразумна. К тому же я уверен, меры безопасности в Азкабане по-прежнему усилены.

— Кто ж виноват, что он некачественно сработал, — поддакнул Яксли. — Не умеешь — не берись.

— А ты почему молчишь, Люциус? — поинтересовался Лорд.

— Повелитель, я, в целом, согласен с прозвучавшими мнениями, а также считаю, что было бы…целесообразно не доводить дело до суда, — елейным голосом поведал Люциус.

— Так как же мы поступим? — спрашивал Лорд, холодная усмешка скривила его бескровные губы.

— Пусть подохнет, туда ему и дорога, если он не справился, зачем других вмешивать? — выкрикнул кто-то с другого конца стола.

— Ну что ж, пусть подохнет, — согласился Лорд, — только вот беда, ему это может не удасться, новый глава отдела по обеспечению магического правопорядка позаботится о том, чтобы наказание было высшим, — прошипел он, бросая взгляд на Крауча.

— Можно выслать ему отраву в качестве передачки, — предложил Барти, включаясь в диалог.

— Прощальный подарок? — усмехнулся Лорд. — Это разумно. Позаботься об этом, Люциус.

— Я считаю, что его нужно спасти, — выпалила я и сама испугалась своих слов. Все сразу обернулись на меня. Решив, что нужно объясниться, я продолжила, голос мой звучал слабо и неуверенно в напряженной тишине каминной залы.

— Он все-таки представлял интересы организации, и кто, как не организация, должна позаботиться теперь о своем участнике, ведь все, бывает… ошибаются, — сказала я, ища поддержки в глазах Лорда. Но Лорд так же холодно усмехнулся и обвел взглядом всех сидящих.

— А вот и еще одно предложение. Кто-нибудь согласен с ним? — насмешливо прошипел он. — Может, кто-то хочет рискнуть своей жизнью ради «представителя нашей организации»? — Вокруг раздались смешки, Пожиратели мотали головами и скептически цокали.