Надежда Пигмалиона

Глава тридцать седьмая. О силе знаний

Имя твое — птица в руке,

Имя твое — льдинка на языке.

Одно-единственное движенье губ.

Камень, кинутый в тихий пруд,

Всхлипнет так, как тебя зовут.

В легком щелканье ночных копыт

Громкое имя твое гремит.

И назовет его нам в висок

Звонко щелкающий курок.

* * *

Худенький темноволосый мальчик сидел на лавочке с растрепанной книжкой в руках. На переплете едва угадывались полустертые буквы: «Чарльз Диккенс. Рассказы». Его глаза быстро скользили по строчкам. Он хмурился, то и дело зябко ежась под порывами осеннего ветра, и старался поплотнее запахнуть на себе коротковатый пиджак. Неподалеку от него на узком пустынном дворике столпились другие дети, они разглядывали сдохшего облезлого кота и наперебой обсуждали, где его лучше похоронить.

— Говорю же, дохлый кот — это к беде, нужно отнести его подальше в овраг, — утверждал крупный конопатый мальчик, тыкая палочкой в закоченевшее животное.

— Фи, Билли, он такой гадкий, не трогай его, — поморщилась девочка, стоящая рядом с ним.

— Почему же к беде? Он черный и дохлый, значит, наоборот, к удаче, — покачал головой мальчишка в серой кепке и, вытащив из кармана помятое яблоко, начал его жевать. Остальные посмотрели на него с завистью.

— Ден, дашь откусить? — спросил щупленький белобрысый мальчонка.

— Еще чего! Мистер Боулдер дал его мне за то, что я присмотрел за его собакой. Что ж мне теперь его тебе отдавать? — возмутился хозяин яблока.

— Ну я только кусочек попробовать хотел, — оправдывался мальчонка.

— Я отдам тебе огрызок, если хочешь, — великодушно согласился мальчишка в кепке.

— Ну, кто его будет нести? — спросил конопатый. — Может, ты, Эрик?

— Не хочу, — помотал головой белобрысый и отступил на шаг назад.

— А кто тогда? — спросил Билли. Ребята опускали глаза, переминаясь с ноги на ногу: никто не хотел нести дохлого кота.

— Пусть он несет, — просиял Эрик, показывая пальцем на мальчика с книжкой, который был полностью поглощен чтением и не обращал никакого внимания на ребят. Всех устроило это решение, и дети гурьбой двинулись в сторону лавочки.

— Эй, Том, смотри, там сдох твой братец, — выкрикнул из толпы Деннис. — Тебе пора его похоронить. — Мальчик поморщился и, нехотя оторвавшись от книги, бросил хмурый взгляд на ребят.

— А, может, твой? — едко ответил он.

— Ха, а вот и нет, ты — Том, а всех бездомных котов зовут Томами, — улыбнулся Деннис, остальные поддержали его.

— Ну, а этого звали Деннис, — не остался в долгу мальчишка. Его яркие синие глаза странно контрастировали с черными волосами, весь он был какой-то бледный и хрупкий, словно редкий тропический цветок, по неведомой прихоти природы выросший на болотной кочке.

Мальчишка в кепке вышел вперед.

— Ты что-то очень умный стал, Реддл, вот я тебе сейчас всыплю и посмотрим… — воскликнул Деннис и резко выхватил книжку.

— Отдай, — подскочил Том, наступая на своего неприятеля. Он был выше всех детей, и серая форма была ему маловата.

— Отдам, когда ты отнесешь дохлого братца в овраг, — отступая, ухмылялся Деннис, а потом перебросил книжку Билли. Том бросился на того, пытаясь выкрутить руку с зажатой книгой. Билли закричал. Деннис подскочил к Тому сзади и, схватив его за пиджак, опрокинул на землю.

Завязалась драка. Мальчишки, сцепившись не хуже уличных котов, катались клубком по пыльному дворику, яростно колотя друг друга. Том был в явном меньшинстве, но не спешил просить пощады, молча терпел удары и по возможности наносил свои. Остальные дети расступились и с интересом наблюдали за сражением. Потрепанная книжка валялась на земле. Одна девочка заметила ее и, тихонько подняв, побежала ко входу в серое здание. Вдруг Билли без видимой причины захрипел и схватился за горло, не в силах продолжать драку. Он задыхался, безуспешно стараясь схватить ртом воздух, глаза его расширились от ужаса. В этот момент на крыльце показалась строгая женщина, в одной руке она держала книгу, а в другой — несколько вырванных страниц. Завидев ее приближение, мальчишки прекратили драку. Билли сделал судорожный вдох.

— Что здесь происходит?! — вскричала она. — Кто из вас затеял драку и порвал книгу?! — спросила она, тряхнув вырванными листами.

— Миссис Коул, это сделал Том, — хрипло сказал Билли, кашляя и стирая рукавом пот с раскрасневшегося лица.

— Это ложь! — вскричал мальчишка. Он был тоже изрядно потрепан: на лбу у него красовалась кровавая ссадина, черные волосы топорщились и казались седыми из-за пыли, а в синих глазах плескалось негодование.

— Эми, кто из них виноват? — спросила женщина у девочки, подобравшей книгу. Эми замялась, а потом показала пальцем на Тома.

— Я так и думала, — кивнула женщина. — Двадцать розг, Том, и больше никаких книг, раз ты не умеешь с ними обращаться, — сурово сказал она и, развернувшись, направилась восвояси. Том отряхнулся и, смерив тяжелым взглядом ребят, поплелся за ней следом.

— Том — облезлый кошак! Том — дохлый кошак! — прокричал ему в спину Эрик, но мальчик уходил, не оборачиваясь.

* * *

Картинка начала плыть, я почувствовала, что кто-то сильно трясет меня за плечо. Не привыкшая к такой бесцеремонности, я попыталась оттолкнуть чужую руку.

— Просыпайся! Просыпайся, а то проспишь завтрак! — звонко говорила Гермиона, продолжая меня теребить. Я никак не могла очнуться ото сна, серый дворик все еще стоял у меня перед глазами. Проморгавшись и сев на кровати, я увидела, что мои соседки уже оделись. Гермиона расчесывала гребнем волосы, а Парвати и Лаванда крутились перед зеркалом, щедро отвешивающим комплименты. Я наскоро собралась и, вклинившись в поток других студентов, отправилась на завтрак, не прекращая осматривать все вокруг и дивиться красоте замка.

Усевшись на длинную лавку, я бросила взгляд на стол Слизерина. Драко еще не заметил моего прихода и о чем-то разговаривал с друзьями.

«Сегодня опять что-то новенькое…» — думала я, рассеянно ковыряя омлет. «Надо записать скорее, пока ничего не забылось». Меня очень огорчило, что я не смогла досмотреть сон до конца, это ощущение незавершенности зудело у меня в голове и не давало расслабиться. Сон был тревожный и вызвал у меня негодование, но я никак не могла разрешить спор, произошедший, должно быть, больше полувека назад.

— Доброе утро, — улыбнулся мне подошедший Гарри. Он был весь взъерошенный и сонный, волосы торчали в разные стороны. Глядя на него, я почему-то подумала о Томе из сна.

— Доброе утро, — кивнула я.

— Что-то не так? Ты выглядишь печальной, — сказал Гарри, заглядывая мне в лицо.

— Все в порядке, я просто не привыкла так рано вставать, — улыбнулась я.

— Да уж, спать ужасно хочется, — пробубнил Рон, запивая омлет соком.

Гермиона внимательно изучала расписание занятий. Я заметила, что в зал зашла Макгонагалл и сразу устремилась в нашу сторону.

— Доброе утро, профессор, — нестройным хором отозвался гриффиндорский стол.

— Мисс Руфи, после завтрака зайдите в мой кабинет, нам необходимо обсудить ваше расписание, — сказала она и отправилась за стол преподавателей.

— Тебе, скорее всего, нужно будет выбрать дисциплины, которые ты хочешь изучать помимо основных, — пояснила Гермиона.

— А какие есть дисциплины? — поинтересовалась я.

— Трансфигурация, Чары, Зельеварение, Астрономия, Защита от Темных искусств, Травология и История Магии обязательны для всех. Еще две ты должна выбрать, — объясняла Гермиона. — Лично я рекомендую Руны и Нумерологию, но Гарри и Рон предпочитают не утруждаться и посещают Прорицания, — сказала она, и в ее голосе я услышала неодобрение. — Еще есть Уход за магическими существами и Магловедение.

— А нельзя выбрать сразу все? — спросила я. Гермиона посмотрела на меня с пониманием.

— Можно, я тоже выбирала все в прошлом году, но оказалось, что все успеть весьма проблематично, — рассказала она.

— Да уж, «проблематично», если не считать, что ты ходила весь год, как привидение, забросила Прорицания и пользовалась маховиком, — пробубнил Рон и замолчал под многозначительными взглядами друзей. Я поняла, что он затронул какую-то нежелательную тему, поэтому не стала заострять на этом внимания.

— А почему тебе не понравились Прорицания? — задала я волнующий меня вопрос. — Разве это не интересно?

— Как показала практика, Прорицания преподаются у нас, как лженаука, а профессор Трелони, на мой взгляд, не очень компетентный специалист, — ответила Гермиона, тщательно подбирая слова. «Трелони… Трелони… Надо обязательно познакомиться с этой предсказательницей, ведь Лорд слепо верит в ее пророческий дар», — подумала я. И, закончив завтрак, направилась искать кабинет Макгонагалл, стараясь точно следовать указаниям Гермионы. Странные лестницы так и норовили уехать в другую сторону, я несколько раз пролетала мимо необходимого мне коридора и мне приходилось возвращаться. Достигнув, наконец, кабинета, я тихонько постучала и зашла.

— Присаживайтесь, мисс Руфи. Мне необходимо обсудить с вами несколько деталей, — прокашлялась Макгонагалл. — Видите ли, программа обучения в Хогвартсе очень сложная и разносторонняя. Она включает в себя некоторые специфические дисциплины, которые есть не во всех магических школах. В письме ваш опекун указал, что до сегодняшнего момента вы находились только на домашнем обучении, верно?

— Да, мэм, — кивнула я, еще не понимая, к чему она клонит.

— Так вот, в связи с этим, мы предполагаем, что у вас могут возникнуть некоторые сложности с освоением программы по основным предметам. Поэтому нами было принято решение несколько облегчить вашу задачу, в ваш курс будут включены только общеобязательные дисциплины, — сухо сказала Макгонагал и поджала тонкие губы.

Смутная догадка поразила меня, и я решила немедленно ее проверить.

— Но как же так, мэм? Я слышала, что среди дополнительных дисциплин есть такие интересные как Магловедение, Прорицания, Руны. Получается, я не смогу их изучать? — спросила я, постаравшись, чтобы мое удивление и возмущение звучали искренне.

— Вы сможете приступить к ним, когда и если мы убедимся в том, что ваши успехи по остальным предметам это позволяют, — звенящим голосом сказала она. Мне показалось, что мой вопрос все-таки заставил ее напрячься, и я решила идти ва-банк.

— Но, профессор, мне всегда очень хотелось изучать именно Прорицания, ведь после того, как умерли мои родители, мне стали часто сниться странные сны, которые, бывает, сбываются. Мне бы очень хотелось узнать их истинную природу, — говорила я своим самым жалобным тоном, смотря ей прямо в глаза. И в лице женщины что-то дрогнуло, я увидела сомнение на дне ее глаз. — Я была бы очень вам благодарна, если бы мне позволили посещать этот предмет, хотя бы в качестве факультатива.

— Я не уверена, но, насколько мне известно, у профессора Трелони очень загруженный график, мест может просто не быть, — сопротивлялась Макгонагалл.

— Ну можно я хотя бы спрошу у нее? — умоляюще добавила я, видя, что профессор почти сдалась.