Надежда Пигмалиона

Глава шестьдесят первая. О притяжении и отторжении

Как нравится тебе моя любовь, печаль моя с цветами в стороне, как нравится оказываться вновь с любовью на войне, как на войне.

И жизнь, как смерть, случайна и легка, так выбери одно наверняка, так выбери, с чем жизнь свою сравнить, так выбери, где голову склонить.

Всё мальчиком по жизни, о любовь, без устали, без устали пляши, по комнатам расплёскивая вновь, расплёскивая боль своей души.

* * *

Огромная змея бесшумно и неотвратимо скользит по темному полу. Ее сильное пестрое тело извивается в смертельном танце. Она пробует воздух черным языком на вкус и удовлетворенно шипит, почуяв добычу. Змее не нужно видеть ее, чтобы чувствовать тепло плоти, влажный стук сердца и дыхание. Он здесь. Совсем близко. Ему не спрятаться. Тугая пружина мышц сжимается и выстреливает смертоносным броском. Длинные ядовитые клыки впиваются в податливую плоть, терзают ее снова и снова.

Испуганные крики и беспорядочные вспышки заклинаний. Все тщетно. Змея бросается. Алая кровь пузырится на ее морде.

— Гарри! Гарри! Проснись!

Растрепанный и задыхающийся парень вскакивает на кровати. Футболка прилипла от испарины. Он судорожно шарит рукой по тумбочке, ища очки.

— Что случилось?

— Змея! Она его убьет! Я видел твоего отца за той дверью. Она убивала его!

Шлепанье двух пар ног по лестнице. Сбившееся от бега дыхание.

— Быстрее! Мы должны сказать Макгонагалл!

Нервная дробь кулаков о дверь. И снова, снова. Время утекает вместе с кровью на пол. Нетерпение. Щелчок запора.

— Мистер Поттер? Мистер Уизли?

— Повелитель?

Большой зал с колоннами в сумрачном свете. И две неясные фигуры в чёрном напротив друг друга.

— Северус, мой верный слуга… скажи мне, как случилось, что ты, приближенный, как никто другой, к Дамблдору и Ордену Феникса, ничего не знал про шпиона в наших рядах?

Пристальный взгляд льдисто-голубых глаз встречает чёрные, и воздух накаляется меж ними.

— Повелитель, информация среди Ордена распространяется по отдельным каналам. Что до Хвоста, вероятно, это был личный замысел Дамблдора, о нем не знал никто, — отвечает зельевар, не прерывая зрительного контакта. Он спокоен. Его чёрные глаза кажутся бесконечными пустыми тоннелями, и как бы далеко ты ни шёл по ним, не увидишь ничего, кроме неясной полутьмы и сырости подвалов Хогвартса, и ничего не услышишь, кроме звуков кипящих котлов и капающей воды.

— Так уж никто? На что мне шпион, который не может выполнять свою работу? Если так пойдет дальше, я скоро могу перестать нуждаться в твоих услугах, — раздраженно выплевывает Темный Лорд.

— Я понимаю это, Господин, — чуть склоняя голову, отвечает зельевар.

— Не разочаруй меня снова. Ах, да, еще одно. Это касается моей… Это касается Арты. Ничего из сказанного ею здесь не должно достигнуть Дамблдора. Поэтому твои воспоминания нужно уничтожить.

— Я избавлюсь от них, Милорд.

— Я хочу сделать это сам, чтобы быть уверенным.

Высокий, с присвистом, голос Лорда обманчиво тих и почти ласков, он как яд, проникает в разум, усыпляя и ослабляя его. Маг замирает, выжидая реакции, хотя исход все равно один.

— Как вам будет угодно, — после недолгой паузы отвечает зельевар.

Длинные узловатые пальцы неспешно вытягивают из рукава белую палочку. Резкий мажущий взмах ею — и глаза зельевара стекленеют, а меж бровей залегает глубокая складка. Вязкие, словно деготь, тягостные минуты. В тишине зала слышно лишь тиканье часов, отмеряющее мгновенья. Две черно-белые фигуры застыли, как восковые.

Наконец, бледные губы трогает победная улыбка.

— Ха! Так она узнала про твою интрижку юности, — усмехается Лорд безгубым ртом, опуская палочку.

Зельевар покачивается в сторону и хватается за угол стола, на мгновение прикрывает глаза.

— Твое беспокойство понятно, никому не хотелось бы порочить свою репутацию связями с грязнокровкой. Что ж, заблуждения и горячка пубертатного периода заставляют краснеть многих. Я говорил тебе, что ты можешь претендовать на что-то более достойное. Когда мы впервые встретились, я сказал, что, вступив в мою организацию, ты сможешь подняться над самим собой. Так и случилось, — снисходительно смакует Лорд. — Твои опасения напрасны, она никому не расскажет об этом. Я прослежу.

— Благодарю вас, Господин, — отвечает Снейп, обычно мягкий голос его звучит надтреснуто, а сам он почти так же бел, как его мучитель.

— Но ментальные атаки — это так невежливо, Северус. Если ты что-то хочешь знать, ты должен спросить у меня. Она проучила тебя, надеюсь, ты усвоишь урок, — холодно бросает Лорд. — Можешь идти. И я жду от тебя сведений.

Снейп кланяется и уходит, не проронив более ни звука. Толкает тяжёлую дверь. Выйдя из холла на улицу, останавливается на мгновение и смахивает прядь чёрных волос, прилипшую к покрытому испариной лицу. Его руки мелко дрожат.

— Авада Кедавра!

Ярко-зеленая, слепящая вспышка смертельного проклятья отражается в испуганно распахнутых девичьих глазах.

* * *

Я резко вскочила на постели, вырываясь из лап липкого и мучительного кошмара. Перед глазами все еще плыли зелёные пятна. Кровь шумела в висках.

Лорд сидел в кресле, которого раньше тут не было, с какой-то книжкой в руках и не смотрел на меня, хотя при этом у меня было впечатление, что он следит за каждым моим движением.

Я пошарила рукой по тумбочке, ища бокал с водой, который забыла поставить. Он подплыл ко мне по воздуху, запотевший и холодный. Я сделала несколько жадных глотков.

— Любопытно. Я и правда ничего не вижу, — раздался его тихий шелестящий голос, — все равно что пытаться прочесть мысли мертвеца.

Я поежилась, представив, что он пытался делать так.

Это был не первый раз, когда Лорд оказывался поблизости во время моих пробуждений. После того, как я сказала ему о Гарри, он буквально не давал мне прохода. Кажется, сбывалось предостережение Дамблдора. Не то чтобы я была не рада его обществу. Скорее напротив. В свете последних событий нахождение в одиночестве вдруг стало для меня совершенно невыносимым. Но вел себя Лорд как-то странно, хотя в чем именно выражалась эта странность, я пока понять не могла. Он постоянно притаскивал какие-то древние книги и даже рукописные свитки, подолгу изучал их, хмурился, изредка что-нибудь меня спрашивая, а вообще был необыкновенно молчалив и даже по-своему обходителен. Прошла уже пара недель с момента наших поисков, и это был первый сон.

«Он чуть не убил Снейпа из-за меня. То, что этого не произошло — просто чудо… Как ему удалось обмануть Лорда?» — подумала я, а вслух сказала:

— Вы натравили Нагайну на мистера Уизли.

Мой голос звучал хрипло после сна.

— Правда, удачное совпадение? Давно пора проучить эту семейку предателей крови, — прошелестел Лорд и наконец посмотрел на меня. В его глазах отразилось пламя, из-за чего они полыхнули багрянцем.

— Когда это было? — внутренне содрогаясь, спросила я.

— Прямо сейчас. Она уже вернулась.

Он встал и двинулся ко мне.

— То, что ты видела сейчас, да? — в его интонациях сквозили почти неприкрытые возбуждение и торжество. Я только кивнула, замечая, как странно мечется по моему лицу его взгляд. Он с шипением выдохнул. — Почти одновременно. Как? Как это было?

— Я… я просто видела ее. В каком-то зале…

— Отдел Тайн. Я отправил ее в Отдел Тайн. Там где хранятся все пророчества. Орден Феникса давно охраняет его. Я решил их навестить.

Некоторое время я сидела молча, изучала свои руки и избегала его взгляда.

— Гарри видел это.

— Я знаю. Это я заставил его смотреть, — самодовольно подтвердил Лорд.

— Но зачем? Зачем все это?! — не выдержала я.

— Чтобы привлечь внимание мальчишки. Он сам заберёт его. Я не хочу тревожить министерский улей раньше времени. Будет проще забрать пророчество вместе с Поттером. Убьем двух птиц одним камнем*…

— Почему вы так прицепились к этой истории? Какое-то нелепое пророчество шестнадцатилетней давности, якобы сделанное и кем-то подслушанное. Как оно может повлиять на что-то, кроме ваших мыслей об этом? Как вы не понимаете, что Гарри никогда не сможет состязаться с вами?! Это абсурд! С чего вы вообще взяли, что там говорится именно о нем?!

Лорд слушал меня молча, пока я не выдохлась под его пронзительным взглядом. Опасно было срываться так, но мучительный сон и непробиваемая упертость Лорда просто вывели меня из себя.

— Знаешь, ты права, — неожиданно спокойно ответил он, — под пророчество подходили двое. Поттер и Лонгботтом. И я действительно не знал, про кого из них в нем сказано, поэтому собирался убить обоих. Но теперь, когда выясняются такие подробности про мальчишку, сомнений быть не может, — это он.

Лорд начал расхаживать по моей небольшой комнате взад-вперед, жестикулируя и беседуя словно с самим собой.

— И я должен знать, с чем имею дело. Можно будет понять, если прослушать его целиком… Должен быть способ обойти… Что-то случилось в ту ночь. И это не магия жертвы… Что-то, что делает его опаснее, чем кто-либо думает. Особенно, если он может устанавливать связь со мной…

Я слушала его сбивчивый монолог и понимала, что спорить сейчас — бессмысленно, ведь у меня тоже не было ни ответов, ни доказательств.

«Лорд хочет, чтобы Гарри сам пришел за пророчеством. Оно — приманка. А Гарри — камень преткновения во всех его планах. Но чего хочет Дамблдор? Зачем вся эта охрана пророчества, будто оно очень важно? Не может же он действительно считать, что Гарри представляет какую-то опасность для Лорда? Нет конечно! Тогда зачем ему стравливать их? Ничего не понимаю. Это похоже на какую-то игру. Все крутится вокруг слов мошенницы-гадалки. И Лорду не важно, правдивы ли они, он хочет поквитаться за изгнание и будет стремиться уничтожить даже призрачную угрозу. И чем больше она ускользает, тем опаснее кажется..»

— Поговори со мной, — тихий, почти просительный шепот вырвал меня из задумчивости.

Кровать просела под тяжестью Лорда.

Я удивленно взглянула на него. Еще совсем недавно мне приходилось уговаривать его хотя бы выслушать, а теперь…

— О чем?

— Расскажи, что еще ты видела? Когда это началось?

Я искоса бросила взгляд на свой дневник, лежащий на столе, но отмела пока эту мысль и решила начать со второго вопроса.

— Незадолго до нашей встречи, по-моему. Они были смутные такие, но я все равно кое-что помню. Я… Я видела вас.

Лорда, казалось, вовсе не удивили мои слова. Он кивнул, словно я подтвердила какую-то его догадку.

— Значит, ты видела будущее, — задумчиво протянул Лорд, — а теперь? Теперь ты его видишь?

— Сейчас сны снятся чаще и они ярче, но будущее очень редко…

«Может, потому что его нет?» — мелькнула неожиданная мысль, и сразу вспомнилась зелёная вспышка смертельного проклятья.

— Вам не удалось узнать что-нибудь? — спросила я, только чтобы отогнать тревожные мысли.

Лорд ответил не сразу, будто подбирая слова.

— Все, что я знаю: мы связаны. Наша встреча с тобой не могла быть случайной. Это провидение. Я всегда знал, что ты особенная. Ты говоришь, как я! И есть ещё что-то… Какое-то… тяготение. Ты не чувствуешь этого? — спросил он в лоб и выжидательно уставился на меня, ловя каждую эмоцию, словно от моего ответа зависело что-то важное.