История Индии

До сих пор не утихают споры о том, кем были эти люди, когда и где они правили. Одни считают, что Мауэс был сакским царем, другие — что пахлавским. Возможно, пахлавы — всего лишь другое название парфян северного Ирана, а саки могли быть кавказскими скифами. Но если Мауэс и его ближайшие наследники в I веке до н. э. были саками, то их преемники в I веке н. э. были, скорее всего, парфянами.

Об одном из этих парфян мы знаем не только по монетам и случайным упоминаниям в надписях. Его звали Гондофар, и, как отметил в 1860-х годах французский ученый Рено, это имя не случайно созвучно имени, упомянутому в христианских апокрифах. Имеются в виду «Деяния апостола Фомы», где сказано, что апостол прибыл ко двору царя Гундофара. До Пенджаба Фома добрался, совершенно этого не желая. Когда после смерти Христа апостолы стали решать, кто в какие земли пойдет проповедовать, Фоме выпала Индия, хотя Неверующий туда идти не хотел. «Куда ты ни захочешь, Господь наш, пошли меня, только в Индию не пойду я». Только напрасной была его молитва. Фома, который был искусным плотником, обнаружил, что его продали заезжему купцу для работы над новым дворцом Гундофара. В Пенджабе он заслужил почет и уважение. Затем, уже во второе свое путешествие по индийской земле, он попал в немилость царя Маздая и был убит его солдатами.

Был ли этот Фома настоящим апостолом Фомой, действительно ли он добирался до Пенджаба, до сих пор несколько сомнительно, как сомнительны и «обращения» людей, с которыми он встречался. Но по крайней мере это предание позволяет нам узнать, что Гондофар правил после смерти Христа. Не бог весть какая точность, зато это может послужить нам хоть какой-то опорной точкой в путанице династий и сроков.

И саки, и парфяне пришли от подножий Гиндукуша. Там, по дорогам, ведущим из Китая, через пустыни, по степям Туркестана, проходили основные пути миграции народов. Китайские летописи рассказывают о постройке Великой китайской стены в III веке до н. э. и о нападении множества кровожадных племен. Теснимые на запад и отчасти на юг, эти племена, в свою очередь, теснили других, создавая эффект этнического домино, который длился многие десятилетия и охватил всю Среднюю Азию. Иранские парфяне и бактрийские греки были согнаны с мест саками, которые шли откуда-то от Аральского моря. Но саков, в свою очередь, теснили юэчжи (тохары), которых прогнали на запад от Синьцзяна племена хунну. Последние, также известные под названием гуннов, к счастью, долго не могли добраться до Индии. Но юэчжи продолжали давить на саков и вытеснили тех из Бактрии. Во второй половине I столетия н. э. тохарские кланы двинулись в Индию.

Опять нужно с осторожностью относиться к распространенному мнению о том, что юэчжи или, как их называют в индийской истории, кушаны, вторглись в Индию. О подробностях продвижения известно очень мало, как и о том, как их в Индии встретили. Возможно, они пришли как союзники или наемники, приглашенные неудачливыми индийскими правителями вроде Амбхи, вставшего на пути Александра Македонского. А может быть, они хлынули в Индию как беженцы подобно жителям Тибета, Афганистана и Бангладеш в XX веке. История Древней Индии нам известна главным образом благодаря изысканиям британских ученых XIX века, а они рассматривали вторжение ариев, македонцев и мусульман по одному шаблону. Им так было удобно — этот шаблон делал простительным британское вторжение.

Монеты и надписи, датированные периодом на рубеже новой эры, вполне определенно говорят о том, что у власти находились чужаки. Но нам ничего не известно о сражениях этого времени. Брачные союзы, экономические кризисы, убийства и перевороты служили причиной смены династий чаще, чем успешные вторжения. Если принимать во внимание кризис законного наследования, сомнительное происхождение местных правящих фамилий и отсутствие в то время национального самосознания, то почему было не признать этих пришедших издалека царей со странными именами и необычными шапками?

Пахлавы-парфяне с индийской сцены исчезли быстро. Снова они объявились лишь однажды, гораздо позже, в качестве сомнительных предков династии Паллавов, обосновавшихся в Канчипураме. Это знаменитая династия, но от парфян ее отделяют три столетия и почти весь субконтинент. Саки-скифы, разделившиеся на несколько новых царств, или сатрапий, и охотно перенимавшие индийские обычаи, оставили более долгий след. Однажды они даже дошли до Матхуры и Удджайна, но вскоре были изгнаны в Саураштру (Гуджарат), а затем в I–II веках н. э. были известны как «Западные кшатрапы». И только юэчжи-кушаны, особенно их великий царь Канишка, смогли создать что-то вроде империи.

О первых претензиях кушанов свидетельствуют монеты да надпись, обнаруженная в Таксиле. Махараджа, Царь Царей, Сын Божий, Спаситель, Великий, Властитель Всех Земель, Цезарь и тому подобные титулы ясно указывают на стремление присвоить всю возможную власть. Титул «Сын Божий» — пережиток китайской традиции, когда император приравнивается к небожителям. Звание «Царя Царей» саки позаимствовали из Ирана, у Ахеменидов. «Спаситель» пришел от греков, «Цезарь» — от римлян. Монеты были высочайшего качества и соответствовали римским весовым стандартам. Возможно, они просто подражали римским золотым. Но расписывая пышные титулы на ограниченной плоскости монеты, саки нередко опускали имя царя, так как оно не помещалось. Поэтому проследить линию наследования кушанских царей очень трудно. Известно, что среди них был Куджула Кадфиз, потом Вима Кадфиз, поклонявшийся Шиве и присоединивший к своим афганским владениям Гандхару, Пенджаб и междуречье Ранга — Джамны по меньшей мере до самой Матхуры на юге.

За Кадфизами следовал, вероятно, Канишка. Надписи, сделанные во время его правления (предположительно), найдены на огромной территории, от Амударьи и границ Афганистана до Варанаси и Санчи. В преданиях говорится, что он завоевал Магадху и обладал огромной властью в районе западных Гималаев, в том числе в Кашмире и Хотане, в области Синьцзян. Буддистские тексты, из которых мы черпаем большую часть информации, превозносят его как второго Менандра или Ашоку. Он покровительствовал сангхам (монашеским общинам), председательствовал на Четвертом буддистском соборе, благодаря ему началась новая волна миссионерской деятельности. В его столице Пурушапуре (современный Пешавар) до сих пор сохранился фундамент колоссальной ступы. Около ста метров в диаметре, она, предположительно, достигала двухсот метров в высоту — ее можно было считать одним из чудес света.

Матхура на Джамне, вероятно, служила второй столицей, возле нее были воздвигнуты огромные статуи Вимы Кадфиза и самого Канишки. К сожалению, обе статуи утратили головы. Если благодаря монетам мы можем полюбоваться на портреты греческих царей, но редко можем увидеть их туловища, то от кушанских царей сохранились лишь туловища, но не головы. Канишка стоит в вызывающей позе. Его огромные ноги в стеганой обуви вывернуты наружу. Спереди видна подпоясанная туника под плотным, вероятно, кожаным платьем до лодыжек. Одна рука покоится на рукояти упертого в землю меча шлемодробительного вида, другая сжимает замысловатое изделие, которое иногда называют булавой, но с тем же успехом его можно принять за разновидность самострела. Избыточно, по индийским меркам, одетый и стоящий в такой неиндийской — угловатой и бескомпромиссной — позе, царь наводит на мысли о суровом климате тех краев, откуда пришли кушаны и где, воюя за Синьцзян, Канишка нашел, как считается, свою смерть. Пусть эта статуя и не является «одной из прекраснейших работ, созданных на индийской земле», она «уникальна, как единственное индийское произведение искусства, изображающее чужеземный стиль, при этом не иранский, не греческий и не римский»^{73}.

Наследники Канишки, имена которых часто тоже оканчивались на «-ишка», правили Кушанским царством еще около столетия. Как и в других подобных случаях, по мере того, как сокращались владения этой августейшей династии, упоминания о ней становились все скуднее и реже. Со временем империя кушанов выродилась в одно из множества крохотных царств на северо-западе. К сожалению, снабдить его историю точной датировкой невозможно, поскольку датировка всех записей считается от воцарения самого Канишки, а об этой дате историки так и не смогли договориться. Современная Республика Индия, которая имеет два названия (Индия и Бхарат), пользуется и двумя системами датировки: обычным григорианским календарем и другим, созданным в эпоху саков, счисление которого начинается в 78 году н. э. Хотя этот период и называется сакским, а не кушанским, многие считают, что кушаны правили именно тогда. Другие относят правление Канишки к другому периоду — эпохе Викрама, которая началась в 58 году дон. э. Намой взгляд, это слишком рано. С другой стороны, современные исследования, основанные на сопоставлении кушанских и римских монет, относят воцарение Канишки к 128 году н. э.

Это очень значительная разница. Если точно определить время правления Канишки, можно гораздо лучше судить о его достижениях, хотя о непонятных наследниках этого уже не сказать. Но если уж по всему хронологическому шоссе истории северной Индии царит ограниченная видимость, то участок II–III века н. э. ничем не лучше других. Однако разногласия нужно как-то решать, а для этого требуется переоценить предыдущие века. Ремонтные работы даже на хронологическом шоссе могут привести к плачевным результатам.