Пропавший брат

* * *

Исчезновение сына и племянника тетя Горпина приписала вчерашнему печальному письму из Петрограда. Конечно, это была главная причина. Прочитав его десяток раз, ребята решили найти своего пропавшего братишку. Но если бы не было денег на дорогу, далекое путешествие им пришлось бы отложить до лучших времен, а возможно, и навсегда.

Виной всему оказалась копилка — большое деревянное яблоко, раскрашенное с одной стороны в малиновый цвет, а с другой — в нежно-лимонный.

После того, как было принято решение ехать в Питер и братья дали друг другу клятву найти Борю или умереть, Петрик, ловко открыв копилку ножом, извлек из нее целую кучу рублевок.

Тут необходимо рассказать историю обогащения Петрика.

В позапрошлом году его мать пустила квартиранта, прапорщика Иванова, отпущенного из действующей армии на три месяца по болезни. Боевой офицер с тремя солдатскими Георгиями на груди ехал в родной город Нолинск, где ожидала его невеста. Но в Киштовке георгиевский кавалер трех степеней получил неприятную телеграмму. Пока он воевал с австрияками и получал боевые награды, невеста вышла замуж за земгусара[1]. Прапорщик расстроился от такого известия и даже отстал от поезда, а отстав, решил никуда не ехать и провести отпуск в Киштовке, малопримечательном поселке.

Потрясенный горем, офицер снял комнату у вдовы Грисюк и запил горькую. Пил прапорщик втихомолку, в полном одиночестве, поставив перед собой фотографическую карточку полногрудой, великолепно причесанной красавицы, изображенной в вырезе не то сердца, не то огромного червонного туза. Никаких безобразий прапорщик себе не позволял, платил за комнату вперед, так что многие киштовцы завидовали тете Горпине, что ей бог послал выгодного и обходительного постояльца.

Самогон офицер доставал у знаменитой киштовской шинкарки Бабуренки, что продавала его по рублю бутылка днем, а ночью по два рубля. Ночь же в Киштовке, по мнению Бабуренки, начиналась с девяти часов вечера. Петрик, бегавший по вечерам к шинкарке, быстро прекратил явный грабеж. Будучи от природы рассудительным мальчиком, он, скопив пять рублей, закупил у жадной спекулянтки по дневной цене пять бутылок и устроил собственный погребок в снегу, около сарая. Здесь мальчик и хранил свой запас, постепенно обновляя его свежим самогоном.

Теперь Петрик уже не бегал по вечерам за две улицы к Бабуренке. Деловитой походкой он направлялся в свой погребок и потихоньку, — чтобы, сохрани бог, не увидела мама! — откапывал холодную бутылку с аккуратно перевязанной тряпочкой головкой.

Через три месяца, когда прапорщик собрался ехать на фронт, Петрик торжественно притащил ему свою копилку-яблоко и, сверкая глазами, рассказал, как он ловко перехитрил Бабуренку.

Петрик думал, что офицер обрадуется его изобретательности, но георгиевский кавалер вдруг разрыдался, как девчонка, схватил со стола фотографию невесты, швырнул на пол и растоптал каблуками. Затем прапорщик грузно опустился на стул и начал пересчитывать сэкономленную сумму. Считал он вместе с Петриком, откладывая разбухшие марки с царскими портретами[2] в одну сторону, а смятые, грязные рублевки в другую.

— Сто сорок шесть рублей! — произнес задумчивым голосом прапорщик и, вынув карманное зеркальце, поглядел на свое опухшее лицо. Он заметил серебряные нити в голове и принялся их старательно выдергивать.

— Дядя, это с самогону? — спросил Петрик.

— От любви! — прохрипел георгиевский кавалер и, подняв истерзанную фотографию, разрезал ее бритвой на тонкие полоски, а потом сжег на свече.

Денег офицер не взял.

— Оставь себе, — сказал он Петрику. — Кончится война — велосипед купишь!

Прапорщик Иванов уехал на фронт, а сто сорок шесть рублей так и остались в копилке. К ним Петрик сумел добавить за два года только полтора рубля. Сейчас эти деньги очень пригодились.

Петрик рассчитывал купить билеты до самого Петрограда, но Мишка Огурец, сын станционного телеграфиста, отговорил его от безрассудного намерения. Мимо Киштовки проходили составы теплушек с демобилизованными солдатами, и до Москвы свободно можно было доехать зайцами. Мишка даже брался посадить ребят в воинский эшелон, если только за эту услугу он получит скелет кота, найденный Петриком прошлой осенью на муравейнике.

Хоть и жаль было мальчику расставаться с таким сокровищем, но пришлось отдать его Мишке Огурцу.