Пропавший брат

— Я говорил, пай надо было увеличить. Разве пятьсот рублей деньги? Ста тысяч не набрали. А что сейчас сто тысяч? Куриное сало.

— Надо раньше было считать хорошенько!

Гордиенко продолжал спокойным тоном:

— Раз мы коммуна, так давайте и действовать, как коммунары. У меня портсигар есть серебряный, два кольца обручальных, свое и жинки, и брошку я ей дарил к именинам. Знаю, она не пожалеет. Верно я говорю, Феня?

— Ишь какой щедрый! — раздался с верхней полки голос. — За всю жизнь подарил одну золотую вещь, а теперь отымаешь!

— Феня!

— Своим разбрасывайся, а мое не трожь.

Гордиенко недовольно покряхтел, снова достал уголек и закурил.

— Ну, ладно! — сказал он. — С ней мы разберемся.

— И разбираться нечего. Тебе коммуна дороже семьи. Штаны рад последние отдать.

— Замолчи там! — закричал Гордиенко.

И снова в вагоне наступила тишина. На середину теплушки вышел пожилой мужчина и сказал:

— У Павла Александровича натура, конечно, широкая. Да и вещички золотые сохранились. Человек почти не пьющий, прикопил на черный день. А я бы и рад для коммуны в общий котел все отдать, да нечего. Гол, как сокол! Ни золота, ни серебра, ни бриллиантов. А вообще приветствую. Дело правильное.

Но охотников последовать примеру Гордиенки нашлось очень мало.

Кто-то проворчал сердито:

— Пустая затея! Откуда у рабочего человека золото? Что мы, буржуи, что ли?

Гордиенко полез на верхние нары к жене.

— Она у него жадюга! — шепнул Яша, наклоняясь к уху Петрика.

Поздно вечером, когда ребята заснули и почти все пассажиры шестого вагона тоже спали, Петрик услышал сквозь сон обрывки разговора.

— Себя коммунистом, коммунаром считает, а возьми его за пуговицу, сразу завопит: не тронь, это мое!

— А как добиться, чтобы этого не было?

— Очень просто. Правительство должно издать декрет. Все люди, как один, должны быть равные. Никаких кухонь. Общий котел. Пища по карточкам всем одинаковая. Одежду на фабриках шьют всем одинаковую. Живут в домах тоже одинаковых. Каждому отдельная комната, под один размер... и не больше. Чтоб настоящая коммуна была во всем... Без обиды...

— Ну, это ты брось! Такой жизни мне и даром не надо!

Петрик, прислушиваясь к разговору, думал: «Что же такое коммуна и почему люди решили ехать на край земли искать в ней счастье?»