История Индии

Мухаммед отступил к Газни, чтобы залечить раны и собрать побольше войск. Силы Гуридов включали афганцев, персов и арабов, но наиболее многочисленными и эффективными были солдаты-тюрки. Бежавшие с поля боя у Тараина должны были надеть на себя лошадиные торбы и пройти по главной улице Газни, жуя зерно.

В середине 1192 года Мухаммед вернулся в Пенджаб во главе армии в 120 000 конников и с непреклонным требованием к царю Аджмера: отступи или прими бой. Притхвирадж дал «надменный ответ»: он не сдастся и не примет ислам, но, если Мухаммед передумает, он согласен на перемирие.

Притхвирадж, излишне чувствительный к привилегиям власти, наслаждался своим положением со времени последней победы. Ему было около 25 лет, и, вернувшись на славное поле Тараина во главе армии в 300 000 конников, он занимал более выгодную позицию для отражения атаки Гурида. Если Феришта прав насчет 150 царских вассалов — а переводчик Бриггс не напутал насчет того, что те были «князьями раджпутов», — он собрал самый внушительный союз раджпутов, известный истории. Тоуд, несмотря на свои постоянные утверждения о хроническом отсутствии единства среди раджпутов, склонен согласиться: «Пиртхирадж» был «правителем Раджастхана»: среди этих «князей раджпутов», которые предположительно слетелись под его знамена, находился и любимый герой Тоуда, правитель Гухила из далекого Мевара (позже его столицей стал Удайпур) в южном Раджастхане.

В более позднем и, следует отметить, подозрительно подробном сообщении Феришты упоминается о хитрой уловке. Мухаммед якобы ответил на предложение Притхвираджа о перемирии письмом, написанным достаточно двусмысленно, чтобы дать индусам повод для праздника. «Письмо оказало желаемое действие; ибо враг, решив, что Мухаммед напуган, провел ночь в пиршестве и разгуле, тогда как мы готовились к битве». Когда они проснулись, поздно и желая совершить омовение, то увидели, как силы Гурида уже вторгаются в их ряды. Битва началась с неразберихи. Только у Мухаммеда был план: как великий Махмуд, он посылал волну за волной конных лучников, но не пробовал взять позиции индусов и отступал, когда фаланги боевых слонов выдвигались вперед. Притхвирадж, довольный видимым успехом, прилежно наступал. Но таранные атаки тюркской кавалерии собрали жатву среди ночных гуляк. Больные головы раджпутов начали клониться, и вкус победы к утру сделался кислым. На рассвете Мухаммед был готов к новой атаке.

Говинда-раджа из Дели, герой первой битвы при Тараине, погиб. Его тело опознали по выбитым зубам. Также был убит царь Гухилов Саматасимха, «Одиссей войска радж-путов», как называл его Тоуд. Всего свою смерть встретили 100 000 человек. Притхвираджа взяли в плен и вскоре умертвили.

Можно утверждать, что поражение раджпутов при Тараине 1192 года является решающей битвой в истории Индии. Притхвираджу удалось объединить по крайней мере некоторых князей раджпутов и блокировать исламский Пенджаб. Кровавые грабительские набеги были остановлены. Но эта мера привела лишь к более решительному противодействию. Гуриды приняли вызов, потому что для них, как для их индийских современников, грабеж был необходимостью.

Притхвирадж поднял ставки и заплатил за это. Когда армия Чахаманы потерпела поражение, стало мучительно ясно, что ранние успехи только усилили катастрофичность его окончательного падения. «Ключ к вратам Дели», то есть ко всей Арьяварте, теперь принадлежал Мухаммеду из Гура и его победоносным тюркам.

Сцены опустошения, грабежа и резни начали конфликт, растянувшийся на века. За это время почти все, что было священным или могло считаться искусством, оказалось разрушено безжалостными и грубыми захватчиками.

Полковник Тоуд как будто пишет о падении Римской империи. Недавно познакомившись с эпосом Эдварда Гиббона, он получал удовольствие от еще одного апокалипсиса и видел в закате и упадке индийской империи историю, ждущую своего рассказчика. Не слишком заботясь о беспристрастности, он вызывал силой своего воображения героев и рассказывал о них языком, типичным для бардовской традиции. Его приговор последующим годам, как и оценка самих раджпутов, стали популярными, хотя и противоречивыми.