Госсмех. Сталинизм и комическое

Раечку изгоняют. Она, как и героини предыдущих пьес Погодина, уходит непобежденной. Можно не сомневаться, что она тоже станет хорошей женой академика, конструктора или летчика. Эти женщины неисправимы. Забота Вики о муже все равно имеет материальное измерение («мне-то крайне необходимо знать все, что делается вокруг нас. У меня есть свои планы <…> я вижу, что моему старику невыгодно… Картавин потерпел моральное поражение, а за моральными поражениями следуют материальные»), но, поставленная «на свое место», Вика может быть если не хорошей женой, то хотя бы безвредной.

Большего от женщины, согласно Погодину, ждать не приходится. Советские femmes fatales описаны в полном соответствии с традицией репрезентации «роковых женщин» — женщин-вамп — в мире нуара. Будучи симптомом типичной мужской фобии кастрации (женщина как существо, способное оскопить и погубить жертву), они неодолимо соблазнительны, двуличны и сексуально ненасытны. Вместе с тем своим цинизмом, независимостью и умом они бросают вызов патриархальному обществу (традиционные ценности и устои которого защищает советская сатира). Менее всего они соответствуют стереотипу женщины, полностью реализующей себя в качестве жены и матери. И не случайно все эти погодинские жены бездетны. В сущности, они своего рода карьеристки. Только если мужчины делают карьеру по службе, женский фронт — домашний. Женщина-вамп осмеивается, таким образом, за то же, за что и мужчина-карьерист, — за индивидуализм, в котором проявляет себя буржуазность.