Белый камень в глубине колодца

***

Машину, допотопный белый «Фольксваген», Паша вел, как китайский болванчик: дерг-дерг, туда-сюда. Пролетал на мигающий зеленый и нетерпеливо стучал костяшками по рулю, пока горел красный. Повезло, что ехали не через центр, иначе Софья оглохла бы от встречных гудков и, чего доброго, заработала бы сердечный приступ. На окраинах машин и возможности влипнуть в неприятную историю было меньше.

— Ты чем инструктора подпоил? — пробормотала Софья, подергав ремень безопасности, который то и дело впивался ей в шубу.

Знала бы — ни за что бы не поехала.

— Какого еще инструктора? По фитнесу?.. Да куда ж ты прешь, баран?! — Втула сердито засигналил вслед серебристой «Волге».

— По вождению. Пустить тебя за руль — без алкоголя или наркоты явно не обошлось.

— Знаешь что…

Договорить Паша не успел: из-за припаркованного у обочины микроавтобуса выпрыгнуло нечто в розовой куртке и кинулось через дорогу. «Фольксваген» взвизгнул тормозами — ремень, судя по ощущениям, впился по самый кишечник. Рядом затормозил другой болванчик, обругал розовую куртку, а заодно и Пашу.

— Сам такой, — беззлобно отозвался Втулкин. Повернулся к Соне. — Ты как, жива?

— Получила бесплатную инвалидность, но жива.

Она собиралась отстегнуть ремень, но Паша перехватил ее затянутую в перчатку кисть своей ручищей.

— Не советую, — серьезно сказал он. — Ты права: инструктор в тот день был где угодно, только не в адеквате. Я иногда сам себя боюсь.

Соня не ответила — смотрела на его руку. Сильная, мужская, но с ухоженными гибкими пальцами и аккуратно подстриженными ногтями. Такие руки, наверное, только у часовщиков бывают. И у дизайнеров.

Подняла глаза: Паша разглядывал ее кисть, которую облобызал буквально полчаса назад.

Суворова моргнула и отпустила ремень.

— Буду иметь в виду.

— И бояться?

— Не дождешься. Просто в машину к тебе больше не сяду.

Паша усмехнулся, поправил козырек клетчатой ретрокепки и тронулся с места. Очень медленно и осторожно, как паинька. Даже переключатель скоростей тронул едва-едва.

«Клоун», — с необъяснимым раздражением подумала Соня и отвернулась к окну.

— Вот блин, — вздохнул Паша спустя секунд пятнадцать. — Приехали.

Впереди румяный гаишник в жилете помахивал палочкой, приглашая остановиться и познакомиться.

— Ты же ничего не нарушил, — с сомнением сказала Соня. — Хочешь, я с ним поговорю?

— Разберусь, — Втула выключил зажигание и опустил стекло. — День добрый, командир!

— Нарушаем, — радостно заявил гаишник. — Документики предъявите!

— Разве я что-то нарушил?

— Документы, — уже не так радостно повторил страж порядка, — предъявите.

Втула опустил стекло ниже.

— Согласно приказу МВД Российской Федерации № 185 от 2 марта 2009 года, вы должны представиться, назвать ваше звание и указать одну из десяти установленных регламентом причин, по которой вы меня остановили. В противном случае ваши действия ведут к нарушению статьи Конституции Российской Федерации № 24 и статьи № 5 «О полиции», — улыбался Паша при этом тепло и искренне.

Румяное лицо инспектора из полурадостного стало кислым. Он достал из кармана алкотестер, но Соня его опередила:

— Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации № 475 от 26 июля 2008 года, перед освидетельствованием вы должны в присутствии понятых предъявить нам клеймо государственного поверителя технического средства и свидетельство о его технической исправности.

— Юристы, что ли? — огорчился гаишник.

— Так точно. Вопросов больше нет?

— А, — взмах палочкой. — Счастливого пути!

Когда Паша доехал до перекрестка и включил «поворотник», Софья не выдержала и обернулась. Гаишника на дороге уже не было. Греться пошел.

— Если ты, — тихим ласковым голосом, — сейчас скажешь, что знаешь наизусть и Гражданский кодекс, то я тебя убью.

— Не скажу, — пообещал Втула и рванул на зеленый мигающий.