Белый камень в глубине колодца

Глава 18. Жена декабриста

Соня растолкала Олега ни свет ни заря. Пока тот продирал глаза и соображал, на каком он свете, под нос ему сунули исписанный листок бумаги и плотный квадратный конверт, в каких обычно продают сим-карты.

— Не знаю, во что ты вляпался. — Полностью одетая, причесанная и даже накрашенная Суворова села рядом с Олегом, крутя на пальце обручальное кольцо. Вид у нее был мрачный. — Не знаю и знать не хочу, но домой тебе нельзя. Есть, где пересидеть пару дней? Желательно подальше от места постоянной прописки.

— Есть. — Дубровин отложил в сторону сим-карту и взял листок. — А, Д… Что за адреса?

— Автосервис. Послезавтра отгонишь машину, перебьют номера. Здесь, — она подчеркнула аккуратным розовым ногтем вторую строчку, — передадут документы на твою персону. Везде даты стоят, видишь? Как получишь бумажки, подъезжай ко мне, будем переоформлять квартиру на нового тебя. Потом…

— Сонь, — встревоженно перебил Олег, — ты о чем? Какая квартира?

Софья нервно выдохнула через нос.

— Думаю, отец заметает следы. Хочет, чтобы ты исчез как физическое лицо, оставшись при этом в живых.

Дубровин положил список адресов на кофейный столик. Медленно и с опаской, словно безобидный листок в любой момент мог наброситься и укусить.

— И надолго это?

— Понятия не имею. Пока всё не уляжется, вероятно. — Соня говорила с плохо скрываемым раздражением.

Олег запустил пальцы в волосы. Он лихорадочно пытался понять. Переварить. На худой конец, просто взять и проснуться.

Он же ничего не сделал! Какие, к чертям собачьим, документы?! Или, пока он спал, на него успели что-то повесить?

Десятки вопросов. Сотни.

— А мои родители? С ними что будет?

— Олег, я правда не знаю. Мне сказали передать — я передаю.

Она снова взяла в руки злополучный листок.

— Твои родители в порядке, с тобой скоро свяжутся. Вот номера, мой и два Костиных. Не переписывай, так запомни. Звонить только по крайней нужде. Телефон возьмешь новый, из старого я батарею вытащила. Чем проще, тем лучше…