Белый камень в глубине колодца

Часть вторая

Следующие четыре месяца были робкими и какими-то восторженно-сказочными. Наверное, именно так ощущают время и пространство люди в период романтических свиданий, первых неуверенных поцелуев и вплоть до перезвона свадебных колоколов. Мне трудно судить: я не знала ни того, ни другого, что впрочем не мешало мне греть свое счастье и не делало его менее полным, чем у всех остальных.

Около недели мир оставался где-то за пределами: мы не выходили из квартиры, благо, внезапно ухудшившаяся погода не соблазняла на этот шаг. Нам троим, предоставленным самим себе, было чем заняться и что наверстать. Под перестук дождя удивительно приятно спалось, просыпалось, готовилось, игралось, читалось, сиделось на просторной теплой лоджии, делалось многое другое и снова спалось. Иногда прямо на ковре в гостиной, под колыбельную телевизора, даже во сне не размыкая рук. Было так хорошо, что хотелось плакать.

Идиллию нарушала только Манюня, у которой в отличие от нас был строгий режим. Такса без единого звука прикусывала меня за ногу, и я с сонным бурчанием несла ее на балкон. Иногда, правда, Манюня ради разнообразия (эта собака не знает слова «приличие») кусала Костю, и в будуар сопровождал ее он. Но молча. Царившее между ними взаимопонимание было едва ли не сверхъестественным.