Белый камень в глубине колодца

***

Он привез ее в недавно открывшуюся кофейню. Достаточно тихое и уютное место, но сидеть и болтать у всех на виду — уже испытание. Динка замешкалась у входа. Осматривала незнакомую местность, по привычке искала пути к отступлению. Олег не торопил и не принуждал. Сказал только:

— Если тебе тут не нравится, мы можем уйти.

— Мне нравится.

— Остаемся?

Динка решительно кивнула и потянула с головы берет.

— Хорошо. Давай помогу.

Она вздрогнула, когда он осторожно снял с нее верхнюю одежду. Запомнила это ощущение. Надин часто вздыхала, что джентльмены вымерли, как мамонты, а те, кто пытается вести себя по-джентльменски, делают это неуклюже и впечатления ради.

У Зои Семеновны был постоянный поклонник — потрепанный жизнью, лысеющий интеллигент в пенсне. Динка не раз видела, как он снимал с Зои пальто, когда они приходили вместе: неумело и неловко, путаясь в рукавах и потея зачатками лысины. А Зоя Семеновна терпеливо ждала, пока он разберется, и наслаждалась чужим вниманием.

«Так приятно, когда о тебе заботятся, — говорила она Динке. — Я просто млею».

Динка считала, что лучше снять пальто самой, чем ждать, пока его с тебя снимут. Зачем это надо?

«Ничего вы, Дина, не понимаете. Молоды еще. Главное — внимание! Ради него можно и подождать».

Вот Динка и приготовилась ждать, пускай и не хотела этого «внимания». А у Олега все получилось так естественно и между прочим, будто он только и делал, что галантно снимал с женщин пальто.

— Тебе идет это платье, — заметил Дубровин.

— Спасибо. Бабушка говорит, я в нем вылитая Джен Эйр.

Строгое темно-синее платье с белым воротником и манжетами, напоминающее школьную форму, очень шло Динке. И действительно делало ее похожей на героиню знаменитого английского романа.

— Куда прикажете? — шутливо спросил Олег.

— Туда, — серьезно ответила Динка.

Свободных столиков было достаточно: утро субботы настраивало на романтический лад очень немногих. Динка выбрала тот столик, что подальше от окна, чтобы не сидеть как на витрине. На меню в кожаной обложке покосилась неприязненно: такие штуки обычно таили в себе слишком много разнообразия. Дубровин не торопил, и Динка взяла меню, ища в череде незнакомых напитков и блюд что-то знакомое.

Официантка появилась не вовремя, как это умеют делать только официантки и продавцы-консультанты.

— Доброе утро! Что-нибудь выбрали?

Динка выронила меню. Волна резкого неприятного запаха чужих духов окатила ее с головы до ног. Подкрадываться вот так — неправильно и нечестно.

— Мы вас позовем, — вежливо, но твердо сказал Дубровин.

Официантка не ушла, а стратегически отступила в противоположный угол.

— Олег, — позвала Динка, краснея, — давайте… Давай ты сам выберешь. Пожалуйста.

Он взял меню, пролистал. Отогнал навязчивую мысль, что первое свидание с Диной Кудряшовой следовало бы провести в темной комнате. Все посторонние раздражители в виде кафе, официанток и необходимости выбирать им только мешали.

— Как ты относишься к крепам?

— А что это? — неуверенно спросила она, теребя в пальцах салфетку.

— Французские блинчики. С малиновым соусом и мороженым — должны быть вкусными.

— Хорошо, давай закажем блинчики, — быстро. Чересчур быстро.

— Дин, посмотри на меня, пожалуйста.

Она покачала головой. Он вздохнул.

— Тогда просто послушай. Нас никто отсюда не гонит, так что не обращай внимания и выбирай спокойно. Если не знаешь, что тебе предлагают, или сомневаешься, — спроси у меня. Жареных нунчаков и чахохбили из лососины в здешнем ассортименте вроде бы нет.

— Нунчаки нельзя есть, — возразила Динка хмуро, — это восточное холодное оружие.

Дубровин даже порадовался, что она не смотрит на него сейчас.

В итоге заказали те самые крепы с мороженым (Динка рассказала, что когда-то ей было нельзя ни того, ни другого) и салат «цезарь», к которому Дубровин невольно пристрастился за время жизни с Лаурой. Олегу было неважно, что жевать, хоть он и не успел позавтракать. Он пил кофе и, подперев рукой щеку, наблюдал, как Динка терзает блинчик. Предлагал помочь, три раза подряд предлагал — она отказалась. Все три раза мотнула головой, не объясняя причины.

— Дина, — не выдержал Олег, — давай я разрежу, голодной ведь останешься.

— Не останусь, — буркнула она, сосредоточенно елозя ножом по тесту. — Я дома поела.

Дубровин поставил чашку на блюдце. От греха подальше, разольет еще.

Ее прямота и непосредственность порой сбивали с ног.

— Понятно, спортивный интерес. Вопросов больше не имею.

Разговора не получилось: сосредоточившись на чем-то, Динка «выпадала» из реальности и не возвращалась в нее до тех пор, пока не завершала начатое. Она терзала свой блинчик, он пил свой кофе, и оба были по-своему счастливы.

Когда в кофейню начали прибывать все новые и новые люди, звеня колокольчиком над дверью, входя и выходя, Динкин задор незаметно испарился. Она держалась отлично, но сидела прямая и напряженная. Олег сообразил, что пора сворачиваться.

— Есть предложения, куда поехать? — поинтересовался он, едва они оказались на улице. Их с Динкой чем-то похожие темные пальто сразу поседели от падающих снежинок. — Может, мы?..

— Давай просто погуляем, — предложила Динка. — Я давно не гуляла днем и с кем-то.

Он даже растерялся.

— Но куда? То есть где?

— Просто погуляем. По улице.

Дубровин оглянулся на «Тойоту» и сунул брелок с ключами обратно в карман.

— А ты… не замерзнешь?

— Нет. У меня пальто теплое и колготки.

Наверное, это казалось ей убойным аргументом. И Олег снова не стал с ней спорить.