Северные морские пути России

Пространственное распространение нового уклада как результат взаимодействия институтов и технологий

Необходимо более подробно разобрать, как новый технологический уклад Арктики, опирающийся на морскую логистику, зарождался и распространялся в пространстве в последние десятилетия с начала радикальных экономических реформ в России. Огромную неожиданную роль в этом процессе пространственной диффузии инноваций сыграл Ненецкий автономный округ, в котором в 1990‐е гг. началось пионерное нефтепромышленное освоение. Здесь соединились два уникальных обстоятельства: новизна и радикальность рыночных экономических реформ, к которым Россия приступила в это время (это федеральный уровень), и пионерность масштабного хозяйственного освоения НАО, впервые начатого в этой традиционно агропромысловой территории (региональный уровень).

Подчеркнем, что подлинное новаторское экспериментирование с институциональными формами освоения нефтегазовых месторождений, которое выразилось в использовании нового режима СРП на Харьягинском объекте, приходе иностранных инвесторов в добычные СП (например, «Компания Полярное сияние»), образовании местной Ненецкой нефтяной компании, десятка других средних и малых производственных бизнесов («Северная нефть», «Архангельскгеолдобыча» – совместно с CONOCO, «НК КомиТЭК» и др.), создании первого в мире лукойловского ледостойкого морского терминала «Варандей» и в целом – новых схем морской логистики, было на старте рыночных реформ именно здесь (Замятина, Пилясов, 2019), а не в более богатом углеводородами соседнем ЯНАО, в котором газопромышленное освоение шло с 1970‐х гг. И это абсолютно закономерно: революционное новаторство проще начинать с чистого листа гринфилд-проектов, на абсолютно новом для хозяйственной деятельности полигоне, чем путем перелицовки и модернизации уже существующих объектов добычной деятельности. В НАО в 1990‐е гг. была спонтанно создана среда колоссального организационного разнообразия и смелых индивидуальных экспериментов каждой компании. Конечно, это не была среда калифорнийской Кремниевой долины, но зараженность всех основных добычных акторов инновационным поиском новых решений в области добычи и логистики в этой новой нефтегазоносной провинции была сходной!

Зерна нового технологического уклада для всей российской Арктики, СМП, для ее обновленной производственно-логистической системы, дали первые ростки именно в НАО, в 1990‐е гг. А уже потом они масштабировались в ямальских, чукотских, таймырских проектах. Процесс «заражения» инновациями в морской логистике шел именно отсюда370.

Во второй половине 1990‐х гг. в Ненецкий автономный округ пришел «Лукойл», ставший постепенно самым крупным актором местного недропользования, который поглотил многие малые нефтяные бизнесы. Укрепление влияния и экономической роли в недропользовании бездорожного Ненецкого автономного округа было возможно только при разработке эффективных транспортных путей вывоза добытой нефти. «Лукойл», как мы уже говорили, «подсмотрел» новое логистическое решение у малых компаний, которые применили его, можно сказать, от отчаяния полного отсутствия трубопроводной инфраструктуры, но реализовал его системнее и масштабнее.

Опыт «Лукойла» в использовании морской логистики стыковочных узлов в месте добычи и перегрузки с судов ледового класса на конвенциональные был подхвачен другими корпорациями (например, «Газпромнефтью» в терминале «Ворота Арктики» на Новопортовском месторождении). В 2016 г. был установлен стационарный нефтеналивной терминал «Ворота Арктики» для отгрузки нефти Новопортовского месторождения, установленный компанией «Газпромнефть» в Обской губе – единственный в мире, работающий в пресных водах и сложных ледовых условиях (до этого отгрузка шла по мобильным шланголиниям). «На старте реализации проекта рассматривались 12 вариантов отправки нефти, включая отгрузку железнодорожным транспортом и по напорному трубопроводу. Только на разработку концепции потребовалось два года. Доставка углеводородов водным транспортом по Северному морскому пути оказалась самым эффективным вариантом, позволившим приступить к освоению месторождения, открытого еще в начале 1960‐х годов»371. В эти же годы НоваТЭК реализовал свою программу строительства серии газовозов для Совкомфлота для вывоза газа со своих новых СПГ-проектов в Обской губе (Ямал-СПГ и Арктик СПГ2).

Эту эстафетность смелых логистических решений от малых компаний к «Лукойлу», а затем к «Газпромнефти» и НоваТЭКу, работающим в российской Арктике, можно рассматривать как своеобразную возрастающую отдачу «наоборот»: в классической возрастающей отдаче идет заражение от одного пионерного объекта десятков соседних, находящихся в состоянии организационной, технологической, географической близости, которая упрощает этот процесс «заражения». В данном случае шел процесс передачи от многих венчурных компаний наработок по новой для всех морской логистике одной крупной компании «Лукойл», от которой потом уже эти техники и технологии в существенно более мощном масштабе, чем у малых компаний, передавались дальше372, другим ресурсным корпорациям России.

Конечно, малые предприятия, придумавшие впервые схему морской логистики для ресурсных проектов российской Арктики, не могли, в силу малого экспериментального и временного характера объема перевозок нефти по Печорскому и Баренцеву морю, отработать фидерную схему «танкер-челнок ледового класса рейдовая перегрузка на конвенциональное транспортное судно в Кольском заливе». Это стало делом крупных компаний, способных закупать сверхмощные суда ледового класса и организовывать рейдовую перегрузку на плавучих баржах вблизи Мурманска.

Таким образом, взаимодействие институтов и технологий в пространственной диффузии инноваций в морской логистике проявилось следующим образом. В кризисный «либеральный» период рыночных реформ 1990‐х гг., расшатывающий старые каноны работы государственных промышленных гигантов в Арктике, новые акторы в лице малых и средних предприятий на гринфилд-площадке НАО опытным образом «нащупали» конструктивный потенциал морской логистики вывоза нефти через СМП и СМТК. Вне атмосферы свободного конкурентного поиска выход на такое решение, как показывает рутинный опыт работы советских госпредприятий, был бы невозможен. В последующем «Лукойл», поглотивший многие из этих поисковых предприятий, воплотил эту схему, но уже в совершенно других масштабах, с использованием сложного инфраструктурного сооружения – многокилометрового ледового терминала «Варандей». Передовые практики «Лукойла», быстро отлученного от морской добычи и логистики, масштабировали получившие от государства карт-бланш на освоение углеводородов шельфовой и приморской Арктики госкомпании «Газпромнефть» и «Роснефть», а также НоваТЭК, – естественно, внося каждый раз в эту схему морской логистики свои уточнения и дополнения – в зависимости от условий своего конкретного проекта.