Северные морские пути России

ЛИНЕЙНОСТЬ СМП

Наиболее характерной чертой социального воображения Северного морского пути рассматриваемыми локальными сообществами и, по всей видимости, также и более широкой аудиторией, является представление об СМП как о четко определенной в пространстве линии, конкретную траекторию которой говорящий если и не может очертить, то исключительно в силу недостатка знаний об этом явлении, а не из‐за того, что определить ее принципиально невозможно. Очевидно, в этом случае можно говорить о корреляции социального воображения с визуальными репрезентациями СМП, о которых шла речь выше, хотя чаще всего рефлексия о происхождении такого рода представлений в нарративе информанта не встречается. Одним из немногих исключений является следующее:

«Инт.: Скажите, пожалуйста, вот, в Вашем представлении где начинается, где заканчивается Северный морской путь?

Инф.: Ну, вот, Вы мне задали тут географическую задачу. Севморпуть. Вот, я его зрительно представляю, на карте, когда деткам показываем, да. <…> Ну как бы сказать, где начинается, где заканчивается? Ну, я думаю, что, если с Атлантического начинает, да, начиная с Атлантического океана и тут, вот, огибая Евразию, да, вот. Проходит, вот на… как раз, на каком-то расстоянии от всех наших северных путей и до Тихого океана, да. Вот, конкретную точку-то в… я не скажу. Интересно, кстати, надо было подумать, где там есть у него начало и конец. Да, надо подумать, как-то я забыла» (ж., 1967 г. р., учитель, Амдерма, полевые материалы [далее – ПМ], 2018).

Информантка ссылается на зрительный образ СМП на карте России, с которым она имеет дело в силу своей работы учителем географии: она демонстрирует школьникам и, таким образом, сама транслирует это отчетливо просматривающееся в цитате представление об СМП как о линии. Наиболее определенным в ее воображении он является именно на вертикальной оси: он расположен на определенном расстоянии от побережья и выше «всех наших северных путей», он «огибает Евразию», «соединяет» Атлантический и Тихий океаны. При этом на горизонтальной оси определенности в представлениях нет: важна лишь функция – соединять океаны, а точки начала и окончания являются вторичной информацией. Подобно одной из проанализированных в предыдущем разделе карт, где красная линия Севморпути лишь постепенно градуируется до желтой линии не-Севморпути, в представлениях многих наших информантов его западная и восточная границы размыты значительно больше, чем довольно устойчивое представление об СМП как о «дороге», имеющей материальное воплощение и конкретные координаты.

Зачастую СМП в рассуждениях информантов представляется сходным с другими инфраструктурами, в частности железными и автодорогами, трубопроводным транспортом. То есть реальное материальное воплощение Северного морского пути как инфраструктуры – технические характеристики портов, оснащенность ходящих по нему судов, функционирование спасательных центров и многое другое – уходит на второй план, вытесненное образами, заимствованными из инфраструктуры другого типа:

«Инт.: Вот какие актуальные точки есть на Северном морском пути?

Инф.: На Северном морском пути? Ну Архангельск. Это самое лучшее, что [с точки зрения качества товаров] это считается Архангельск. И если бы еще сделали Северный путь через Питер, мне тоже кажется, что это вот было бы вообще идеально. <…> Потому что все-таки это было бы может не Китай» (ж., ок. 1971 г. р., сотрудник торговой компании, Певек, ПМ, 2021).

В данном случае речь идет о предпочтениях тех или иных портов для поставок продовольствия. В цитате видно, что СМП представляется не участком моря, путь по которому судно прокладывает на свое усмотрение и не зависящим от логистических факторов маршрутом, а реальной дорогой, которую можно продлить до Санкт-Петербурга, и при этом за строительство этой инфраструктуры ответственна некая внешняя сила. Представление о морских перевозках, в которых на маршрут перемещения груза могут повлиять логистические выгоды и договоренность между компанией-отправителем и местной торговой компанией, например, той, представителем которой эта информантка и является, уходит на второй план. При этом необходимо подчеркнуть, что при анализе социального воображения речь идет не о знании или незнании реальных механизмов функционирования морских перевозок (нет ни малейших сомнений в том, что директор торгового предприятия на Севере отлично о них осведомлена), однако социальное воображение этого явления диктует способы говорения о нем.

Не менее показательный пример того, как воображение влияет на построение нарратива, – следующее рассуждение представителя администрации Диксона, комментирующего ситуацию с разрывом соглашения администрации Таймырского муниципального района и ФГУП «Атомфлот» на перевозку пассажиров между Дудинкой и Диксоном и завоз продовольствия в Диксон:

«Инт.: А вот с „Атомфлотом“ у вас деловые отношения, я так понимаю, сейчас усложнились, да, в том смысле, что…

Инф.: Ну, в том смысле, что у нас Севморпуть, в общем-то, я имею в виду те [более западные] участки Севморпути, соответственно, стали входить в строй, да, увеличилась работа, увеличилось, естественно, судоходство, в частности, вот по линии Сабетты, да, соответственно, востребованность там больше ледокольного флота возникает. То есть, по сути, на линии Дудинки – Мурманска, да, то есть Енисейской зоны, остался только один ледокол в работе» (м., 1974 г. р., сотрудник администрации, Диксон, ПМ, 2018).

Северный морской путь в этом абсолютно фактологически корректном изложении описывается как «входящие в строй» участки Обской губы и «Енисейской зоны», от которых тянутся на запад (в Мурманск) линии, и по ним как по желобам перемещаются корабли, направляющиеся туда из портов-столиц описываемых участков. В этом примере мы видим переосмысление получаемых об СМП знаний в свете уже существующих у говорящего представлений о функционировании инфраструктур, переработку предлагаемых внешним миром образов под влиянием предыдущего опыта.

Значимое отсутствие наблюдаемого функционирования инфраструктуры интерпретируется разными способами110, один из которых – географические объяснения. Стагнация арктических перевозок в том или ином населенном пункте часто связывается его жителями не с изменением роли этого населенного пункта для функционирования СМП, а с тем, что СМП «проходит» в отдалении: в Диксоне популярно представление об удаленности поселка от трассы на 60–70 километров (Васильева, 2020: 77), в Певеке отсутствие признаков интенсификации судоходства одним из информантов связывается с расположением города в глубине Чаунской губы111. Интересную логику объяснений в географическом ключе используют также информанты в следующем примере из Тикси:

«Инт.: Как вам вообще кажется… Вообще что-то развивается в поселке в связи с портом, с Северным морским путем? Видны какие-то изменения в последние годы?

Инф. 1: Вопрос, конечно, интересный. (Смеются.)

Инф. 2: У нас вообще нет Северного морского пути и никто не пользуется последние десять лет, если не больше.

Инф. 1: Только слышали, что есть Северный морской путь.

Инф. 2: Он же прошел мимо, через Диксон.

Инф. 1: Мимо же.

Инф. 2: И все. Все идет через Диксон, через Тикси ничего не идет вообще. Тикси благополучно умирает как морской порт. И денег не дают ни на что, ни на какое там.

Инф. 1: Мимо проходит.

Инф. 2: Прошло уже.

Инф. 1: Уже прошло.

Инт.: Так а что, кто прошел-то? (Смеются.)

Инф. 2: Северный морской путь прошел мимо Тикси.

Инф. 1: Не задевает никаким боком.

Инт.: В смысле, теперь он, теперь у него трасса по-другому проходит?

Инф. 2: Да. Трасса… по трассе они не заходят. Если раньше заходили сюда и большие суда заходили, и маломерки, всякие разные суда заходили. Чтобы заправиться, там, да, что-то сделать и всяко разное. То теперь они не заходят. Вообще никто. Если вы спуститесь, вниз посмотрите, там вот… Там же сплошная тишина.

Инф. 1: У нас баржи ехали с теплоходов только с Якутска. По Лене только, да. А то, что с Мурманска туда-сюда – все это мы не знаем.

Инт.: А так вообще там-то ходят, где-то далеко?

Инф. 2: Ну да. Через Диксон ходят» (Инф. 1 – ж., ок. 1978 г. р., Инф. 2 – ж., ок. 1978 г. р., сотрудницы больницы, Тикси, ПМ, 2018).

Физическая география и пространство воображения в данном случае не совпадают: Диксон и Тикси оба расположены на кромке арктического берега вблизи открытого океана на расстоянии около 1600 километров друг от друга по оси запад – восток, поэтому воображаемая линия СМП, проходящая через Диксон (если придерживаться представления об СМП как о линии), совершенно не исключает того, что она могла бы проходить и через Тикси. Однако в данном случае дело в том, что информантки, имевшие опыт жизни в Тикси в советское время, описывают нынешнюю ситуацию как отличную от предыдущей: символом работы СМП в советское время было обилие и постоянная ротация судов в порту (см. главу Гавриловой), однако нынешняя ситуация застоя, сочетающаяся с интенсивностью публичной риторики о возрождении СМП, творчески перерабатывается социальным воображением и связывается с изменениями в режимах функционирования инфраструктуры. Восприятие ее как линии в данном случае позволяет информанткам интерпретировать отсутствие наблюдаемых перемен в поселке как изменение маршрута СМП.

Таким образом, можно сделать вывод, что Северный морской путь в социальном воображении локальных сообществ представляется не просто линией, а прочерченной трассой, по многим дискурсивным свойствам аналогичной «твердой» инфраструктуре дорог. Кроме того, эти примеры наглядно показывают, как работает механизм креативной переработки образов, полученных из различных источников: например, представление об СМП как о дороге помогает объяснять отсутствие активной навигации в поселке на нынешний момент, при ее наличии в прошлом, изменениями в пространственной конфигурации «линии» СМП.