Белый камень в глубине колодца

***

Тогда-то Костя Ларионов и перестал быть Костей Ларионовым. Тот мальчик боролся за жизнь, когда неизвестные ублюдки буквально разломали его на куски и сбросили с моста. Боролся, когда его собирали обратно на операционном столе. Когда сотни часов подряд лежал, беспомощный и никому не нужный, глядя перед собой. Боролся, потому что надеялся.

А теперь, побыв рядом с родными людьми, Костя Ларионов ушел. Сердце не выдержало. Сердцу ведь наплевать на все причины и обстоятельства, как рухнувшему со стола стакану плевать на человеческую неуклюжесть. Стакан целым уже не будет.

На Костино место пришел другой человек, незнакомый. Человек без имени и фамилии, без прошлого и пока без будущего. Но будущее — дело наживное. Прошлого жаль.

Ничего живого не осталось в том прошлом. Разве что любовь к семье, да и ту припорошило забвением, как московский июль — горькой пылью. До поры до времени, до следующей осени с ее холодными дождями. А дальше только зима.

Я встану. Еще не знаю как, но я встану. Ради того, чтобы однажды прийти к ней, посмотреть в глаза и задать один-единственный вопрос? Да. Поверьте, это дорогого стоит.

Белая боль — как спасение. Он стонет без единого звука. Теперь это его стоны — беззвучные, незаметные. И ни один человек больше не увидит его слез.

Еще много лет не увидит.