Змеиное гнездо

Отчет о происшествии

Подходит Эрл.

– Может, лучше ко мне в дом? Пока что дело Корсона – последнее, что их заботит.

Джессап смотрит Эрлу через плечо. Тело посреди дороги и тело у ворот все там же. Он рад, что вокруг носится достаточно людей и Джюэл ничего не видит. Санитары уже положили раненую протестующую на носилки, кислородная маска на лице, и – раз-два – взяли в кузов скорой помощи одновременно с тем, как подъезжает вторая машина. Сирены – просто еще одно, что сегодня пронзает воздух.

Подходит репортер из «Фокс Ньюс», волоча за собой оператора, но коп в бронежилете их останавливает, недвусмысленно намекает, чтобы они убирались.

Мама касается шеи Джессапа. Он вздрагивает.

– Ай.

– У тебя кровь.

Он поднимает руку, трогает. Разбитое стекло от заднего окна пикапа. Безосколочное, но и этого хватает для мелких порезов. По ощущениям как солнечный ожог.

– Ерунда, – говорит он.

Маму вдруг начинает трясти.

– Тебя могли убить, – говорит она. Эрл начинает их подгонять.

– Но не убили. Теперь идите. Ко мне в дом.

У Дэвида Джона пепельное лицо. Он все еще держит Джюэл.

– Это я виноват, – говорит он. Обхватил дочь крепко, будто боится, что ее отнимут.

Эрл качает головой.

– Ты тут ни при чем. Какой-то сумасшедший с оружием…

Дэвид Джон покаянно перебивает Эрла.

– Это я виноват. Не надо было просить у тебя помощи. Но я хотел спасти Джессапа. Спасти семью. Я виноват. Надо было поспорить, когда ты сказал, что нам нужен Брэндон. Если бы Брэндон не раздул все это… – Его голос теряет напористость. – Я пытался поступить во благо семьи, но это, это… я ошибся. Нам здесь не место, – говорит он, теперь уже так тихо, что Джессап не уверен, что не ослышался.

Отчим кажется потерянным. Он и правда потерян, осознает Джессап. Дэвид Джон всегда считал семью и церковь своим компасом, и одно может не пережить утрату другого.

Дэвид Джон все это понимает слишком слабо, слишком поздно, горько думает Джессап, и его тут же захлестывает стыд из-за того, как он злится на Дэвида Джона. На Эрла, на Брэндона, на все это – все, над чем у него никогда не было контроля, но особенно – на Дэвида Джона. А стыд потому, что так и не поставил перед отчимом вопрос ребром, ни разу не поинтересовался, как он может держать в себе всю эту ненависть, как может верить, что за это не поплатятся его любимые. Как он мог не понимать, что такое жертва?

Жертва. Слово гремит в голове.

Эрл мягко отвечает Дэвиду Джону.

– Ну, идите в дом. Давайте.

Жертва.

Дэвид Джон оборачивается и плетется к дому, мама Джессапа – с ним.

Джессап не двигается. Вспоминает, что вчера походя сказал Брэндон, его реплику о встрече с Уайаттом: что Уайатт «выполняет свой долг. Понимает, что такое жертва».

Перед тем как повернуть к дому, Джессап оглядывается напоследок. В пикапе, где стояли они с Брэндоном, – два копа, на коленях, так что он видит только верхние части их тел: якобы оказывают Брэндону первую помощь, пока не доедет еще одна скорая. Смотрит за пикап на поле, где видит нескольких копов из SWAT в полном снаряжении, которые идут к деревьям, куда-то показывают, не опуская М16. Но копы его не интересуют, он смотрит на опушку, где поднимается земля и густо растут деревья. Хоть сейчас ноябрь, там все еще видно изнутри, но непроглядно – снаружи.

Он вспоминает, как вчера утром сидел в лесу, целился через поле в оленя, не торопился, спускал курок. Холм за открытым полем, засаженный деревьями, – отличное место для охоты, думает Джессап.