Игрушка для босса. Трилогия

Глава 11. Антон Заречный

Забираю из рук Маргариты чехлы с одеждой. Сквозь щель, в которую продета вешалка, ловлю оттенок красного. Думаю, моей блондиночке очень пойдет этот цвет, придаст сочность и жизнерадостность ее образу. Закидываю поклажу на заднее сидение и забираюсь за руль.

Конечно, я предпочел бы остаться дома, провести этот вечер тет-а-тет. Ее близость будоражит фантазию, заставляя сердце стучать в удвоенном темпе. Ее запах, еле уловимый аромат полевых цветов, затрагивает во мне какие-то глубокие душевные струны. Она странно на меня действует, вызывая стойкое желание ее касаться и быть рядом. И это не на шутку меня тревожит.

Я очень надеялся, что когда вечером заеду за девушкой на работу, то хмельная вуаль, затмевающая мой разум, спадет. И я пойму, что эта ночь ничего для меня не значит. Отправлюсь к Афанасии, чтобы лично объяснить ситуацию с несостоявшимся семейным ужином. Извинюсь перед ее родителями и назначу новую дату помолвки. Но моим планам снова не дано исполниться. Только я увидел, как высокая, стройная, до умопомрачения красивая блондиночка с огромными ярко зелеными глазами, как у колдуньи, выходит из здания, то понял, что никуда от нее не денусь. Пусть даже не надеется. Сегодня она моя.

Завожу мотор, поглядывая на девушку, сидящую на соседнем кресле и отчаянно борющуюся с зевотой. И на какую вторую работу она собралась, если еле на ногах держится? Была бы моя воля, запер бы ее дома, наполнил ванну и вместе с ней расслабился в пенной воде. А потом отправил бы ее в постель, набираться сил. Но разве она станет меня слушать? Пишу в строке навигатора названный ею адрес, выруливаю на дорогу, ведущую в театр.

Зима, на улице темно, лишь свет фар яркими дорожками освещает путь. Метель успокоилась, устав от борьбы с ветром, отправилась восвояси, чтобы отдохнуть перед новой схваткой. Через полчаса останавливаюсь у невысокого желто-серого здания с длинными круглыми колоннами и резной аркой. Как давно я не садился за руль, вот уже лет десять, как пользуюсь услугами водителя. Очень редко езжу сам, но теперь, видимо, буду делать это чаще.

Маргарита, пока мы добирались до места, откинувшись на сидение и чуть развернувшись на бок, мирно заснула. Резинка, фиксирующая светлые волосы на затылке, слегка сползла, придавая прическе творческий беспорядок. Сумка с коленей свалилась вниз к ногам. А зеленый вязаный свитер чуть задрался, оголяя кусочек плоского нежного живота.

Я невольно улыбаюсь представшей картине. Подперев локтем щеку, облокачиваюсь на руль. Какая же она красивая, аж дыхание перехватывает. Такая девушка не может быть одна, это противоречит закону природы. Интересно, она любит мужика, с которым сейчас встречается или между ними просто секс? Давно она с ним? Тут же легкий холодок пробегает по спине, вызывая чувство агрессии. Вдруг появляется желание оторвать голову тому придурку, который к ней прикасается.

Так, все, достаточно собственнических мыслей. У каждого из нас есть другие более серьезные отношения. И лучше об этом не забывать. Наклоняюсь над спящей красавицей и тихо произношу, чтобы не напугать:

— Малыш, мы приехали. Просыпайся, — чем ближе к ней нагибаюсь, тем сильнее желание поцеловать златовласку.

Взгляд скользит к носу, а потом губам, так хочется ее снова попробовать, аж дыхание перехватывает. Маргарита распахивает свои длинные густые ресницы и вопросительно сводит брови, смотря мне в лицо. А я тут же подаюсь назад, расстроенный тем, что не успел воплотить в жизнь задумку. Даю ей возможность сесть ровнее и прийти в себя после сна.

— Время? — выдает она испуганно, ища глазами на информационной панели нужные цифры, и тут же хватается за дверь, чтобы выйти наружу. — Я опаздываю, — верещит девушка, выскакивая на улицу. — Антон, возьми, пожалуйста, вещи, — а у самой уже пятки сверкают — несется к двери в театр.

Выхожу в зиму и делаю глубокий вдох морозного воздуха. Приподнимаю лицо вверх, чтобы слегка охладиться. Что со мной происходит, не могу понять. Наваждение какое-то, словно я не принадлежу себе. Почему меня к ней так тянет и когда все это закончится? Тру ладонью лоб и словно собачонка на поводке, достав с заднего сидения чехлы с одеждой, следую за «хозяйкой». Столько чувств во мне перемешено, а здравый смысл не помогает в них разобраться. Как дальше быть, не представляю.

Толкаю дверь и вхожу в светлое пустое фойе. Зрителей еще нет, представление начнется лишь через час. Осматриваюсь по сторонам в поиске блондиночки, а она, как почувствовав, что я внутри, выглядывает из зала и жестом завет меня к себе. Иду, куда деваться. Видимо теперь у меня новая роль — я хвостик златовласки.

— Давай сюда, — забирает вещи и удаляется. А я замечаю, что на ней надет странный передник, обвешенный какими-то иголками, лентами, ножницами и остальным.

Прохожу за кулисы, где творится полный бедлам. Останавливаюсь у стены и скрещиваю на груди руки, наблюдая за процессом подготовки к спектаклю. Кто-то репетирует роль, некоторые кричат, другие громко поют. Все движутся, общаются и нервничают. Дурдом одним словом! Маргаритка носится среди актеров, то там подправит костюм, то тут пришьет пуговицу или отвалившийся аксессуар. А я начинаю сомневаться в правильности своего выбора, закулисье однозначно мне не нравится.

Отлепившись от стены и задумчиво проведя пальцами по лбу решаю, что нет смысла мешаться под ногами, все равно Маргарита занята. Выхожу в вестибюль и ищу автомат с напитками. Очень жарко, да и желудок болит, видимо, еда не пошла на пользу.

Купив две небольшие бутылочки с прозрачной жидкостью, отправляюсь в машину, чтобы взять из бардачка лекарство. Я принимаю специальные настои, которые готовит для меня азиатский врач, они лучше всего помогают мне при обострении язвы. Прямо из пакета выливаю в рот коричневую горькую жидкость и тут же запиваю водой. Минут через двадцать опустит. Прикладываю ладонь к животу и морщусь от рези внутри.

Не спешу возвращаться обратно, пусть спокойно занимается своими обязанностями. Хотя непривычно видеть Маргариту в роли костюмера, не думал, что она подобным занимается. У моей блондиночки такая яркая внешность, что впору ее наряжать и фотографировать для дорогих глянцевых журналов, а не ей шнырять с иголками и пуговицами среди второсортных служителей Мельпомены.

Достаю из своего портфеля, доселе покоившегося на заднем сидении, документы, решаю немного поработать, пока есть время. По-моему, среди всей актерской братии, Маргарита самая красивая. С удовольствием бы посмотрел спектакль с Мелкой в главной роли. Так, встреча с французами в понедельник, надо пройтись по основным моментам. Отгоняю от себя мысли о Маргарите, погружаюсь в чтение. Через двадцать минут раздается звонок на сотовом, поднимаю трубку, губы тянутся в улыбке.

— Ты меня потеряла? — заговариваю первый. — Или уже соскучилась? — дразню девчонку, на что она усмехается.

— А ты, я так понимаю, уже ретировался? Ненадолго тебя хватило, — берет реванш.

— Возвращайся, представление начинается. Я посажу тебя в зале, будешь смотреть спектакль, раз за кулисами тебе скучно, — перевожу взгляд на документы, лежащие на руле, размышляю, как лучше поступить.

— Хорошо, сейчас буду, — не хочу разочаровывать девчонку, хотя не думаю, что мне понравится представление. Выбираюсь на улицу и ставлю «Мерседес» на сигнализацию. Неспешно топаю обратно.

В фойе толпится народ, люди раздеваются, прихорашиваются. А я уже знаю, куда мне идти, прямиком направляюсь за кулисы. Оглядываю кишащий актерский состав, замечаю свою блондиночку, сидящую на корточках в ногах у одной примы — подшивает отошедший подол платья. К ней подходит рыжеволосая женщина и протягивает бокал с некой бордовой жидкостью. Маргарита, не глядя, выпивает содержимое и снова принимается за работу.

Понимаю, что ее мучает жажду, жара в помещении ужасная. В воздухе витает запах пота и табачного дыма. Фу! Морщусь и иду к Мелкой, чтобы уточнить, где мне сесть. Бутылку воды, которую я купил для нее, к сожалению, забыл в машине.

— Ваш фей крестный вернулся, уважаемая Золушка, — произношу с усмешкой, а девушка поднимает на меня изумрудные глаза, в которых мелькает нездоровый блеск.

Хм, что-то в ней поменялось. Посещает мысль. Но что именно?

Ее губы медленно расползаются в соблазнительной улыбке, и она подает мне руку, чтобы я помог ей встать. Протягиваю ладонь, чтобы она оперлась на нее, тяну вверх. А она слегка заваливается на меня, повисая на шее.

Замечаю, что худощавая лицедейка, которой только что Маргарита поправляла костюм, смотрит на меня с нескрываемым интересом. Даже глазом не веду, никому не сравниться с той девушкой, которая сейчас рядом со мной.

— Ну-у-у, — произносит Маргарита, указательным пальцем касаясь моей щеки и смотря в глаза, — на фею ты не особо похож, а вот на кощея бессмертного, который над златом чахнет, вполне.

Удивленно вскидываю брови вверх и улыбаюсь. Облетаю руками ее тонкую талию.

Не знаю, радоваться такому комплементу или оскорбиться. Хотя, вполне готов ей даровать прощение за столь дерзкие слова, пока она в моих руках и так крепко прижимается к груди.

— И чем же я заслужил столь нелестную славу? — спокойно интересуюсь, откровенно наслаждаясь ее близостью и дурманящим ароматом полевых цветов.

Мне так нравится, что сейчас она открыто флиртует и тянется навстречу. А ведь еще полчаса назад была как ощетинившийся ежик, агрессивно реагировала на любые мои прикосновения. Что же произошло за то время, пока меня не было рядом?

— Просто мне так кажется, красавчик, — прищуривается Маргарита и привстает на носочки. Смело приближается к моим губам и оставляет на них быстрый, но такой обжигающий поцелуй.

Не даю девчонке отстраниться, запускаю ладонь в ее светлые волосы и притягиваю к себе. Пару секунд смотрю ей в глаза, тону в бескрайней зелени, завораживающей своей красотой, а потом подхватываю ртом верхнюю губу и втягиваю в себя.

Поцелуй выходит страстный, вкусный, темпераментный. Не могу от нее оторваться, словно она единственный источник жизни для меня. Терзаю губы Мелкой, мучаю и неважно, что публика вокруг, и мы на виду. Сейчас мне не до зрителей, пусть любуются и молча завидуют. Я желал этого поцелуя весь день и наконец-то получил. Окружающий мир на мгновение перестают существовать, звуки затихают вокруг. А я слышу лишь быстрый стук сердца, ее и свой.

— Маргарита, у меня выход на сцену через две минуты, а ты тут слюнообмен затеяла, — холодно произносит служительница искусства с пепельно-русыми волосами и тонким острым носом. — Молодой человек, отцепитесь от моего костюмера, а то я охране пожалуюсь, что за кулисами посторонний, — Маргарита тут же прерывает поцелуй, поворачивается лицом к недовольно смотрящей на нее актрисе, и пытается убить ту взглядом.

А я ловлю в голове мысль, что веду себя ненормально. Потому что не в моем стиле прилюдно выражать свои эмоции. Раньше я бы никогда не допустил подобное. Так что сейчас со мной не так?

В это время блондиночка убирает руки с моей груди и вполоборота поворачивается к вредной дамочке, с нескрываемым холодом в голосе интересуется: