Игрушка для босса. Трилогия

Глава 18. Заречный

— Ну вот, приплыли! — произношу я, выходя из лифта.

И что я говорил?! К Маргарите неприятности липнут, как смола к стене. Сам поражаюсь ее «везучести». Хорошо, что вместе с ней поднялся, интуиция не подвела. Оборачиваюсь к блондиночке, которая до сих пор стоит в подъемнике, а у нее перед носом дверь захлопывается.

Перепугалась девчонка? Решаю я, вспоминая ее круглые от изумления глаза, и тут снова распахиваются створки. Маргарита, уверенно делая два шага вперед, прикладывает к уху телефон, громко и четко общается со скорой помощью.

А нет, ошибся, паника не ее конек и это радует. Подхожу к беременной женщине и подхватываю ее на руки.

— Сейчас врачи приедут, не бойтесь, — утешаю невысокую худенькую мамочку, — Маргарита, забери малявку, а то она к лестнице ползет, — прошу, наблюдая, как кудрявое светловолосое сознание, шустро перебирая конечностями но, не переставая реветь, спешит за кошкой, выскочившей из квартиры.

Девушка реагирует тут же, подхватывает малышку на руки. Но ребенок совсем недоволен наглым захватом. Требовательно произнеся: «Мя!», начинает, как гусеница выворачиваться и отталкивать Маргариту.

— Нень! — снова выдает девочка в знак протеста и, наверное, для усиления эффекта понимания, четырьмя торчащими молочными зубками впивается в щеку Маргариты. А мне становится смешно.

— Ах так! Кусачка значит! — возмущается блондиночка, пытаясь аккуратно оторвать от себя хитрого вампиреныша. Но та, ни в какую не отпускает, наоборот, стискивает челюсть сильнее. Да еще, ухватив двумя руками Маргариту за волосы, тянет к себе.

Чем заканчивается этот «коварный бой», я не вижу. Заношу стонущую женщину в квартиру и укладываю на расстеленную кровать.

— Как связаться с вашими родственниками? — интересуюсь, осматриваясь. — Давайте я наберу вашему мужу, — предлагаю, раздумывая, что стоит найти ее сотовый. Но вместо ответа, девушка, издав протяжный стон боли, сворачивается клубочком и начинает кататься по кровати.

Зрелище, так сказать, не для слабонервных. Не знаю, что в этот момент делать, как ее успокоить. Раньше никогда не сталкивался с роженицами. Просто стою около постели, молча наблюдая, как бедная женщина мучается. Однозначно проникаюсь ситуацией. Вот что с человеком делает опыт.

Когда схватки утихают, молодая мамочка приподнимается на локтях. Спрашивает, озираясь по сторонам, где ее дочка, силится встать. Но я удерживаю ее, решая, что лучше женщине находиться в горизонтальном положении. Уверяю, что с малышкой все хорошо и с ней возится Маргарита.

Благо скорая приезжает быстро. Медики, встреченные блондиночкой на лестничной площадке, просят меня спустить женщину вниз. Не раздумывая, завертываю беременную в теплое одеяло и подхватываю на руки.

Пока мы едем на лифте, Алена, так, оказывается, зовут девушку, рассказывает, что ее муж в командировке в Тбилиси, и вернется лишь через пять дней. А она, совсем не ожидав, что начнутся роды, с легкой душой отпустила супруга в дальнюю дорогу. Ведь по сроку у нее даже семи месяцев нет.

А потом с мольбой глядя мне в глаза, отчаянно просит, чтобы мы присмотрели за ее дочкой. Потому что она не знает, как будет себя чувствовать в роддоме, и сможет ли возиться о малышкой. Мне, конечно, ничего не остается, как согласиться, разве беременной откажешь.

Забираюсь с девушкой в скорую помощь и аккуратно опускаю ее на носилки. Уж было собираюсь выйти, как за спиной раздается вредное ворчание пожилой врачихи:

— Ну что за отцы пошли! — фыркает она. — Совсем нерадивые. Парень, ты даже в роддом с женой не поедешь? — укоризненно произносит, хватая меня за край куртку и втягивая обратно в машину.

— Мммм? — оборачиваясь, пытаясь избавиться от захвата. — Я, вообще-то свою девушку домой провожал, а это ее соседка, — опускаюсь на лавку. — У нее годовалый ребенок в квартире остался, думаю, я там нужнее, — и чего я перед ней оправдываюсь. Кто она такая? Начинаю про себя ворчать, а докторша усмехается:

— Ах вот оно что! Ну тогда ладно, иди, учись, как папой быть, скоро пригодится, — по-моему она надо мной издевается. Эти врачи совсем обнаглели, что на уме, то и на языке. Чувство такта напрочь отсутствует.

Выбираюсь на улицу и, засунув руки в карманы, размышляю, как мне войти в подъезд. Телефон остался в квартире роженицы, а код я не знаю. Благо вспоминаю номер квартиры Маргариты и набираю его на домофоне. Не уточнив, кто там, девушка меня тут же впускает.

Задумчиво поднимаюсь на лифте, размышляя о насущном. Все же, наверное, поработать сегодня не удастся, приеду и сразу лягу спать. Нервные оказались выходные, так еще и в приключение на ночь глядя влип. Дверь подъемника открывается, и я вижу перед собой Маргариту, держащую на руках малышку. Вид у нее встревоженный и даже слегка напуганный.

Неужели еще что-то случилось, пока я с беременной разбирался? Озадачено свожу брови, а девушка указывает в сторону своей приоткрытой квартиры.

— Что такое? — толкаю дверь и ступаю внутрь.

Квартира выглядят пугающе: вещи разбросаны по полу, мебель перевернута, крупы на кухне рассыпаны? Полный бедлам. Разворачиваюсь к Маргарите и задаю глупый в данной ситуации вопрос?

— Что-то пропало? — а она, покачивая на руках задремавшего ребенка, слегка пожимает плечами.

— Не знаю, я побоялась войти, тебя ждала. Антон, мне, конечно, неудобно просить, но ты не мог бы сегодня с нами остаться? — произносит шепотом, чтобы не разбудить девочку, смотря на меня с надеждой в глазах. — Я никогда одна не сидела с маленьким ребенком, боюсь сделать что-то не так. Да еще это, — обводит рукой выпотрошенное пространство. — Неужто воры побывали? — и хоть Маргарита пытается держаться уверенно, скрыть свои истинные эмоции, но панические нотки все равно проскальзывают в голосе.

— Думаю, надо вызвать полицию, — произношу, задумчиво потирая подбородок.

А сам размышляю: стоит ли трогать вещи и вообще проходить, до приезда правоохранительных органов, ведь мы можем нечаянно уничтожить улики. А с другой стороны, если ничего не пропало, зачем связываться с ментами, они полночи будут выносить мозг, а у нас на руках ребенок.

— О нет, только не менты! — в подтверждение моих мыслей, отрицательно качает головой девушка. Я устала, как собака. Не до них. Да еще потом затаскают в участок, а у меня нет свободного времени. В принципе, в квартире нет ничего ценного. Но даже если воры что-то унесли, это не стоит моих нервов. Антон, ты останешься? — смущенно повторяет свой вопрос, а я-то думал, что уже ответил.

— Конечно, куда я денусь, — заглядываю в спальню, в поиске домашней зверушки Маргариты. — Может они белку стащили? — начинаю ерничать. — Я бы за это им даже приплатил, — подмигиваю девушке, пытаясь разрядить обстановку, но она, наоборот, напрягается.

— Точно, где Василиса? — вытаращив глаза, Маргарита обеспокоенно, громким полушепотом, начинает звать зверька. Вертится по сторонам, осматривая стратегические важные места дислокации белки. — Дверь на всякий случай прикрой, — командует она, — а то Лиска обожает потихонечку вышмыгнуть в коридор, когда есть возможность, — а я, захлопывая входную, параллельно размышляю, что соседскую квартиру тоже необходимо запереть.

Где-то на шкафу раздается специфическое негромкое шуршание, шаги и недовольное фырканье, а мы оба тут же поднимаем головы вверх. И хотя белка не показывается, Маргарита, успокоившись, выдыхает.

— Злится, — констатирует факт, улыбаясь кончиками губ. — Попозже вылезет, вредина, — обведя взглядом пространство, с горестным вздохом оценивает масштабы бедствия.

Видимо, у зверька есть чувство самосохранения, хмыкаю я про себя. Когда в дом пришли чужаки и стали его громить, она решила не лезть на рожон, а забившись в угол, затихла. Хотя не удивлюсь, если узнаю, что исподтишка эта рыжая бестия вредила хапугам. Подобные вещи в ее репертуаре. Интересно, ничей паспорт не порвала, тогда мы бы без труда установили личности мошенников. Поняв, что Маргарита, найдя своего питомца, поостыла, предлагаю:

— Слушай, а давай ребенка отнесем в ее кровать, а то проснется, — вижу, как задремавшая малявка в руках Маргариты начинает вертеться и хныкать. — Пока будет спать, ты посмотришь, что пропало, а я хотя бы мебель на место поставлю, — эти твари ухитрились не только шкафы вывернуть, но и матрас выкорчевать, диван по частям разобрать, разбить посуду. — Много стекла под ногами, надо убрать, — на мои доводы Маргарита положительно кивает головой, и мы перемещаемся в соседнюю квартиру.

Детскую найти не трудно, спальня вся в младенческой атрибутике: белые обои, на окнах мягкие бежевые шторы; деревянная кроватка с высокими бортами и гравировкой зверушек на задней панели; пеленальный комод с кучей тюбиков и баночек, кресло-качалка и море игрушек.

Подойдя к детской кроватки, блондиночка тихонько нагибается и аккуратно кладет девочку в постель. Но только голова ребенка касается подушки, как малышка, недовольно искривив ротик, но, не открыв при этом глаз, начинает громко рыдать.

Испуганная Маргарита тут же подхватывает малышню на руки и опять берется активно качать, а я прихожу в замешательство.

Неужто эта дамочка, так же, как дочь Грановских, не любит спать в своей кровати. Помнится, Настя не раз жаловалась, что моя крестница опочивает только на руках родителей, а ночью спит звездой между мамой и папой. Вот это будет финиш!

Смотрю, мелкая уже притихла и Маргарита снова пытается опустить ее на постельку, а я озадаченно слежу за этой картиной маслом в надежде, что мои предположения не оправдаются. Но нет, и это пугает, все повторяется точь-в-точь как в первый раз — малявка, каким-то макаром поняв, что больше не на руках, сразу начинает капризничать. Маргарита снова достает девочки из кровати и уже чуть ли не плача, трясет, расхаживая по комнате.

— Давай я, — понимая, что все ее усилия бесполезны и другого выхода нет, предлагаю. — Я ее подержу, а ты пока посмотри, все ли на месте, — в ответ та радостно кивает головой и аккуратненько передает мне ребенка. — Мебель не трогай, я сам все поставлю, — шепчу в спину быстро удаляющейся девушки.

Перевожу взгляд на тихо сопящую, кудрявую вредину и вздыхаю. И чего ей не спится? На часах, тоскливо тикающих на стене, половина первого. Если бы меня сейчас положили горизонтально, я бы тут же вырубился, усмехаюсь. Раньше меня часто мучила бессонница, и я мог полночи просидеть за работой. Зато сейчас так спать хочу, прямо с ног валюсь. От малышки необычно пахнет чем-то неповторимо детским, воздушно-молочным, солнечным и от этого в сон клонит еще сильнее.

Захожу в зал и устраиваюсь в большом, тканевом, мягком кресле. Удобно примостив голову, на секунду прикрываю глаза и, похоже, тут же уплываю в забвение.

И снится мне, что нахожусь я посреди леса на большой зеленной поляне. Солнечные лучи приятно касаются лица, яркие птицы ласкают слух своими ненавязчивыми звуками, деревья, шурша листвой, покачиваются на ветру. Хорошо и спокойно, как в раю!

Но внезапно из чащи вылетает огромный бешеный олень. Глаза налиты кровью, рога крупные, ветвистые, а из ноздрей пар идет. Грозно постукивая копытом и заметив жертву, срывается с места и на огромной скорости несется на меня.