Игрушка для босса. Трилогия

Глава 14. Заречный

С задумчивым видом спускаюсь вниз по лестнице, вернулся в номер, чтобы надеть куртку и прогуляться. У Афанасии возникли важные дела, и она, отменив совместный ужин, отправилась к себе, чтобы сделать пару неотложных звонков.

Интересно, она узнала Маргариту в лифте или нет? В прошлый раз девушки виделись всего несколько минут, вряд ли друг друга запомнили. Застегиваю до верха молнию пуховика и отправляю телефон в боковой карман джинс. Хотя, какая разница, месяц назад Маргарита ясно дала понять, что не хочет меня видеть. А я не собираюсь за ней бегать. Так что мои планы неизменны. То, что блондиночка внезапно заявилась в отель, где я отдыхаю с невестой, меня не интересует. Все будет так, как я задумал.

Единственное, напрягает то, что Афанасия с момента, как мы сюда приехали, не отходит от меня ни на шаг. Постоянно предлагает варианты совместного времяпровождения. Много болтает и жмется ко мне, чем изрядно раздражает. Хорошо, что я не додумался взять нам общий номер, а забронировал два отдельных. Если бы пришлось жить вместе, давно тронулся умом.

Все-таки на то, чтобы привыкнуть друг к другу, нам нужно больше времени. Мы мало знакомы и у нас не так много общих тем для разговора. Боковым зрением замечаю Маргариту, широким шагом топающую на выход из отеля. Брови грозно сдвинуты, рот плотно сжат, шуба нараспашку и как всегда без шапки. Чем-то расстроена. Делаю вывод, а она, нажав двумя руками на дверь, распахивает и исчезает в темноте.

Куда понесло на ночь глядя? Там минус двадцать, не меньше. Не удержавшись, перевожу взгляд на девушку за стойкой ресепше, может она в курсе происходящего. Но та, словно поняв мой беззвучный вопрос, в ответ пожимает плечами. Быстро дохожу до большого высокого окна, открывающего вид на площадку рядом с отелем и, облокотившись плечом о стену, наблюдаю за действиями блондиночки. Идти к ней не собираюсь, думаю, это лишнее.

Пару минут нервно топчется на месте. Накидывая на голову вязаный шарф, трет вмиг заледеневшие ладони. Расстроенно вздохнув, что-то бурчит себе под нос, но тут же начинает слегка припрыгивать, чтобы согреться.

Рассеяно осматривает окрестность, видимо размышляя, как ей дальше поступить. Подметив припаркованные у отеля зимние мотоциклы, отправляется посмотреть на понравившиеся игрушки. А я напрягаюсь. Что она задумала?

Зачарованно оглядывает транспорт и, поддавшись соблазну, забирается на один из них. Пару минут увлеченно водит пальчиками по рулю, изучая. Даже лицо меняется, становится довольным и расслабленным. И неожиданно сорвавшись с места, уносится в темный лес.

Даже не понимаю, как оказываюсь на улице и на бегу запрыгиваю на припаркованный у входа снегоход. В том, что девушка желает покататься на транспорте, в сущности, нет ничего плохого. Но делать это ночью — опасно. В бору нет искусственное освещения, а если она не знает местность, в чем я уверен на сто процентов, то обратной дороги точно не найдет. Даже я, постоялец клуба, так поздно не рискнул бы отправиться в лес.

Я срываюсь с места вовремя, зад ее лошадки еще заметен, это позволяет не потерять девушку из вида. Из-за отсутствия защитных очков и шлема, снег, вырывающийся из-под лыж, неприятно обжигает лицо и периодически залепляет глаза. Но я не позволяю себе думать об этом, надо ее нагнать.

Вот ведь отчаянная малявка! Ругаюсь. Как можно быть такой бесстрашной?! Виляя среди сосен, на скорости летит вперед, даже не думая запомнить обратную дорогу. Умело подпрыгивая на небольших сугробах, визжит от удовольствия. Следую за ней по пятам, но пака не удается ее догнать.

И тут я наблюдаю, как ее снегоход, наехав на ствол поваленного дерева, наклоняется в бок, а Маргарита, вылетев из сидения, приземляется спиной на снег.

— Блядь! — рычу вслух. — Только травм не хватало! — резко затормозив, так что снежная волна взмывает практически до головы, спрыгиваю с мотоцикла и бегом несусь к ней. Попутно размышляю о том, что делать в случае, если у нее перелом позвоночника или сотрясение мозга. И есть ли в лесу мобильная связь, чтобы вызвать Скорую помощь. Останавливаюсь в пару шагов от предполагаемой больной, нависаю сверху.

Но картина, которая предстает перед моими глазами, несколько шокирует: раскинув руки в стороны, в позе морской звезды, моя отчаянная блондиночка сотрясается от смеха. Голова запрокинута назад, все лицо и тело в снегу, а ей хоть бы что. Хохочет так заливисто, что даже я невольно начинаю улыбаться.

Присев рядом с ней на корточки, скрещиваю перед собой пальцы. Не пытаясь ей помешать или заговорить, просто терпеливо жду, когда она придет в себя. А она, убрав перчаткой с лица снег, вдруг замирает. Немигающим взглядом уставляется в темное небо, некоторое время увлеченно наблюдает за мерцающими звездами.

— А ты знаешь, что большинство планет являются двойными, они существуют от взаимного притяжения, — переводит на меня улыбающиеся, цвета молодой листвы, глаза. А я положительно киваю в ответ и вздыхаю. Как быстро она переключается.

— Да, в курсе. А знаменитая Полярная звезда имеет не одну, а две звезды-спутника, связанные с ней силами взаимного притяжения? — на мои слова Маргарита как-то недовольно фыркает. Но я не успеваю проследить за ходом ее мыслей, потому что размышляю о том, что необходимо поднять девушку с холодной земли, пока она не замерзла.

— Даже у звезд есть треугольники, — недовольно выдает она, садясь. И тут же сморщившись, хватается за лодыжку.

— В чем дело? — уточняю я. Хотя то, что она может спокойно принять вертикальное положение, меня радует. Значит, серьезных травм нет.

— Нога болит, — забирается ладонью под кромку зимних ботинок, постанывая. — Наверно, вывих или ушиб, — опирается на локти, силясь приподняться. А я тут же, закинув ее руку себе на плечо и обхватив за талию, помогаю встать.

— Главное, чтобы не перелом, — придерживая девушку, взглядом ищу свой снегоход, чтобы усадить на него Маргариту. — Подожди минуту, — приваливаю ее к сосне. — Стоять сама можешь? — заглядываю в раскрасневшееся от мороза лицо, а она положительно кивает.

— Чувствую себя эскимо на палочке, — усмехается блондиночка, — ледышка на одной ножке, — поджимает левую конечность и выпускает изо рта в атмосферу густой матовый пар. А я подхожу к своему снегоходу, быстро подняв его, ставлю ровнее.

— Зачем ты в лес рванула? — не удержавшись, задаю вопрос. Снова возвращаюсь к девушке и помогаю дохромать до зимнего мотоцикла. А она на мое замечание закатывает глаза.

— А ты следишь за мной? — тут же с усмешкой парирует.

— О, да, — с намеком подергиваю левой бровей, — у меня же кроме тебя, других радостей в жизни нет. Только и думаю, как отравить Маргарите существование, — помогаю забраться на сидение, а сам иду к ее снегоходу.

— Я так и знала, — наигранно расстроено цокает она языком, — Теперь, поди, соломенную куклу с моим лицом по вечерам иголками тыкаешь, — подозрительно прищуривается.

— Естессвенно, а еще я для тебя черную кошку припас, скоро подарю, — подмигиваю ей, а она улыбается в ответ.

— У меня уже есть вредитель в доме, так что кошака себе оставь, — фыркает.

Поставив снегоход горизонтально, подвожу к ближайшей сосне и прислоняю к дереву. Несколько минут вспоминаю, как активировать маячок, чтобы персонал утром смог найти и забрать транспорт. Произвожу нужные манипуляции и отправляюсь к Маргарите. Усаживаясь за ее спиной, завожу снегоход и добавляю уже серьезно:

— Хочу тебя обрадовать или напугать, — оглядываюсь по сторонам, — но как вернуться в отель, я не знаю, — хмурю брови, а она виновато закусывает губу. — Так что у нас два варианта: либо нам повезет, и мы наткнемся на домик для отдыха, предназначенный для того, чтобы гости, гуляющие по лесу в светлое время суток, смогли согреться, отдохнуть и перекусить: либо придется спать на снегу. Романтично конечно — звезды над головой, природа сказочная, два тела, плотно прижатые друг к другу. Но только одна проблема: вероятность того, что мы наутро

проснемся, ровна нулю. Тебя какая перспектива устраивает? — нажимаю на газ истартую с места. А Маргарита вздыхает вслух.

— Я есть хочу, — выдает не в тему. — И кроме ноги, еще голова болит, — жалуется, облокачиваясь на меня. А меня эта новость не радует, похоже, у девушки сотрясение мозга. — Антон, я в тебя верю, ты же умный, придумай что-нибудь, — прикрывает глаза, а я ускоряюсь. Ей сейчас спать нельзя.

Уже полчаса катаемся по лесу, но ни отеля, ни домика не видно. Маргарита сидит тихо, погруженная в дрему. А я начинаю нервничать, пальцы рук от мороза уже не чувствую, перчатки-то я не взял, и лицо все инеем покрыто. Пару раз останавливаюсь, чтобы воспользоваться навигатором на сотовом, но от сильного мороза аппарат даже не включается.

И почему она постоянно попадает в неприятности? Прямо притягивает их. Виделся с ней всего пару раз, а впечатлений на целый год хватит. Поворачиваю влево, кажется, охотничий домик там был. В лесу совсем темно, только блеклый свет луны отражается от серебристого полотна снега, за счет этого я еще что-то вижу.

— Наконец-то, — выдыхая, даже не замечаю, что произношу слова вслух. Маргарита начинает ворочаться, а потом, распахнув глаза, садится ровнее.

Все же внутренний компас меня не подвел. Правда, пришлось немного покрутиться, чтобы найти знакомую поляну, а потом, сориентировавшись, определить дорогу к терему.

Вдалеке прорисовываются очертания бревенчатого одноэтажного домика с открытой верандой и снежной шапкой на крыше. Слегка ускоряюсь, потому что от холода уже все тело сводит, устремляюсь в нужном направлении. На территории отеля таких домов несколько, но я был только в этом.

— Вон он! — кричит блондиночка, подскакивая на месте и указывая пальцем вперед.

А я пытаюсь улыбнуться, но выходит не очень, мимика заморожена и это в буквальном смысле. — Антон, мы спасены! — хватает меня за руку. Именно за ту, которой я жму на газу. Снегоход резка дергается вперед, подскакивает, делает в воздухе элегантный фортель, а мы чуть не заваливаемся на бок.

— Женщина, сиди спокойно! — рычу на девушку, с огромным усилием удерживая транспорт в вертикальном положении. А она, отдернув ладонь и обернувшись, виновато улыбается. Стряхивает с себя и меня снег, которым осыпало одежду, когда нас занесло.

— Я нечаянно, — с вредными нотками в голосе, выдает в свое оправдание. — Что ты на меня ворчишь? — не обращаю на нее никакого внимания, потом разберемся.

Подъезжаю к деревянной веранде, глушу мотор. Поднимаюсь на ноги и помогаю Маргарите встать со снегохода. Такое ощущение, что тело пронизывают тысячи иголок, а лицо от мороза вообще онемело. Но радость и предвкушение того, что мы скоро окажемся в тепле, подхлестывает к активным действиям.

— Как ты себя чувствуешь? — обнимаю девушку за талию, чтобы ей было легче стоять. А она, в целях согрева, забирается ладонями в карманы моей куртки.

— Сейчас сдохну от переохлаждения и голода, — стучит зубами, дрожа. Прижимается плотнее, пряча лицо от ветра. А я ловлю себя на мысли, что рядом с ней я не испытываю никакого дискомфорта. Нет чувства отторжение, как с Афанасией. То, что она так свободно проникает в мое личное пространство, кажется вполне естественным, комфортным и даже приятным.