Игрушка для босса. Трилогия

Глава 5. Есть только миг, между прошлым и будущим…

Как только стрелки заветных часов достигают шести вечера, я выхожу с работы, отчаянно стараясь не бежать. Хочется поскорее добраться домой, потому что с утра в квартире Марго я оставила полный бедлам, и за это стыдно перед хозяйкой жилплощади. Мало того, что за проживание она с меня не берет ни копейки и даже квартплату вносит сама, так еще я последнее время живу в огромной квартире одна.

Сегодня я толком не успела пообщаться с Аленой и Ингой, а вот малышка Лиля ко мне подходила и, взволновано поведала, что когда в обеденный перерыв стояла в очереди за супом, сзади нее две кикиморы обсуждали мои интимные отношения с антикризисным менеджером.

Сначала она не хотела передавать то, что слышала, но потом, отчаянно краснея и нервно переступая с ноги на ногу, на ушко все же шепнула. Суть состояла в том, что очень коварная я, с целью получения наиболее выгодной должности на фирме, легла под антикризисного менеджера, и теперь он в любое время имеет меня в своем кабинете во всех позах и во все места.

А дальше шло красочное описание наших с ним интимных утех, да такое подробное, словно одна из сплетниц рядом свечку держала, а вторая над ухом консультировала, какие средства контрацепции лучше использовать в той или иной позе. Вот так, слухи в большой компании разносятся быстрее пыли.

Хотите знать, расстроилась я из — за новостей? Да не особо, во — первых, сама виновата, поплатилась за свой длинный язык. После того, что утром ляпнула Роберту, этого стоило ожидать. А во — вторых, я так решила: если люди обсуждают мою личную жизнь, значит она куда интереснее, чем их. Разве это плохо?

В принципе, меня эти шептуньи скрестили не с дворником, а с вполне привлекательным начальником. В общем, отмахнулась, пусть завидуют, сколько хотят. Главное, чтобы ничего не узнала Анжелика, а то она в свою очередь может сильно разволноваться и ненароком сделать мне больно. Все остальное — ерунда.

О том, как я люблю женские посиделки, можно говорить вечность. Раньше, когда девочки не были замужем, каждую пятницу мы вместе где — нибудь отдыхали. Гуляли по магазинам, сидели в уютных кафе, танцевали в клубах, а параллельно делились новостями, произошедшими за неделю, и строили планы на будущее.

Сейчас все изменилось коренным образом. Настя теперь живет в Америке, Полка вернулась в Воронеж, и последний свет в окошке — Маргарита, мало того, что выскочила замуж, еще и залетела. В общем, одиноко мне и грустно, особенно после того, как моя личная жизнь развалилась на части.

Да, Костик был не подарком. Даже не так, он был КОЗЛОМ! Грубо звучит, но по— другому не скажешь. Сейчас я могу спокойно в этом признаться себе и другим. Мало того, что весь тот период, что мы были вместе, он работал ленивым водителем дивана, а я оплачивала съемное жилье, питание, одежду и его многочисленные увлечения. Так еще он не упускал возможности озвучить мне, какая я криворукая хозяйка, как ужасно готовлю, и что растолстела до слоновьих размеров, ему на меня противно смотреть.

Больше не смотрит, послан в пешее эротическое. Так все, хандра уходи, позитив возвращайся. Сейчас домой прибегу, уберусь и для девчонок пирог испеку. Хотя нет, раз Маргошка беременна, котлет наделаю, они полезнее.

По дороге домой заглядываю в местный супермаркет, набираю два полных пакета продуктов, и в маленьком отдельчике с развесными чаями беру Молочный олонг. Очень его люблю, хотя Костик всегда утверждал, что он пахнет грязными носками. И что я весь день бывшего вспоминаю? Не к добру это.

Шлепая по лужам, рядом с новостройками нормальный асфальт еще не положили, и, радуясь тому, что дождь прошел, пока я ехала в метро, несусь к своему подъезду. Руки от веса пакетов до колен оттягиваются, а сумка так и норовит сползти с плеча и рухнуть в грязь. Но я не расслабляюсь, быстро семеню ногами, когда с детской площадки слышу окрик: «Эй, Фиска, стой!».

Опаньки, оглядываюсь назад. Явился мой дорогой Леонардо недовинченный, не зря интуиция выдавала подсказки весь день. А Костя, скинув с головы капюшон синей дутой куртки и, оторвав пятую точку от зеленой деревянной лавки, неспешно идет ко мне.

Девочки, вы когда — нибудь задумывались над тем, как такое случается, было это временным помутнением рассудка или может муха какая больная укусила, чтобы вполне себе адекватная женщина, образованная, в меру симпатичная, подпустила к телу ближе, чем на метр, вислоухого гоблина, коим является мой бывший. Нет? Я вот тоже до сих пор не могу разгадать вселенскую тайну, отчего меня тогда так нехило торкнуло.

Судите сами. Костя примерно с меня ростом, а по телосложению дохлее, как минимум раза в два. Ходит, засунув руки в карманы и ссутулившись, как древний старик. Голова так заросла жиденькими русыми волосиками, которые сосульками падают на глаза, что не помешала бы тщательная прополка этой грядки. Черты лица мелкие, глаза тускло — голубые, как небо перед ливнем, а на подбородке чахлой порослью торчит козлиная бородка.

Как вам?

А если к своеобразной внешности прибавить такие чудесные черты характера как жадность, эгоизм, лень, тупость и безалаберность, то вообще может показаться, что я, перед тем как начать с ним встречаться, пару раз уронила себя с балкона.

Я, конечно, не считаю себя королевой красоты и с самооценкой у меня все в порядке, но этот чернобыльский хомяк, точно принц не моего романа. И даже не лошадь принца моего романа. Даже не враг принца моего романа. Все, Фиса, хватит, разволновалась так, увидев бывшего, что даже в мыслях паника. Перехватив поудобнее пакеты, поворачиваюсь к непрошеному гостю лицом.

— Что надо? — выходит довольно резко, но я не собираюсь с ним в темноте сюсюкаться. — Мне некогда, дел полно, — добавляю в надежде, что это повлияет на остатки Костиной совести, и он просто растворится во мраке, как тень.

— Ты как всегда не в настроении, — упрекает он. Мерзко сплюнув в грязь и достав из кармана пачку сигарет, выбивает одну на ладонь. — Поговорить надо, — сунув никотиновую палочку в зубы, кивком головы показывает в сторону темной детской площадки. А мне туда идти совсем не хочется, тем более мудрая интуиция нашептывает, что стоит держать ухо востро.

На улице довольно ветрено и промозгло, поежившись, я кошусь на свой подъезд. В принципе, если сейчас резко рвану, размышляю про себя, то мне вполне хватит тридцати секунд, чтобы добраться до дома и скрыться за дверью. А Константин, с его тормознутостью, даже отреагировать не успеет, не то, чтобы догнать. Но есть одна проблема: строгое мамино воспитание не позволяет так некрасиво поступить с человеком.

— Нет, тут говори, — отказываюсь ему потакать, хватит с меня. От веса пакетов и передавивших ручек, ладони онемели, но Костя не из лиги джентльменов, даже не видит, что мне тяжело.

— Давай, отойдем в сторону, чтобы освободить людям проход, — он добавляет довольно мирно, подталкивая меня к лавке. Тон, которым он все это произносит, меня не на шутку напрягает. Знаю я эти певучие кошачьи нотки в голосе, они не сулят ничего хорошего, уже проходила.

— Не тяни резину, говори, что надо, — требую я, начиная заводиться. Но все же поддаюсь и отхожу к голому замерзшему дереву. Только оставаться под ним не лучшая идея, от каждого дуновения ветра на голову сыплются холодные крупные капли, в дождь застрявшие в ветвях. А он все мурлычет:

— А ты всхуднула, я смотрю, по мне скучала? — ухмыльнувшись, выпускает кольцо дыма прямо мне в лицо. А я медленно, но верно вхожу в стадию озверения.

— Зыков, если ты просто потрепаться пришел, так не по адресу. Это тебе в «Пусть говорят» надо, там свистунов любят, — я собираюсь развернуться и отправиться домой, только он ловит меня за локоть.

— Стой, Физалис, не бузи понапрасну, — громко шепчет, подтаскивает ближе к себе. Воровато оглянувшись по сторонам, нагибается к лицу. А я, почуяв запах табака вперемешку с чесночным ароматом, морщусь от отвращения. Ненавижу эту вонь. — Дай денег взаймы, у меня тут дело одно выгореть должно, кое — какой суммы не хватает, — от услышанного моя челюсть практически стыкуется с полом. Ничего себе заявочки, он решил, что я местный банкомат, выдающий беспроцентную ссуду?!

— Нет, — злобно и лаконично выплевываю ему в лицо и, вырвав свою руку, пытаюсь уйти. Мало он мне крови попил, упырь недоделанный. — Нету меня денег, отстань,

— пытаюсь ускорить шаг, чтобы оторваться от мерзкого мужика, но только он в три шага догоняет меня и резко хватает за шиворот.

— Да стой ты, чего разогналась. Я ж отдам, как только мать перечислит, — а сам меня все дальше от подъезда утаскивает, где нет фонарей.

Знаю, я его отдам, было дело. Он мне и так тысяч сто должен, не меньше. Да и жаль мне его маму, хорошая, тихая женщина, только с сыном капитально не повезло.

— А ну пусти! — рычу я, выворачиваясь, все терпение лопнуло.

Если вы думаете, что мне совершенно не страшно ругаться в темноте с неадекватным придурком, который решил любой ценой заполучить мои деньги, то сильно ошибаетесь. Жутко, аж поджилки трясутся, но только дать слабину, показать, как я встревожена, не имею права, он сразу этим воспользуется. Поэтому со всей силы стараюсь выглядеть уверенной в себе и злой, так безопаснее.

— Больше не получишь ни копейки! — выдираюсь я. Жаль, что кулаки пакетами заняты, а то бы от души треснула. Но договорить не успеваю, этот подлец, резко схватив мою сумку, тянет на себя.

Вот тварь!

От сильного рывка из рук вываливается пакет, и все его содержимое рассыпается в луже. Белым пластиковым корабликом тонет лоток с яйцами, яркими салатовыми шариками плывут яблоки гренни, тушка цыпленка вся в грязи.

Так, и где моя лопата, сейчас я кого — то закапывать буду?!

— Отдай! — ору я, надвигаясь на мужика грозной тучей. Второй пакет ставлю на землю, сейчас не до него. А Костя, шустро справившись с замком, роется внутри. В два счета выудив кошелек, просто отбрасывает мой баул в сторону.

Ах ты шлепок майонезный, сейчас я тебе куртку в трусы заправлю! Сумка итальянская, я на нее полгода копила, а ты ее в грязь! А сама слышу противное оправдание:

— Я же хотел по — хорошему, так что сама виновата! — развернувшись ко мне спиной, эта мразь быстро удаляется в сторону остановки.

А у меня от возмущения дыхание перехватило, ненависть клокочет в груди. Зря он так поступил со мной, я тоже не лыком шита. Сама не осознаю, что делаю, но то, что я неплохой подающий уже проверено на начальнике.

— Скотина! — присев на корточки, достаю из лужи мокрое чумазое яблоко. — Денег ему подавай, может, я тебе обязана пожизненно алименты выплачивать за то, что прожил со мной полгода?! — от души замахнувшись, запускаю фруктом ему в след. Юху, яблоко попадает точно в затылок улепетывающего вора.

— Ха! Съел! — радостно подпрыгнув, издаю вопль победителя. А Костя, не ожидав нападения со спины, спотыкается на грязной мокрой доске и чуть не втыкается носом в асфальт. Проорав в воздух что — то неприличное, стонет, хватаясь за колено.

А мне этого мало, месть должна покарать обидчика так, чтобы больше не вернулся. Подцепив ногой лоток с яйцами, вытаскиваю его на сухое место. Подняв короб, и хорошенько прицелившись, метаю в растянутую на дороге тушку. Еще в полете, пластиковая тара раскрывается и все уготовленные противнику «бомбы», попадают точно в цель.