Игрушка для босса. Трилогия

Глава 20. Тайна мадридского двора

Я не знаю, что сказать, понимая, что теперь без вины виноватая. Между мной и Робертом вчера ничего не было, потому что пока он говорил по телефону, я от усталости задремала. Но то, что он на руках отнес меня на кровать, а сам пошел спать в кабинет на диван, слегка припоминаю, потому что ночью разок бегала в уборную.

Только не думаю, что Анжелике интересно услышать мои оправдания, потому что она для себя все решила, это видно по ее лицу. Не успеваю отойти назад, как она, с силой стиснув футболку на плече, вталкивает меня в номер и с громким хлопком закрывает за собой дверь.

В принципе, мне не за что ее винить, потому что любая на ее месте была бы в ярости, застукав в номере жениха растрепанную девицу в его футболке. И то, что она пока не пытается броситься на меня с кулаками — даже ей импонирует.

— А теперь поговорим, — сурово сведя густые брови и по пути расстегивая верхнюю пуговицу полушубка из голубой норки, она наступает на меня своими длиннющими ногами в ботфортах на огромной шпильке. Осмотревшись по сторонам, корректирует траекторию нашего движения в сторону распахнутой спальни.

А я, пятясь назад, в целях самосохранения пытаюсь выдавить из себя подобие дружелюбной улыбки, но получается не очень, больше похоже на оскал перекошенной гиены.

— Послушай, все не так, как ты думаешь, — трясу перед ней руками и тут же сама морщусь от того, что мои слова звучат ужасно банально. Так все оправдываются: в жизни, в фильмах, в анекдотах, и я туда же. Блин! — Анжелика… — делаю вторую попытку наладить контакт, но она меня перебивает.

— Слушай меня внимательно и молчи, — требует она, стаскивая с ладоней кожаные перчатки и демонстрируя мне опасный острый маникюр. Взглядом указав, чтобы я села в кресло, сама опускается на диван. — Значит так, дорогая, — говорит ровно и уверено, без лишней истерики в голосе. Не дождавшись, пока я ей подчинюсь, закидывает ногу на ногу: — если ты думаешь, что поймала в свои сети удачный улов, так же как твои подружки-нищенки, то хочу тебя глубоко разочаровать, — а я, наблюдая за ее довольно массивной челюстью, больше свойственной представителям сильного пола, делаю вывод, что она меня помнит.

— Роберт не из тех мужчин, которых легко приручить. Он не умеет быть верным, постоянным, серьезным. Он мальчишка, которому нужна вечная смена эмоций, море развлечения и жизнь полная фейерверков, — а мне странно становится, она размышляет так, словно значительно его старше. Хотя, чему я удивляюсь, если проследить тенденцию, то все логично, я тоже старше Роба. Наверное, ему это нравится.

— Так что лишний раз не обольщайся. Ты не первая в его списке побед и далеко не последняя. В каждой стране, да что там, в каждом городе, у него по вот такой наивной нищей дурочке, которой, пока он пару месяцев работает, морочит голову. Красиво ухаживает, прикидываясь прекрасным принцем, а потом в один прекрасный день без объяснений исчезает навсегда. Просто потому, что контракт с фирмой закончился, и его больше ничего не держит. И тебя ждет та же участь, — она так спокойно это говорит, что от жути мурашки бегут по коже. Разве это нормально, зная, что жених изменяет тебе направо и налево, оставаться такой холодной?

Мне хочется ей что-то ответить. Как-то оправдать себя и Роберта. Но только все слова застряли в горле, потому что врать противно. Что я могу ей сказать? Между нами ничего нет? Это глупо, учитывая то, что я раздетая и заспанная открыла дверь его номера. Он мне не нравится — это тоже ложь. Потому что у меня на лбу написано, что я хочу быть с ним. Кстати, я опоздала на работу! Мысли резко меняют направление, а я начинаю метаться глазами по сторонам в поиске часов. Анжелика же, сделав какие-то свои умозаключения, продолжает:

— Он поиграет с тобой и выкинет. Разобьет сердце и успокоится. Ему нравится так жить, раскрашивая молодость чужими эмоциями. Он как голодный пес разорвет твою хрупкую душу в клочья и не поморщится. А ты останешься одна, пустая и поломанная, потому что такому мужчине как он очень сложно найти замену. И даже общие друзья не помогут… — она не успевает закончить мысль, как ее перебивают.

— Да что ты говоришь! Ничего себе, какой я оказывается подонок! — запертая дверь кабинета открывается и оттуда появляется взъерошенный от сна, в одних трикотажных бриджах и без футболки Роберт. Глянув исподлобья на Анжелику таким жестким взглядом, что даже мне не по себе становится, приближается к нам.

— И почему ты вдруг замолкла? Продолжай, я с удовольствием послушаю о том, что ты обо мне думаешь, — он произносит это с издевкой, прямо смотря ей в лицо. Подойдя к постели и подхватив одеяло, укрывает мои оголенные колени и остается стоять рядом. А я удивленно глазею то на одну, то на другого и не могу сообразить, почему они так странно себя ведут.

— Ну же, я слушаю! — Роберт повторяет с нажимом, а Анжелика, недовольно стиснув зубы и кулаки, смотрит на него и молчит.

Наверно она еще не придумала, как перестроить свой монолог в связи с изменившимися обстоятельствами. Размышляю я. И почему мне кажется, что здесь что-то не так? Как-то не чувствуется любви между этими двоими, наоборот воздух искрит неприязнью. Или может, я выдаю желаемое за действительное?

Я не решаюсь вставить слово или подняться и уйти. Хотя, возможно, им необходимо разобраться между собой без свидетелей. Чувствую себя не в своей тарелке, но как дальше себя вести не знаю. Жду команду Роберта.

— Анжела, я кому сказал! — Роб, перебив мой внутренний диалог, повышает голос, а я, вздрогнув от неожиданности, посильнее натягиваю на себя одеяло. Ой, чует моя пятая точка, что без боевых действий сегодня не обойдется. Главное, чтобы меня нечаянно рикошетом не задело. — Как ты посмела явиться без приглашения и оболгать меня перед гостьей?! Кто дал тебе право вмешиваться в мою личную жизнь? — рычит он, уже не сдерживая себя.

Да что такое? Не могу понять, что происходит и почему он так странно разговаривает со своей невестой, словно она ему посторонний человек. Что я упустила из вида?

Смотрю, как лицо Анжелики от злобы покрывается красными пятнами, а кулаки наоборот бледнеют. Девушка, встав на ноги и сделав навстречу мужчине несколько шагов, шипит в ответ.

— По-моему, это ты в конец обнаглел, Крэйн! Как ты смеешь так со мной разговаривать! Забыл, чем мне обязан, и что, если захочу, я могу с тобой сделать?! — чеканит слова прямо ему в лицо, не уступая мужчине. — Если решил пару лет отдохнуть в тюрьме, то я не против, там тебя быстро научат уму разуму. Так что давай, выпроваживай эту убогую из номера и поговорим о делах, — командует она, демонстративно скидывая с плеч норковый полушубок и снова опускаясь в кресло.

Достав из сумки пачку сигарет, она выбивает на ладонь одну тонкую, длинную палочку и подносит ее ко рту. Чиркнув золотой зажигалкой, закуривает прямо в номере. А я, почесав лоб, начинаю от любопытства возиться на сидении. Ничего не понимаю!

— По-моему это ты заигралась в хозяйку, дорогая! — Роберт, ехидно ухмыльнувшись, скрещивает на груди руки. — Все, что со мной было в прошлом, уже кануло в лето, а вот твоя проблема актуальна как никогда. Особенно сейчас, когда твой отец в России и готовится передать тебе пакет акций. Или ты решила разочаровать руку, кормящую тебя и разом лишиться всего? — а я сижу как мышь и дышать боюсь. Надеюсь, после этого разговора, они меня как ненужного свидетеля не кокнут?

— Заткнись! Заткнись! Не смей при ней поднимать эту тему! — орет Анжелика, вскакивая на свои неустойчивые шпильки. Швырнув не затушенную сигарету на пол, угрожает. — Если ты в порыве своих сексуальных утех, хотя бы словом ей обмолвился или намекнул, пострадаете оба! Ты же знаешь, я просто так обещаний не даю, — сверкая своими черными глазищами, не унимается. А в комнате воздух так накалился от эмоций, что над головами сверкают невидимые молнии.

— Успокойся и перестань визжать! — перебив ее, требует Роб. — Достала своими угрозами! Ты нормально умеешь разговаривать? На равных, Анжелика, только так и никак по-другому. Или выметайся из моего номера, — указывает пальцем на дверь, но она, фыркнув, снова опускается в кресло и, задрав нос, отворачивает лицо в сторону, не желая слушать.

Я смотрю на Роберта и понимаю, что он абсолютно спокоен, хотя и разговаривает с ней на повышенных тонах. Нет, не по зубам Анжелике этот мужчина, слишком силен и самоуверен, но она все равно отчаянно пытается загнать его под свой каблук. Интересно, что у нее за секрет?

— Наши дела, это наши дела, — не дождавшись ее ответа, продолжает он. — Но я четко и ясно тебе сказал в прошлый раз, когда ты без предупреждения ворвалась в мой офис и закатила очередной скандал, что я последний раз сопровождаю тебя на встречу с отцом. А дальше мы официально объявляем о разрыве отношений. Что из моих слов тебе было непонятно? — бросив в мою сторону быстрый взгляд, словно безмолвно поинтересовавшись, как я себя чувствую, тут же возвращает свое внимание собеседнице. — Или ты осознанно приехала сюда, желая застать мою девушку одну дома, чтобы обильно вывалять мою репутацию в грязи? Надеялась, что она, наслушавшись твоего бреда, сама сбежит и проблема будет решена? Как умно! — его тон сквозит злорадством. — На большее фантазии не хватило? — а Анжелика, стукнув кулаком по столу, краснеет от ярости. Хм, похоже, Роберт раскусил ее задумку, поэтому она так бесится!

Так, стоп! Как это все понимать? Значит, Роб никогда с ней по-настоящему не встречался, а только делал вид. Зачем?

— За языком следи, Крэйн! Совсем обнаглел! Где бы ты был сейчас, если бы я с помощью своих связей не вытащила тебя из той финансовой махинации, в которую ты, амбициозный дурак, по глупости своей вляпался. Выстилал бы нары своей подтянутой тушкой и хлебал казенные щи из жестяной миски. И это в лучшем случае! — рычит она, злясь.

Ох, и зря она с ним так разговаривает. Разгневанный Суслик — это практически боевой лев, но во сто крат хитрее и проворнее. Похоже, сейчас кто-то огребет проблем! Так ей и надо!

Но к моему удивлению, чем сильней расходится Анжелика, тем спокойней выглядит Роберт. То ли она ему не первый раз по этому поводу устраивает истерику и у него уже выработался стойкий иммунитет против ее воплей. То ли все ее угрозы не актуальны. Или у него запрятаны свои козыри? Фиг его знает.

— Высказалась? Довольна? Или еще поорешь? — присев на край кресла, в котором притихла я и, положив свою руку поверх моей ладони, он невозмутимо продолжает.

— Мне кажется, за пять лет я с лихвой отдал тебе все долги. Или ты думала, что я всю жизнь буду изображать твоего жениха? А ты за кадром спокойно строить свою личную жизнь и ни о чем не волноваться? Ты, правда, так наивна? — хмыкнув, криво улыбается, доводя своей холодностью собеседницу до нервного тика.

— Не смей упоминать Алину, не смей даже думать о ней! — орет Анжелика, топая ногой. И ту же поняв, что ляпнула лишнее, зажимает рукой рот. Бросив на меня испуганный взгляд и слегка побледнев, шипит на Роба: — Это ты во всем виноват, ты меня спровоцировал! Пусть только попробует кому-нибудь о ней проболтаться. Не дай б-г информация просочится в прессу! Я твою суженую по асфальту раскатаю, будешь потом совком отскребать, — а у меня от ее слов по спине холодок бежит. Вот это друзья у Роба, бррр!