Игрушка для босса. Трилогия

— Нет, это мое окончательное решение, обратной дороги нет, — она поднимается и закрывает шторы. — Можно я временно у тебя поживу, пока все утрясется? — смущенно просит, а я положительно киваю. Я только рада компании.

— Невезучая я, Маргаритка, на моем пути одни придурки встречаются, — шмыгнув носом, Фиска возвращаясь в постель. — Это, наверно, из-за моей полноты. Сейчас совсем не в моде пухлые девушки, всем моделей подавай.

— Глупости все это, — не соглашаюсь я, — ты совсем не толстая, просто на дрыща подиумного не похожа. У тебя все на месте: талия узкая, бедра круглые, грудь большая — настоящая русская красавица. А то, что с мужиками не везет, так это потому, что не тех выбираешь, — зевнув, переворачиваюсь на живот. Что-то меня в сон клонит.

— Я понимаю, если б за мной табуном мужики бегали, и было из кого выбирать, — усмехается голубоглазая. — Со мной очень редко ребята знакомятся, да и то в баре по пьяни…

— Не правда, — перебиваю я, — и на улице, и на работе. Не прибедняйся, — переворачиваюсь, чтобы посмотреть время, завтра рано вставать. Уже половина первого.

— Да, какая разница, Маргарита, все равно одни дебилы, ни одного нормального, — кривится она, а я вздыхаю.

— У всех так, Анфис, мы по жизни придурков встречаем, а когда попадается один нормальный, вот за него замуж и выскакиваем, — прикрываю глаза, пора бы уже утихомириться.

— Тогда почему ты за Антона замуж не пошла, он же нормальный. Ты его любишь, сама говорила, — поддевает меня подруга, но я горько усмехаюсь.

— А он и не предлагал, — мне не хочется вдаваться в подробности наших отношений. Говорить, что моя проблема не позволяет построить нормальные отношения с человеком, который мне небезразличен.

— Глупая ты, Маргаритка, разве можно отпускать любимого, отдавать его другой женщине. И как ты потом с этим жить будешь? — укоризненно тянет подруга. — Я бы клещом вцепилась, все бы сделала, чтобы отношения сохранить…

— У тебя еще будет шанс это доказать, — зеваю я. — Кстати, мне сегодня отец звонил,

— меняю тему, а Анфиска аж на кровати подскакивает.

— Да ладно, — удивленно таращит глаза, садясь по-турецки. — Объявился, не запылился. И чего хочет? Тринадцать лет молчал, забыв, что у него дочь есть, а тут на тебе, вот он я, любите и жалуйте, — а я улыбаюсь на такую бурную реакцию, хотя в душе мне совсем не весело. Фиска права, отец совершил ошибку, а расплачиваюсь за все я.

— Хотел встретиться, — пожимаю плечами, — и кашлял сильно. Не хорошее у меня предчувствие, Фис, пугает меня это все. И хотя обида за годы улеглась, а желание увидеть отца усилилось, я все равно не могу переступить через себя. Не знаю, что мне делать. А ты как думаешь? — приподняв подушку повыше, устраиваюсь полусидя. Тянусь к ночнику, чтобы включить свет, мне хочется видеть эмоции подруги.

— Ох, и задала ты вопросик, — задумчиво собирает на затылке в небрежный пучок светлые длинные волосы, подруга. — Да кто ж его знает, как лучше. Но если бы это был мой отец, я бы встретилась, — оживает она. — А там сама решай, — эх, порой так хочется, чтобы кто-то четко сказал, как поступить, взял на себя ответственность.

— Ладно, давай спать, — предлагаю я, завертываясь в одеяло, все равно сегодня решение не родится, надо с этой мыслью переспать, — завтра на работу.

— Хорошо, — Анфиска сползает с моей постели и отправляется в зал на диван. А утром мы разбегаемся по своим делам.